Анна Бэй - Вопреки. Том 5 [СИ]

— Конечно, мой Лорд. Граф может пройти внутрь?

— Какой из Графов?

— Граф Уолтер, господин.

— Разумеется.

Голова снова закружилась, и Герцог ещё на секунду прилёг, но встать уже было обременительно, поэтому он позволил себе слабость при друзьях, которых расположили в его кабинете.

— Как я рад быть дома, — осипшим голосом прохрипел Риордан, который судя по всему сильно простыл и тут же закашлял в подтверждение догадки, — Боже, тут даже пахнет как-то воодушевляющее!

— Привет, дебил, — поздоровался Блэквелл с Риорданом, не открывая глаз, — И тебе привет, Уолт.

Во главе процессии рысцой бежал счастливый молодой пёс, и сложно было сказать, что это то самое бедное избитое животное, которое спас от лавы Блэквелл некоторое время назад. Молодой пёс окреп, преобразился и выглядел уже как очень солидный метис благородных пород. За ним шёл его новый хозяин Уолтер, полагаясь на собаку, как на поводыря, с чем животное горделиво справлялось.

Уолтер на звук голоса подошёл к Блэквеллу и нащупал его ладонь, пожимая:

— Что за выходки? Ты горишь.

— Тебя увидел и в жар бросило, — пошутил в ответ Герцог, — Просто жар. Пройдёт.

— Да уж надеюсь. Не время тебе хворать. Риордан вон тоже сиплая курица, но его держали в самой холодной темнице.

— Сейчас расплачусь, — буркнул Блэквелл, — Надо думать, будь он хоть каплю умнее, то сидел бы сейчас свободный с Дрейком где-нибудь в Фисарии, но он же у нас самый хитрожопый! Допрыгался, да, Арти?

— Вечно теперь будешь меня подкалывать? Я не убивал парня, ну вы же двое это понимаете?

— Конечно… — вступился Уолтер, — Крион был ещё одной белой вороной в нашей семье и выбивался из-под власти отца. Я, признаться, любил его искренне, мне очень жаль его, но я знал, что так или иначе его ждёт гаденький конец. Только думал, — он на секунду замолчал, — Что не будет таких радикальных мер. Его могли сослать куда-то, пристроить хоть бы даже в Ординарис, или кинуть в бой, но не так… не сейчас.

— Я у меня на твоего племянника были планы, — как всегда завёл свою тему Блэквелл, — Ожидал в его лице возродить уважение к твоей семье. Хотел запихнуть его в судостроение, ведь он в этом был как Бог, хоть то было просто хобби…

— Вместо второстепенных ролей, ему дали соло в деле по устранению второго лица власти, — заключил Уолтер, — Жестоко. Слишком жестоко для тех, кто дорожит одним лишь величием семьи.

— Зато это значит, что Риордана, этого кромешного кретина, они ценят выше прямого наследника своего рода. Слишком много чести, я считаю, — зло обронил Блэквелл, — И тебе, Артемис, повезло, что Уолтер за тебя вступился, вызвавшись сопроводить на казнь.

Уолтер и Винсент очень весело рассмеялись, но Артемис не спешил к ним присоединяться, смотря своим здоровым глазом с испугом на слепого Графа и уставшего Герцога.

— Вы какого лешего ржёте? — почти на истерике спросил он, — Винсент, ты же подписал мою казнь!

— Я подписал перевод предполагаемого преступника на казнь. Там тонкая формулировка, уж не помню какая, но суть в том, что я не отождествляю твой перевод и признание твоей вины.

— Да-да! — всё ещё лучезарно улыбался Уолтер и довольно смаковал ситуацию, — Как всегда ты воспользовался трактовкой и изящно всё истолковал в угоду своим интересам, — сказал он, а потом повернулся к Артемису и махнул рукой, — Ты не переживай, тут всё дело в том, чтобы твоё дело перешло в юрисдикцию Мордвина, что по сути правильно, ведь дело государственной важности, но вышло из-под контроля Дум. Для отвода глаз Винсент оставил Айвори копаться в деталях, ведь он нейтральная сторона, подкованная в этих делах, но мы-то оба знаем, что он вернётся сюда к Турниру, в котором заявлен участником. Винсент обставил всё идеально гладко… нет ни одного повода теперь вернуть тебя назад, а Мордвин имеет право выдвигать на Турнир цитирую «Любого дееспособного мужчину», что включает в себя даже государственных преступников. На то воля Герцога, — он кивнул и снова улыбнулся, — А пока ты в Турнире, никто тебя и пальцем не тронет.

Артемис обмяк на кресле и расплылся в довольной улыбке:

— А я ни на шутку труханул. Уолтер, почему ты мне сразу всё не объяснил?

— У него своя роль, — перехватил инициативу Герцог, — На людях, он будет делать из тебя врага его семьи, соблюдая траур по младшему племяннику. При посторонних он тебе и слова доброго не скажет. Что мы тебе всё объясняем? Это же просто…

— И как мы будем доказывать, что Криона убил не я?

— Всегда есть способ восстановить события, — начал Блэквелл нарочито с угрозой, — Но, чтобы ты не сильно расслаблялся, довожу до твоего сведения, что Барон Окс, который занимается твоим дебильным делом, пока не видит зацепок. Обставлено всё «шито-крыто», комар носа не подточит.

— Зачем надо было убивать именно наследника Вон Райнов? — искренне изумился Артемис, — Это же так… это охренеть!

— Чтобы я не смог закрыть глаза на это дело, ведь теперь у Алистера есть официальный повод кричать на каждом углу «Это дело чести моей семьи!». Шаг в сторону от дела с моей стороны заставит сомневаться во мне, как в представители власти, а я ведь ещё и Верховный Судья Сакраля, если ты забыл. Что я говорю? Конечно ты забыл, у тебя же память, как у камбалы. — Блэквелл говорил спокойно, будто всё было довольно просто и не совсем серьёзно, а потом зевнул, — А опережая твой вопрос… — Артемис поднял брови в удивлении и присмотрелся к Герцогу, который лежал с закрытыми глазами и не мог видеть готовность Риордана задать вопрос, хотя тот был действительно озадачен и намеревался спрашивать, — Всё это нужно потому что ни одно из покушений на меня не сработало по твоей милости. Власть Ксенопореи рухнула в одночасье, но не рухнул союз «небезразличных» людей, верных Вон Райнам. Каждый из них хотел отличиться перед Алистером, который слишком умён, чтобы пытаться убить меня жалкой заказухой, а вот эти «верные» глупцы из кожи вон лезли, организовывая моё убийство раз за разом. Каждую из попыток сводил на нет ты, чем ещё больше привлёк к своей персоне внимание. Забавно, но в твоей псиной чуйке наши «закадычные друзья» как-то по пьяни разглядели признак умственной деятельности, но мы-то понимаем, что мозга у тебя нет.

— Завязывай, Винсент! — буркнул Артемис, — Я ошибся, с кем не бывает? Пошёл на зов сердца.

— Не вводи самого себя в заблуждение, Арти, сердце не фаллической формы, не стоит на упругий зад и не плюётся спермой. Ну да ладно… надо с делом разобраться, а не смаковать твою тупость, к которой пора бы уже привыкнуть. — Блэквелл замолчал, потирая виски, — Если сам не расскажешь всё от и до, то я снасильничаю над твоей памятью. Это будет долго, нудно и очень-очень неприятно для нас обоих, но так или иначе ты мне уступишь, после чего я потеряю не только доверие к тебе, но и какой бы то ни было интерес, как живому существу, что значит, что свою казнь в том или ином виде ты получишь. Самая страшная угроза в Сакрале, Артемис…