Гарднер Дозуа - Книга Мечей (сборник) [litres с оптимизированной обложкой]

– Лучше бы Киштир поторопиться, – посетовал сэр Гервард, споткнувшись и рухнув в снег. Поднялся и, отряхиваясь, добавил: – До Симирила меньше пяти лиг, и я сильно сомневаюсь, что озеро, прозванное Меньшим морем, задержит божка. Не понимаю, почему Киштир не прибыла еще вчера вечером или сегодня утром. Кроме того, похоже, я отморозил нос.

– Достать реликвию из крипты – непростое дело, – сообщил мистер Фитц наставническим тоном. Сперва он был нянькой сэра Герварда, затем его учителем – и, по правде говоря, воспитал множество богоубийц на своем веку, а потому при любой возможности принимался читать нотации. – Будучи по природе своей предметами, которые содержат особым образом очищенную и управляемую сущность злобных божков, реликвии Совета защищены различными способами. Защиту нельзя снять быстро, у нескольких ведьм на это уходит несколько дней, и процесс небезопасен. Вполне могли возникнуть затруднения.

– Прошла неделя , – проворчал сэр Гервард и быстро наморщил нос несколько раз, чтобы согреть его.

– Прошло шесть дней, и мы весьма далеко от Высших пределов, – заметил мистер Фитц. – Хм-м-м…

– Что такое? – спросил сэр Гервард.

Чувства куклы были намного острее человеческих, особенно по части сверхъестественного. И особенно когда Гервард ощущал подступающую простуду. Из-за холода он начал хуже слышать, но вроде бы различил далекий затихающий крик, который внезапно оборвался.

– Ксавва-Тиш-Лаквиштакс нашел новую жертву, – ответил мистер Фитц. – Нет… не совсем так. В оболочках сохранились фрагменты духовной сущности.

При слове «оболочки» сэр Гервард поморщился и едва не упрекнул мистера Фитца за такое описание людей. Но промолчал, потому что знал: этот термин полностью соответствовал действительности, а мистер Фитц не любил давать сентиментальности брать верх над достоверностью. После жадного божка от людей действительно оставались лишь оболочки, плоть, лишенная мысли и цели. Если только высшая сила не подсказывала ей цель.

– Он наполнит их своей волей, – сообщил мистер Фитц. – Чтобы послать против нас.

Выругавшись, сэр Гервард сбросил корзину, одновременно расстегивая и скидывая плащ. Мистер Фитц перескочил из корзины к нему на плечо, а оттуда спрыгнул в снег.

Два пистолета с длинным дулом и колесцовым замком были набиты порохом и заряжены покрытыми серебром пулями, но не взведены. Сэр Гервард носил ключ на ремешке на запястье и благодаря годам практики начал взводить первый пистолет еще прежде, чем мистер Фитц выбрался из сугроба и проворно вскарабкался на мертвый серый ствол дерева, которое всего полчаса назад, до прохождения божка, было раскидистым буком. Теперь его листва и большая часть коры превратились в пыль, припорошившую снег под ветвями.

– Сколько? – спросил сэр Гервард.

Всего за полторы минуты он взвел оба пистолета, расстегнул пряжки на мече с чашеобразным эфесом, висевшем в ножнах на поясе, надел шлем и теперь доставал из корзины карабин с более привычным кремневым замком.

– Восемь, – ответил мистер Фитц.

– Безоружные? – с надеждой поинтересовался сэр Гервард.

Тела тех, кто недавно лишился большей части своей духовной сущности, зачастую помнили, как пользоваться оружием и инструментами, а значит, могли весьма неплохо сражаться, даже если ими управлял божок, а не собственная воля.

– Фермеры, – сказал мистер Фитц. – Вилы, серп и тому подобное.

Хмыкнув, сэр Гервард насыпал в карабин порох из небольшой пороховницы, хранившейся в прикладе. Он повидал достаточно смертельных ран, нанесенных вилами и серпами, чтобы с уважением относиться к сельскохозяйственным орудиям.

– Я не могу использовать последнюю колдовскую иглу, – сообщил мистер Фитц. – Она может понадобиться нам, чтобы защититься от аппетитов божка. Однако я помогу тебе, чем смогу, в техническом смысле.

Кукла протянула руку за спину и достала из скрытых ножен короткий трехгранный клинок, сделанный с соблюдением пропорций «золотого сечения», так, что он выглядел намного шире, чем следовало. Некоторые противники, вскоре понимавшие свою ошибку, считали этот клинок слишком коротким и неопасным, особенно в руках куклы. Многие магические куклы были простыми артистами и не желали или не могли сражаться ни при каких обстоятельствах. Мистер Фитц не ограничивал себя подобными рамками, хотя вступал в рукопашную схватку лишь в том случае, если более элегантных альтернатив не предвиделось.

– Как близко? – спросил сэр Гервард. Он быстро застегнул ремешок шлема и поднял толстый, высокий воротник кожаного камзола, чтобы защитить шею.

– Сам посмотри, – ответил мистер Фитц, вытягивая руку.

Гервард увидел темные фигуры, отчетливо выделявшиеся на фоне снега. Они перемещались странными, дергаными шагами, подобно всем бездушным.

– Их девять, – с некоторым удивлением заметил сэр Гервард, показывая на силуэт, что был далеко справа от основной группы.

– Это не марионетка божка, – ответил мистер Фитц после секундной паузы. – Это полноценный человек… и, судя по ауре, еще и колдун. Что, возможно, объясняет, почему он приближается по диагонали, а не бежит прочь сломя голову.

– Пристрелить его первым? – предложил сэр Гервард. Бродячих колдунов с неизвестными воззрениями обычно следовало сразу убирать из общего уравнения на поле битвы.

Несколько мгновений мистер Фитц молчал, вглядываясь бледно-голубыми глазами сквозь снег в далекую фигуру, что шлепала и прыгала через небольшие заносы между рядами мертвых деревьев.

– Нет, – наконец сказал он. – Это Филтак, человек, который называет себя Богодобытчиком.

– Этот шарлатан! – взорвался сэр Гервард. – Если он подойдет ближе, я прикончу его мечом, чтобы не тратить серебряных пуль на его…

– Он не совсем шарлатан, и он может нам пригодиться, – перебил мистер Фитц. – В любом случае бездушные доберутся до нас прежде него.

– Я не даю никаких гарантий насчет его жизни, – рявкнул сэр Гервард.

Опыт предыдущей встречи с Филтаком-Богодобытчиком был еще свеж в его памяти и заключался в том, что Филтак благополучно присвоил себе заслугу изгнания Упыря-кровососа, мелкого, но весьма опасного божка, чьи ночные набеги на бюргеров Лаззаренно в действительности пресек мистер Фитц, в то время как сэр Гервард позаботился о его жадных до крови прихвостнях. Сэр Гервард не хотел предавать огласке свою настоящую работу, однако Филтак нарушил их тщательные планы. Рыцаря не волновало присвоение чужих заслуг и соответствующих наград. Он не мог простить Филтаку его неуклюжее вмешательство.

– У него интересный меч, – заметил мистер Фитц, чьи острые глаза по-прежнему следили за Филтаком, который прыгал по снегу с обнаженным клинком в руке. – Раньше я его не замечал, но, полагаю, это и есть источник магических эманаций, которые я почувствовал. Все же меч, а не сам Филтак.