Пирс Энтони - Вне Фазы

Она вскинулась.

— Верно. Прости.

— Только попробуй уснуть ещё раз, и я… — Чем можно напугать красавицу? В голову лезло только одно, но именно этого он не мог произнести вслух.

— Я в любом случае ничего не боюсь, — улыбнулась она, и юноша ощутил, как его бросило в жар.

— Ты читаешь мои мысли?

— У всех мужчин на уме лишь одно. — Это уж точно, в её-то присутствии.

В конце концов, он додумался до подходящей угрозы.

— Я ударю тебя веслом и выброшу из лодки.

— Я сменю облик и уклонюсь в полёте, — отозвалась она. Однако больше засыпать не стала, явно не желая оказаться вытолкнутой на землю. Таким образом они продолжали подбадривать друг друга, не прекращая грести. С наступлением дня дремота отступила. Но её место занял голод.

— Мы можем позволить себе остановиться и поесть? — спросил Маш. — У меня есть запасы.

— Думаю, мы можем опоздать, — покачала головой Сачеван. — Дорога каждая минута.

Жизнью Флеты они рисковать не могли, так что продолжали работать вёслами, несмотря на голод.

По мере того, как небо светлело, они приближались к Белому горному хребту.

— Обрыв в той стороне, — указала Сачеван. — Но до него всё ещё далеко. Не знаю, успеем ли.

— Ты… ты можешь изменить облик и лететь вперёд, чтобы убедиться? — спросил Маш. — А я пока буду грести.

— Туда? Могу. Но тебя сие замедлит, — напомнила вампирша.

— Понимаю. Но я должен знать.

— Ладно. — Сачеван положила весло обратно в лодку, видоизменилась и полетела вперёд. Маш грёб, стараясь вкладывать в каждое движение больше сил, чем раньше, чтобы сохранить нужную скорость. Однако он осознавал, что этого недостаточно.

Летучая мышь вернулась. Опустившись на сиденье, она вновь превратилась в девушку.

— Она там, — взволнованно сказала Сачеван. — Я не стала приближаться, поскольку сие заняло бы больше времени; едва увидев её, помчалась назад. Она идёт к краю обрыва, и до него осталось всего несколько минут. — Вампирша опять энергично заработала веслом, и каноэ набрало скорость.

— Значит, мы прибудем вовремя! — воскликнул Маш.

— Нет, — грустно ответила Сачеван. — Она достигнет края прежде нас. Мы будем внизу, а она — уже наверху. Нам её не остановить, разве только Флета услышит наш зов.

Они яростно гребли, и каноэ прямо-таки летело вперёд, но заклинание выносливости не было рассчитано на дополнительные усилия, и теперь путники начали уставать. Маш увидел, что одеяние Сачеван, пропитавшись потом, повлажнело, а локоны спутались. Он и сам ощущал полное изнемождение. Однако впереди уже показался обрыв.

Там, на краю, стояла крошечная фигурка. Маш знал, что видит Флету, запертую в человеческом теле. Если бы только она его дождалась…

И что бы он тогда сказал ей? Что решил покинуть её навсегда и возвратиться на Протон? Какой ужасной вестью это стало бы для Флеты!

В воздухе прошла еле заметная волна. Когда она коснулась его, Машу показалось, что он услышал своё имя, с безнадёжной тоской произнесённое трижды.

— Нет! — выдохнула Сачеван.

Похолодев от ужаса, Маш смотрел, как Флета вытянула руки и нырнула с обрыва в омут мрака, расстилавшегося под ним.

Ему не удалось добраться до неё вовремя — и даже оказавшись там, он бы не смог её поймать. Высота скалы была слишком велика. Флета разобьётся об острые камни на дне пропасти.

Будто в замедленной съёмке он наблюдал за её последним полётом с раскинутыми в молчаливом призыве руками. Он знал, что она сделала это ради него, освобождая от нужды в своём присутствии. Но Маш просто не мог позволить этому произойти!

Он хотел было применить магию, чтобы её спасти, но под давлением кошмарного момента мозг опустел. Маш не мог придумать ни одной рифмы, не говоря уже о том, чтобы её пропеть! А даже если бы у него получилось, его магии не сравниться было с могуществом Адепта! Всё, что он знал, — это то, что любит Флету и не желает отдавать её смерти. Ни по какой причине. А она продолжала падать.

— Люблю! — закричал Маш в разделявшую их пустоту.

Мир вокруг замер, будто прислушиваясь.

— Люблю! — крикнул он снова.

Мир подёрнулся дымкой ожидания, застилая каноэ пеленой тумана, отрезая его от всех происходящих в это время событий. Магия сгущалась.

— Люблю! — прокричал он в третий раз, вложив в это слово всю душу.

Мощь его слов пронзила расстояние между ними, словно молния, ударившись в девушку и отразившись от неё солнечными лучами. От них просветлело всё: скалы, каменистая земля, даже само небо. Беззвучный взрыв нарушил безмолвие и волнами пронёсся сквозь Фазу.

Всё вокруг выглядело, будто после грозы: ярким, чистым и свежим. Воздух был абсолютно прозрачен.

Но Флета исчезла. Там, где они видели падающую женскую фигуру, больше не было ничего.

— Всплеск! — выдохнула Сачеван. Следы её усталости испарились; она выглядела так же великолепно, как всегда, и даже лучше. — Никогда не лицезрела ничего подобного! Мне нравится всё вокруг!

— Но моя любовь! — вскричал Маш с нарастающим ужасом. — Что я сделал с Флетой?

Они окинули испуганным взглядом сверкавшую перед ними пустоту.

Её нарушило щебетание колибри.

Боясь поверить в чудо, Маш вытянул руку.

На его ладонь вспорхнула крошечная птаха. Перья сложенных крылышек светились чернотой, а коготки отливали золотом.

— Всплеск! — повторила Сачеван. — Он отменил заклятье, наложенное на неё Трулем!

— И её природные рефлексы одержали верх, — кивнул Маш.

— Она спаслась!

— Но никто не в силах отменить магию Адепта! — продолжала вампирша. — Думается мне, ты…

Пташка перелетела на борт каноэ, и через мгновение в нём уже сидела Флета в своём человеческом обличе. Неожиданный вес заставил лодку пошатнуться. Мгновение она с сияющими глазами просто смотрела на Маша, затем упала в его объятья.

Он понял, что не может её покинуть, вне зависимости от последствий. Все логические доводы в пользу благополучия двух миров угасли перед лицом настоящей любви.

Но подобная любовь на Фазе была запрещена, а забрать её с собой на Протон Маш не мог. Что же им делать?

Рядом с каноэ возник пузырь с лицом Прозрачного Адепта внутри.

— Придите к нам, и мы будем отстаивать право вашей любви. Вас никогда не разлучат, — предложил он. И за его словами тоже последовала рябь, не сравнимая с той, что произошла минуту назад, но всё равно подтверждающая искренность его слов. Адепт дал обещание, которое сдержит.

Маш подумал о том, что Стайл и Красный Адепт могли бы предотвратить самоубийство Флеты, если бы только пожелали. Но какой лучший способ заставить его уйти с Фазы, если не смерть возлюбленной? Внезапно он понял, какую критическую ошибку суждено было совершить Адепту Стайлу: позволить Флете убить себя.