Элизабет Бойе - Меч и сумка

— Смерть Сурту! Да здравствует королева Асни, последняя из рода Вольфгангеров! Проклятие колдунам и варгульфам!

Те, кто напал на него, замерли. Послушался изумленный шепот. Руки ощупали его лицо. И человеческий голос сказал:

— Это не наш, но и не один из тех. Он вероятно, попал сюда снаружи!

Раздались возбужденные голоса. Килгор сел и воскликнул:

— Я думал, вы варгульфы. Куда же они делись? Ведь всего секунду назад их были тысячи…

И в наступившей тишине, кто–то угрюмо ему ответил:

— Ты прав. Их были тысячи, и они остались. Это мы — варгульфы по ночам. Днем — люди Гардара. Кто ты и как попал в Гримшлаг?

Они собрались вокруг него, и Килгор поведал им свою историю. Когда он кончил, воцарилась тишина. Тот, кто вероятно, был главным, произнес:

— Мы слышали легенды о мече и возвращении королевы. Но убить Сурта? Ты знаешь, как он могуществен? Ты лишь смертный.

— Не совсем, — спокойно возразил Килгор, — Я встречался с Суртом дважды, он дважды посылал ко мне свои творения — быка и кота. И благодаря ему, я получил укус варгульфа в правую руку и не смог использовать меч, чтобы убить Сурта. Но если я снова получу меч, я знаю, что делать, чтобы навсегда разделаться с колдуном. Не понимаю, почему меня не убили сразу, а бросили сюда. Пока я жив, я буду представлять величайшую опасность. Я единственный, кому суждено уничтожить Сурта, и тело и душу.

— Но, если ты пробудешь здесь еще несколько часов, тебя убьют варгульфы, — ровно сказал чей–то голос. — Хотя мы теперь люди, как ты, мы скоро станем зверьми. И если ты немедленно не убежишь, то ни ты, ни кто другой никогда не увидят света солнца.

— Значит, мы должны помочь ему бежать, — решил предводитель.

Послышались споры. Кто–то говорил:

— Рольфр, я думаю, настало время зажечь нашу последнюю свечу. Она нам больше не понадобится.

Высекли искры, вспыхнула свеча. Не свеча, а тоненькая трубочка из воска. Килгор сидел в окружении бородатых людей, одетых в лохмотья. Они даже больше одичали, чем дикари Скулда. В нх глазах таилась глубокая печаль, последствие их несчастной судьбы. Один из людей вытер слезы и пробормотал:

— Я даже не мечтал увидеть здесь человека, одетого нормально. Но твоя одежда незнакома мне, друг. Скажи нам, откуда ты?

— Шильдброд, западное побережье, на юге Херонесса. Вы знаете Брандсток-холл, жилище моих отцов. За шестьдесят пять лет с момента падения Гардара многое изменилось.

— Шестьдесят пять лет, — с изумлением и горечью прошептали многие.

— Свеча догорает, — заметил Рольфр. — Кто пойдет со мной проводить Килгора наверх? Мне нужно четыре человека, чтобы смотреть вперед и назад. Глам, Хельги, Раутскегти, Витторф. Хорошо.

— И твои братья — Авангр и Скарп, предлагал кто–то. — Мы хотим сделать все, чтобы королева вернулась на трон.

— Тогда вы тоже пойдете, — согласился Рольфр. — Если мы не вернемся, вы знаете, что делать. Вы ничего не знаете, почему мы исчезли.

— А если нас схватят, — усмехнулся один из братьев Рольфра, — мир просто недосчитается семерых варгульфов и одного смертного.

И семь варгульфов повели Килгора через туннели так быстро, как только могли. Рольфр объяснил юноше, что им было нечего делать долгими летними днями, поэтому они изучили каждый дюйм туннелей Гримшлага и могут здесь ориентироваться даже в полной темноте.

Но даже и в этом случае бегство было для них бессмысленно, хотя они знали много неохраняемых выходов из Гримшлага. Никто не может убежать от заклятия.

— И вы никогда не состариваетесь и не умираете? — спросил Килгор.

— Нет. мы старимся. — возразил один из братьев. — Когда нас схватили, мы были детьми. Рольфру было четырнадцать лет, а мне — младшему из братьев — всего шесть. А теперь мы взрослые. Я думаю, что мы старимся днем, когда становимся людьми. То есть вдвое медленнее, чем обычные люди

Килгор хотел спросить еще что–то, но Глам прошептал: — Смотри. Свет. Идет откуда–то снизу.

— Сегодня они почему–то решили пересчитать пленников, — добавил Рольфр. — Пойдем тише. Нужно быстро убить его, если это колдун.

— Он идет наверх, — наблюдал Авангр. — Дайте мне разделаться с ним.

Слышен был стук сапог по камню. Кто–то поднимался наверх. Затем человек остановился. И раздался отчетливый голос:

— Килгор, скажи твоим друзьям, чтобы они позволили мне подойти. Я должен поговорить с тобой. Ты ведь узнаешь меня?

— Конечно, узнаю, — ровным тоном ответил Килгор, хотя буря ярости кипела в нем. — Ты — Графнгримр — предатель. Один из двенадцати колдунов Сурта.

— Один из колдунов Сурта! — выдохнул Рольфр. — Мы пропали.

— Нет, позвольте мне сказать, — заговорил Графнгримр, — Килгор, я знаю, ты думаешь, что я предал тебя Горму. Но все обстоит не так, как кажется тебе,

— Интересно, — процедил Килгор. — Как ты объяснишь события в Свартгейме, когда сам Горм не отрицал, что ты работал на него за деньги? И почему ты занял место на тринадцатом кресле среди колдунов Сурта? Ведь я тебя сам там видел.

Графнгримр вздохнул и зажег головку посоха, чтобы видеть Килгора.

— Сейчас нет времени на объяснения, но я тебе скажу, что убил Горма не из зависти, а во славу Эльбегаста. Я пробрался к Скулду и уговорил его прийти на помощь вам. Это было очень трудной задачей, так как Скулд не хотел бессмысленно рисковать жизнью своих людей. Если бы не Асни, он бы ни за что не пошел. Теперь ты начинаешь понимать, Килгор?

— Нет, все, что я видел — это кресло в зале Сурта. Чья идея была послать меня к варгульфам. чтобы меня разорвали на куски? Твоя?

Графнгримр спокойно ответил:

— Я послал тебя сюда. Это лучше, чем погибнуть под мечом колдунов. И я сделал это так быстро, что никто не знает, где ты скрываешься. Кроме, возможно, Сурта. Если он интересуется тобой. Теперь, когда у него есть Килдурин, его мало что интересует. Разве что положение луны и солнца, пригодное для их уничтожения. Если тебе не удастся его остановить, неминуемо наступит Вечная Зима. Времени у нас мало. Через несколько часов Сурт соберет колдунов, и тебе нужно быть там. Никто, кроме тебя, не может убить Сурта. Как ты собираешься поступить? Как только ты дойдешь до двери в конце туннеля, варгульфы перестанут тебе помогать, а одному в нее тебе не войти.

Килгор посмотрел в непроницаемую тьму.

— Я сам подумаю над этим. Однако, не буду советоваться с прихвостнями Сурта. Почему ты явился сюда? Опять колдовские штучки?

Графнгримр нетерпеливо фыркнул:

— Для такой чепухи нет времени, Килгор. Я знаю, ты имеешь право сердиться после всего, что случилось в Свартгейме, но ты не можешь рисковать только потому, что зол. Я сказал тебе все. что мог. Теперь ты должен позволить мне проводить тебя к Сурту. Или же ты рискуешь потерять все только потому, что сердишься. Ты должен решить, честен я или лгу. Ну, так как, Килгор?