Анна Бэй - Вопреки. Том 2 [СИ]

— Простите, — только прошептала я, — Я не слабая, вовсе нет…

Что ещё можно было сказать? Ничего. Он посмотрел на свой почерневший платок и снова на меня. Потом он взял мою правую руку и пытался стянуть перчатку, но я выдернула свою ладонь, пытаясь спрятать руку за спиной. Он настойчиво взял её снова и в этот раз снял перчатку, под которой была чернота.

Отрицательно машу головой и опускаю глаза на свою чёрную руку. Я беру у Хозяина перчатку и натягиваю на себя, в попытках спрятать уродство. Я открыла было рот, чтобы снова извиниться, но он перебил:

— Ты мне больше сегодня не нужна. Телепортация сейчас опасна, на лошадь я тебя в таком состоянии не посажу. Твою спальню я никому не отдавал, поэтому будешь спать там.

— Риордан…

— Не сахарный, где-нибудь переночует!

— Милорд, — опускаю глаза, — Я напала Графиню Гринден, и угрожала ей смертью. Возможно, даже сотрясла ей мозг, хотя там трясти нечего… — постучала себя по губам за то, что сболтнула лишнего, — Я поступила глупо, знаю, я готова понести любое наказание…

Его эта ситуация почему-то не удивила:

— Ну вот, а ты говорила, заняться нечем.

— Это всё, что вы мне скажете? А где «сдай оружие и готовься к казни»?

— Она ведь пыталась тебя унизить?

Не одна она, вообще-то счёт идёт на сотни. И мне было бы без разницы что думают остальные, если бы Мой Дьявол не смотрел бы так холодно.

— Просто на будущее, Милорд, — мне было неловко говорить ему такое, — Так вышло, что мной распоряжаетесь вы, так давайте ограничим список моих боссов только вами?

— Я не против, — он почему-то загадочно улыбнулся, — Ты моя.

Он пьян? Странно себя ведёт.

— Не новость. Я не стану унижаться перед Аннабель Гринден, даже если она станет Хозяйкой Мордвина, скорее руки на себя наложу, чем склоню спину в поклоне. У вас ещё будет миллиард любовниц, но я не их игрушка.

— С миллиардом ты мне польстила, — снова полуулыбка, — Всё верно, ты моя игрушка, поэтому тебе ничего не будет за выходку с Гринден. Вряд ли есть наказание для тебя сильнее, чем-то, что ты только что испытала.

— Да, ужасный бал…

— Я про это, — он показал на почерневший платок, который явно не переживёт знакомства с Некромантией, ведь от этой жидкости скукожился, будто оплавившись, — А бал… ты только что заявила о себе, как о полноправном Примаге, а я признал это прилюдно, позвав тебя танцевать.

— А я даже на секунду подумала, что вы это сделали, потому что просто хотели потанцевать и можете быть милым, — хмыкнула я.

— Я? Милым?

Хватит уже удивляться тому, что он всегда делает что-то по какой-то веской причине. Пригласил на танец не потому что хотел подбодрить, а потому что это Герцоргское снисхождение и официальное заявление о моём назначении. Это ведь не друг Артемис, а стратег и правитель Герцог Мордвин.

— Если бы я не знал тебя, то увидел бы королевскую осанку гордой и властной женщины, которая смеётся вопреки всему.

— А что видели вы?

— Что ты выполняешь приказ сквозь зубы, нарезая 13 кругов по залу. Но для других это выглядело как надо.

Класс! Добил. Он видел, что меня ломает его задумка и наблюдал, как я медленно схожу с ума, даже не ленился считать! А потом позвал меня танцевать для публичного заявления, но я сломала его план своим приступом, и чтобы избежать провала он сымитировал пожар. Круто! Всё вышло по плану.

— Вы ведь и понятия не имеете что я за человек, — сухо говорю я и проверяю, могу ли уйти.

Могу. И ухожу, по пути срывая с себя украшения и бросая их на пол. Но медальон не сбросишь, цепочку не порвёшь…

ЗВУК: Sarah Brightman — Kama Sutra, Alanis Morissette — Uninvited, Макс Фадеев — Умирай от любви.

Утром следующего дня Лорд Блэквелл сидел в обеденном зале и принимал подарки от вчерашних гостей. Герцог был с сильного похмелья и всё время ругался то от слишком яркого света, то от громких звуков, то от назойливых взглядов слуг. Франческо, вернувшийся со своей ссылки, бегал туда-сюда с флаконами зелий, чтобы снять похмелье с Хозяина, но тщетно:

— Не носись ты так, блядь! — вспылил Блэквелл.

Над ним смеялся такой же похмельный, но вполне жизнерадостный Майкл Уоррен, прибывший на бал уже под конец. Он впервые за долгое время вернулся в Мордвин, но не на долго, поэтому пытался развлечь себя всеми радостями Северной Цитадели.

— Блэквелл, тебе ведь нихрена не помогут эти бабьи настои при том количестве поила, что ты вчера выжрал в сочетании с твоими сонными зельями! Давно не видел такую атаку на спиртное! — не унимался тот.

— Ой, только заткнись, а? Перебрал, ну и что?

— В том и дело: ничего! Сиди и наслаждайся бодрым утром!

— Я бы лучше насладился утром у себя в постели, только бы Аннабель меня не нашла.

— Жалуешься? Гринден — горячая штучка!

— Я бы сказал визгливая и жутко назойливая. Такие высокие частоты мне просто мозг взрывают! — он взялся за голову.

— Давай посмотрим подарок от Саммерса?

— Что-то зачастил он с подарками. Слава богу, хотя бы сам не припёрся, меня от него тошнит!

— Тебя тошнит от похмелья, а Саммерс вполне учтив! Тем более подарок живой…

— Удиви… — произнёс Блэквелл и осушил рюмку спиртного.

Франческо распорядился о демонстрации «живого» подарка и вот через полминуты перед Блэквеллом и его приятелем Уорреном появились три девушки, наряженные в восточные костюмы. Они поклонились новому Хозяину, стоя от него на расстоянии трёх-четырёх метров, плотные накидки упали с их плеч и вот уже девушки были одеты в лиф, пояс и шаровары, украшенные камнями и бисером.

Блэквелл осмотрел их скептически и вынес свой вердикт:

— Лица явно не «восточные», что как бы плюс, но наверняка минус пластике.

— Так давай проверим! — раздухарился Уоррен.

По их распоряжению заиграла музыка с арабскими ритмами, и девушки начали танцевать. Блэквелл скучающе посмотрел на них и заныл:

— Вы смеётесь надо мной?

— А что тебе не нравится? Отлично двигаются…

— Ты видимо давно не видел женщин, которые владеют своим телом, — начал Блэквелл, и безнадёжно посмотрел на танцовщиц, — Я оставлю среднюю, если она выжмет из своих танцев что-то стоящее! — скучающе проговорил он и обратился уже к танцовщице, — Ты понимаешь, что я тебе говорю?

Девушка кивнула и ответила звонким высоким голосом:

— Да, господин!

Блэквелл схватился за голову в приступе головной боли:

— Боже, опять эти сверхчастоты! Так, женщина, слушай и молчи! А лучше танцуй, но на пределе возможностей!

Снова заиграли барабаны и девушка начала танец, стараясь явно больше, чем в первый раз, но Блэквелл лишь скучающе смотрел. Он закатил глаза, когда понял, что ничего нового уже не увидит и остановил танец:

— Нет! Категорически нет! Да как же тебе объяснить, что мне надо!? — он снова схватился за голову, — Блядь!