Элизабет Бойе - Меч и сумка

После еды убрали посуду, и наступила тишина. Наконец, Скандербег заговорил, но Ватнар даже не поднял глаз со своих стиснутых рук.

— Мы благодарны тебе за гостеприимство. Ночь слишком ужасна. Мы пришли издалека и очень устали.

— Тогда вам нужно сразу лечь спать. К сожалению, у меня одна постель, на ней и можете устроиться. А я предпочитаю спать в сарае.

Скандербег поклонился.

— Благодарю за гостеприимство. Вы щедрый хозяин, если предлагаете свою постель гостям.

— Я настаиваю, чтобы вы спали здесь, — перебил Ватнар. — Я никогда здесь не сплю. — И он положил тяжелую руку на три соломенных тюфяка.

Асни взяла самый короткий тюфяк. Она пожала плечами:

— Вообще–то мне все равно, где спать, но я, действительно, давно не спала на настоящей постели.

— Тогда я покидаю вас, — сказал Ватнар. — Должен предупредить, чтобы вы не открывали дверь до восхода солнца, кто бы в нее не стучал. Здесь много привидений. Вы можете подумать, что во двор прискакали всадники, но не вздумайте выходить. Если услышите что–нибудь, не зажигайте света и не высовывайте носа. Если вы не послушаетесь меня, то я не поручусь, что с вами не случится крупных неприятностей.

— Благодарю, — кивнул Скандербег, — примем твои слова к сведению.

— Тогда доброй вам ночи. Гиллитрут, следи за огнем и смотри, чтобы было тепло. — Бросив последний взгляд, Ватнар вышел и послушал, как Килгор закрывает дверь на засов.

Затем его шаги направились к сеновалу, и вскоре все стихло.

Килгор вздохнул с облегчением и обменялся взглядами со Скандербегом.

— Не очень–то приятный хозяин? — заметил Килгор, когда они вытянули усталые ноги на тюфяках и стали наслаждаться теплом и покоем.

Тролльчиха хлопотала возле огня, хотя он и так горел ровным пламенем.

— Не беспокойся, — обратился к ней Скандербег. — Он не погаснет. Если и погаснет, я сам разожгу очаг.

Гиллитрут сцепила когти и закрыла глаза.

— Я не могу оставить огонь ни на секунду, — пролепетала она, дрожа до самых кончиков ушей, которые были, как у кошки. — Если он погаснет, то завтра я буду в супе, а это совсем неприятно. Сегодня вечером был суп из моего кузена Блигра, а на прошлой неделе он поймал в ловушку какого–то незнакомого мне тролля. Так что вы не думайте, что он пожалеет меня.

— Суп из тролля? — переспросил Килгор изменившимся голосом.

— Теперь уже поздно думать об этом, — резонно заметила Асни. — И потом, суп был не так уж плох.

— Всем нужно есть, — согласился Скандербег. — И тролли ничем не хуже другой дичи.

С этими словами он завернулся в плащ и довольный вздохнул, как будто он спал на пуховой перине, а не на соломенном тюфяке. Гиллитрут показала спальню Асни, там стояла одна кровать у стены. Сама тролльчиха легла на подстилку возле двери.

— Что ты думаешь о нашем хозяине? — прошептал Килгор.

— Очень странный тип, — зевнул Скандербег. — Спи, забудь о нем. Тот, кто ест троллей, не может быть эксцентричным. — Последние слова перешли в храп.

— Скандербег! — толкнул его Килгор.

— В чем дело, — встрепенулся колдун.

— Меч. Он звенел, когда мы пришли сюда. Ты думаешь, это Гиллитрут?

Скандербег помолчал.

— Может быть. А может, привидения, о которых говорил Ватнар. Постой на страже, Килгор, и охраняй нас.

Килгор вздохнул. Меч гудел и вибрировал. Он не давал ему уснуть. Наконец, он решил отцепить его, и тут крик из комнаты Асни полностью привел его в себя. Схватив меч, он рывком распахнул дверь, позволив свету очага осветить комнату. Асни старалась зажечь лампу.

— Что случилось? — спросил Килгор.

— Кот бродит по балкам, — сказала девушка, поднимая лампу, чтобы осветить потолок. — Ты видел, как он метнулся, когда открылась дверь?

— Кот? Нет, я не видел кота. Да и что он может сделать плохого? — Килгор был готов рассмеяться при виде Асни. — Она побледнела от страха, глаза неестественно расширились. — Что за кот? Он тебе не приснился?

— Я слышала, как он ходит, а затем он прыгнул на постель и сел мне на грудь, — тихо объяснила она. Он становился все тяжелее и тяжелее, пока не стал тяжелым, как лошадь. Я едва могла вдохнуть воздух, чтобы крикнуть. Если бы я не крикнула, он задушил бы меня.

Килгор и Асни молча взглянули на Скандербега, который быстро обыскал комнату.

— Привидение, — решил он. — Тебе хотят зла. Что было в твоей руке, когда ты проснулась?

— Клочок соломы. Может, что–то превратилось в солому, когда вошел Килгор?

— Возможно, — кивнул Скандербег. — Иди на мое место у огня. Я лягу здесь и посмотрим, может, оно вернется.

Асни свернулась у огня, но спать она не могла. Девушка смотрела в потолок широко раскрытыми глазами.

— Если это чудовище явится снова, я разнесу его молотом в клочья. Я буду слушать, если Скандербег уснет и захрапит, я вышибу эту дверь. Зря мы пришли сюда. Лучше замерзнуть, чем воевать с привидениями.

Гиллитрут заворочалась возле двери:

— Каждый, кто спит в той постели, утром умирает, — пробормотала она. — Так было с тех пор, как я сюда пришла. Если вы хотите остаться живыми, нужно положить рядом баранью кость.

— Я лучше положу меч, — сказал Килгор. — Так, значит, вот оно что. Кровать для привидений. Сколько же гостей хозяин положил на нее?

— Много, — зевнула Гиллитрут. — Я давно потеряла счет.

— Посмотрим, как привидениям понравится иметь дело с колдуном, — усмехнулась Асни.

Огонь в очаге почти угас. Килгор начал клевать носом и дремать. Ему снилось ржание лошадей во дворе. Эти звуки разбудили его, и он понял, что это не сон. Перед домом слышалось ржание лошадей и голоса людей.

Килгор тихо встал, перешагнул через Гиллитрут и припал к щели в двери. Три всадника ехали от дома к кургану, где на вершине мерцал голубой свет. Килгор теснее прижался к трещине, чтобы получше рассмотреть. Сердце его бешено колотилось. Из старых сказок юноша знал, что голубой свет на могильном кургане говорит о том, что в кургане спрятаны сокровища. Он бросился к окну, чтобы его открыть.

— Нет, нет! — в ужасе прошептала Гиллитрут. — Он всех нас бросит в котел, если узнает, что ты смотришь на улицу.

— Там в кургане клад, — проговорил Килгор. — Кто эти люди? Искатели клада?

Она покачала головой:

— Они не люди. Они колдуны. Я могу сказать только это. Что ты делаешь? Нельзя открывать дверь. Он задушит меня и бросит в котел.

Килгор задержал руку на дверном засове.

— Почему ты не убежишь отсюда? Что тебя держит здесь?

— И попасть опять в грязное логово троллей? Лучше пусть меня зарежут и поджарят, — презрительно поджала губы Гиллитрут.

— Ну, раз так, ты сама это выбрала, — ответил Килгор, открывая дверь. — Асни, — прошептал он. — Я выйду. Впусти меня, когда я стукну четыре раза.