Анна Бэй - Вопреки. Том 3 [СИ]

— Нет… — взвыл он, — КАК!? — он схватил Артемиса за шиворот, — Как ты это допустил!? КАК Я ЭТО ДОПУСТИЛ!?

Но ответа не было, потому Артемис был испуган и не мог проронить ни слова, смотря лишь туда, где находилась Алиса.

— Идиоты! Она же сейчас умрёт! — Блэквелл в очередной раз кинулся на щит, который с упорством отталкивал его назад.

Девушка всего секунду смотрела на Блэквелла спокойно, а потом повернулась к своему палачу со словами:

— Бог мой! — Алиса закатила глаза, — Почему вокруг меня сплошные идиоты!?

— Узнаю в тебе этого бастарда, — зло произнёс Некромант.

— Тебе бы пример с него брать…

— Пример? Этот клинический дебил дал рабу Лимбо выходной. Да я даже от него не ожидал такой глупости.

— Зато он — Герцог Мордвин. А ты кто? — улыбнулась она, и в этот миг события всё стремительней сменяли одно другое.

Картина до боли начала соответствовать пророчеству, с каждой секундой всё приближая Алису к точке невозврата. Она выглядела уверено и даже дерзко, но в глазах её была обреченность, а когда она с тревогой посмотрела через плечо в последний раз на защиту, которую выставила, ограждаясь от остальных, в этот самый миг время будто застыло, все звуки исчезли, будто мир погрузился в абсолютное молчание, предвещающее беду. Тишину нарушило тихое, но болезненное дыхание, сорвавшееся с губ Алисы, в которую полетел залп заклинаний из сапфирового кольца Некроманта. Пытки начались слишком внезапно, хотя Блэквелл и знал, что вот-вот момент наступит, но всё было будто как-то нереально, словно ночной кошмар.

— Нет… — прошептал он пораженно, когда тело девушки сотрясли пытки. Тишина уступила место хрусту костей Алисы, неприятным противоестественным звукам, которые сопровождались проклятиям, сыпавшим из огромного синего прозрачного камня на руке Некроманта. Девушка не кричала, но слышен был ужасный скрежет её зубов, которые она сжала, чтобы не радовать своего палача её болью.

— Ты сильная для девчонки, но глупая: своей выдержкой ты только раззадориваешь меня на пытки по-изощрённей! Покажи свою силу, девочка, я много о ней слышал! — словно отголосками слышатся обрывки пророчества Блэквеллу.

Риордан, Дрейк и Винсент, оставшиеся за щитом, продолжали предпринимать попытки, для уничтожения магического барьера, но тщетно.

— Мой Лорд, мы… ничего с щитом не сделаем, пока Али внутри, — неуверенно сказал Дрейк, пытаясь унять Архимага.

Но Блэквелл и так это знал, а Алиса была внутри и не собиралась ему помогать. Он не оставлял попытки: таранил и таранил щит, полностью теряя контроль над собой, пока раздался ужасный крик Алисы, и из её тела посыпались молнии. То была грань её боли, и он это знал, ведь девушка не имела привычки показывать свои слабости, но сейчас она истошно кричала, садня своим криком сердце Блэквелла. Стражники Некроманта ложились один за другим замертво, как и инферны, падающие как мешки на землю, Элайджа и сам едва укорачивался от молний, пока один сгусток, наконец, его не задел.

— НЕТ! — крикнул Винсент и со всей силы пробил щит за мгновение до того, как Алиса потеряла сознание.

Он пробрался сквозь хаотично-бьющее облако молний, которое даже не смотря на его иммунитет к Квинтэссенции, причинял ему боль, и схватил на руки Алису. Она всё ещё извергала стихию в судороге, постепенно обмякая у него на руках, словно тряпичная кукла без костей, ведь большая часть их была сломана. У неё не было ран, не было крови, но кожа была ледяная и мертвенно голубая, а из ушей текла чёрная густая жидкость.

— Нет… нет, Лис, ты не можешь! Ты обещала… — он смотрел в её пустые глаза, с красными склерами, обращённые к небу.

— Ну? Каково это, Винсент? — со зловещей улыбкой говорил Некромант, прерываясь в отдышке, — Ты отнял у меня отца, мой дом и мою жизнь, вот теперь ты знаешь, как это: потерять надежду. Но теперь ты как я: твоя душа такая же чёрная.

Винсент встал, перед этим с трепетом положив тело Алисы на землю, и пошёл к Некроманту, набираясь сил. Всё обстояло куда проще, чем казалось до этого, не было никакой загадки в покорении стихий, когда его любимая лежала на земле, когда магия её усилиями стала чистой настолько, что дышать было легко, хотя не хотелось из-за боли, сковавшей грудную клетку.

Магия струилась по его жилам, Блэквелл почувствовал, как стихия откликается одна за другой, как горе питает его. Он испытывал тоже самое, что и в те разы, когда он был на гране и преодолевал уровни магии, но выше Архимагии скакать было уже некуда, остался лишь один рубеж для Элементаля: все стихии одновременно.

— Теперь я понял. — прошептал он одними губами, пока четыре природных элемента кружились вокруг него в одном танце. Он собрал всех их в один удар и эта смертоносная масса с невероятной скоростью полетела на Некроманта, который будто застыл с широко открытыми от удивления глазами и оскаленной улыбкой.

— Ты познал их все? — прошептал на последнем выдохе Некромант, оседая на мокрую землю.

— Кроме одной: Квинтэссенции, — повторил с горечью свои слова точно так же, как и в пророчестве, а спустя секунду прибавил, — За тебя, Моя Алиса.

Aram MP3 — Not alone.

Он стоял над телом своего брата в ступоре, но постепенно начал приходить в себя. Облака не рассеивались, но дождь прибивал к земле смог и дым, и запах тлена сменялся уже запахом влаги и крови.

«Случилось», — подумал Винсент, обращая непонимающие глаза к небу, ведь произошедшее никак не укладывалось в его голове, — «И всё ради этого? Моя яркая, тёплая, спонтанная и самая волшебная искорка… И снова только боль».

Блэквелл не смотрел на тело своей любимой, просто стоял и ничего не делал. Боковым зрением он видел, как Риордан обнимал тело Алисы и что-то шептал сквозь слёзы. Секунды тянулись бесконечно, время будто остановилось.

Артемис медленно встал и подошёл к Герцогу.

— Я… просто не… — заикаясь, произнёс он дрожащим голосом, — Что дальше делать?

— Ты никогда меня об этом не спрашивал. Кого угодно, но не меня…

— Но… она мертва, — жалобно сказал Артемис, не веря в происходящее, — Я больше не знаю, что делать. Она умерла! — повторил он и перестал дышать, чтобы снова не дать волю эмоциям, душащим изнутри.

— Заткнись, — сурово оборвал его Блэквелл и задумался. Он посмотрел на своего брата и присел над ним, — Что-то здесь не так. Риордан, унеси… Её.

— А ты?

— Побуду здесь.

— Я оставлю Эванса.

— А кто с Матильдой?

— Рид.

— Ёб твою мать! — с болью рыкнул Блэквелл, — Она даже тут сделала всё по-своему!

— Ещё… Али передала вот это.

Артемис протянул записку Винсенту, и тот дрожащими руками взял её, будто это было что-то эфемерное.

Блэквелл даже не обратил внимания, как его оставили одного в горе трупов. Он просто стоял и с невероятным усилием заставлял мозг работать, хотя в душе была пустота и жуткая боль, которую он прятал как мог. Он чувствовал нутром какую-то ошибку, какую-то не состыковку или, может, ловушку, а голова не хотела сопоставлять факты, мысли не выстраивались в один ряд. Каждая попытка составить простую логическую цепочку ударяла жуткой болью, потому что одно из событий, которое произошло у него на глазах, выбивало у него землю из-под ног.