Брендон Сандерсон - Путь королей

Ренарин присел возле очага, изучая фабриаль, который там установили для обогрева комнаты. Навани уже прибыла. Она сидела за приподнятым письменным столом Далинара и писала письмо; когда он вошел, вдовствующая королева рассеянно махнула пером в знак приветствия. На ней был фабриаль, который Далинар уже видел на пиру несколько недель назад: многоногое устройство, прицепленное к плечу, поверх рукава фиолетового платья.

— Отец, я не знаю, — проговорил Адолин, закрывая дверь. Похоже, он все еще думал про Садеаса. — Мне безразлично, слушает он «Путь королей» или нет. Он это делает лишь для того, чтобы ты уделял меньше внимания битвам на плато и чтобы его клерки могли делить светсердца выгодным для него образом. Он тобой манипулирует.

Далинар пожал плечами:

— Светсердца вторичны. Восстановление прочного союза с ним стоит любых затрат. В каком-то смысле это я им манипулирую.

Адолин вздохнул:

— Ну ладно. Однако я все равно буду следить за кошелем, когда он рядом.

— Просто попытайся его не оскорблять. Еще кое-что. Я хочу, чтобы ты уделил особое внимание королевской гвардии. Если там имеются солдаты, которые совершенно точно верны мне, назначь их охранять комнаты Элокара. Его слова о заговоре меня встревожили.

— Но ты ведь в них не поверил.

— С его доспехом и впрямь случилось что-то странное. Весь этот бардак воняет, как кремслизь. Может, я зря забеспокоился. Но пока что просто окажи мне услугу.

— Вынуждена заметить, — многозначительным тоном произнесла Навани, — что я не уделяла Садеасу должного внимания, когда ты, он и Гавилар были друзьями. — Она завершила письмо росчерком.

— Он не связан с попытками убить короля, — сказал Далинар.

— Почему ты так уверен? — спросила вдовствующая королева.

— Потому что это на него не похоже. Садеас никогда не желал королевского титула. Будучи великим князем, он обладает большой властью, но всегда может возложить вину за масштабные ошибки на кого-то другого. — Далинар покачал головой. — Он никогда не пытался сместить Гавилара с трона, а с Элокаром его положение даже улучшилось.

— Потому что мой сын — слабак, — бросила Навани без намека на обиду.

— Он не слабак! — возразил Далинар. — Ему не хватает опыта. Но да, из-за этого положение Садеаса сделалось идеальным. Он говорит правду — Садеас выпросил себе пост великого князя осведомленности, потому что очень сильно хочет узнать, кто пытался убить Элокара.

— Машала, — заговорил Ренарин, использовав формальное обращение к тетушке, — для чего предназначен этот фабриаль на твоем плече?

Навани глянула на устройство с лукавой улыбкой. Далинар понял, что она надеялась услышать этот вопрос от кого-то из них. Он сел в кресло; вскоре должна разразиться Великая буря.

— О, это? Это один из больриалей. Давай я тебе покажу. — Она подняла защищенную руку, отстегнула зажим, который удерживал когтеобразные лапки устройства, и протянула его Ренарину. — У тебя что-нибудь болит, дорогой? Может, ты ушиб палец или поцарапался?

Он покачал головой.

— Я потянул мышцу в руке, когда готовился к дуэли, — сказал Адолин. — Ничего серьезного, однако она болит.

— Иди-ка сюда, — позвала Навани.

Далинар ласково улыбнулся — играя с новыми фабриалями, мать короля всегда становилась очень искренней. В такие редкие моменты можно было увидеть ее настоящей, без притворства. Это была не Навани, мать короля, или Навани, политик и интриганка. Это была Навани, мастер инженерного дела, охваченная радостным возбуждением.

— Сообщество артефабров творит удивительные вещи, — объяснила Навани, когда Адолин протянул руку. — Я особенно горжусь этой штучкой, потому что помогла ее создать. — Она прижала устройство к кисти Адолина, завернула лапы-когти вокруг ладони и надавила на зажим.

Адолин поднял руку, покрутил ею:

— Не болит.

— Но ты ее по-прежнему чувствуешь, верно? — заметила Навани с удовлетворенным видом.

Адолин потыкал в ладонь пальцем другой руки:

— Никакого онемения.

Ренарин заинтересованно наблюдал, устремив на них любознательный взгляд сквозь очки. Если бы его можно было убедить сделаться ревнителем… Стал бы инженером, если бы захотел. Но он отказывался. Далинар всегда считал его отговорки неуклюжими.

— Оно выглядит громоздким, — заметил князь.

— Ну, это ведь всего лишь ранняя модель, — пояснила Навани, оправдываясь. — Я дорабатывала одно из жутких творений Длиннотени и не могла позволить себе такую роскошь, как усовершенствование формы. Мне кажется, у нее большой потенциал. Только представьте себе — на поле боя с помощью нескольких таких штук можно облегчить боль раненых солдат. А если она будет в распоряжении лекаря, ему не придется беспокоиться о том, что пациент испытывает боль в ходе операции.

Адолин кивнул. Далинару пришлось признать, устройство и впрямь казалось полезным.

Навани улыбнулась:

— Мы живем в интересное время — постоянно узнаем что-то новое о фабриалях. Этот, к примеру, уменьшающий фабриаль — ослабляет что-то, в данном случае боль. На самом деле он не исцеляет саму рану, но, возможно, это шаг в правильном направлении. Как бы то ни было, это совершенно другой тип по сравнению с парными фабриалями, вроде дальперьев. Если бы вы только знали, какие у нас планы…

— Например? — поинтересовался Адолин.

— Всему свое время. — Навани с загадочной улыбкой сняла фабриаль с руки Адолина.

— Осколочные клинки?

— Ну нет. Внешний облик и устройство осколочных клинков и доспехов совершенно отличаются от того, что мы открыли раньше. Ближе всего к ним те щиты из Йа-Кеведа. Но, насколько я могу судить, они основаны на совершенно ином замысле, нежели обычные осколочные доспехи. У древних, видимо, были потрясающе глубокие познания в инженерном деле.

— Нет, — возразил Далинар. — Я их видел. Они… ну, древние. Их технология примитивна.

— А как же Города зари? — недоверчиво спросила Навани. — Фабриали?

Далинар покачал головой:

— Не видел ни того ни другого. В видениях встречаются осколочные клинки, но они кажутся очень неуместными. Вдруг легенды не врут и их даровали сами Вестники?

— Возможно. Почему бы не…

Она исчезла.

Далинар моргнул. Он не услышал, как началась Великая буря.

Князь очутился в очень просторном помещении с рядами огромных колонн вдоль стен. Колонны выглядели вырезанными из мягкого песчаника, с зернистыми боками без узоров. Высоченный каменный потолок с геометрическими узорами, которые казались смутно знакомыми. Круги, соединенные линиями…

— Я не знаю, что делать, старый друг, — сказал кто-то рядом.

Далинар повернулся и увидел молодого человека в царственных бело-золотых одеждах, который шел, сцепив перед собой руки, скрытые широкими рукавами. У него были темные волосы, убранные в косу, и короткая заостренная борода. Вплетенные в прическу золотые нити сходились на лбу, образуя золотой символ. Символ Сияющих рыцарей.