Екатерина Бэйн - Найденыш [СИ]

— Как печально, — искренне огорчилась Оливетт, — и как я тебя понимаю. У меня тоже никогда не было подруг, ведь я находилась на особом положении. Как же, сначала принцесса, потом королева. В моем окружении нет равных мне. И с тобой то же самое.

Ромейн приподняла брови. Что-то королева сегодня разоткровенничалась. За ней это редко водилось.

— Да-да, не удивляйся, — заметила ее жест королева, — ты не служанка, не придворная дама. У тебя было совершенно особое положение — ты была ученицей мага. Магов у нас не любят.

— Он учил меня всего лишь грамоте и хорошим манерам, госпожа.

— Я знаю. Но таковы люди. Даже если б он учил тебя шитью и вязанию, обязательно нашлись бы люди, считающие, что тебе передалась его сила. Глупо, конечно. Сила либо есть, либо ее нет. Вот, к примеру, когда наш уважаемый маг, — презрительно проговорила Оливетт, — нашел себе подружку, ее начали бояться, хотя более жалкого создания свет не видывал. Как же, а вдруг он научил ее насылать порчу? — тут она издала смешок.

— Это не так просто, — снисходительно улыбнулась Ромейн.

— Конечно, нет. Но поистине, нет предела человеческой глупости. Ладно, оставим это. После обеда у меня будет к тебе небольшое поручение, Роми. А пока можешь быть свободна.

— Хорошо, госпожа, — девушка присела, — какое поручение?

— Это я скажу тебе после обеда. В три часа я жду тебя у себя. А теперь ступай прогуляйся, Роми. Тебе следует почаще бывать на свежем воздухе. Ты слишком худая и бледная.

Ромейн вновь присела, и вышла за дверь, исполняя первую часть распоряжения королевы. Но на прогулку не пошла. Сегодня ей совсем не хотелось дышать воздухом, каким бы свежим и бодрящим он ни был. Нужно было посидеть в танине и покое и как следует все обдумать.

Поплотнее закрыв дверь и установив мягкое кресло в самом дальнем и темном углу, Ромейн свернулась там калачиком, совершив то, что ей строго-настрого запрещалось делать, и принялась думать.

Кажется, именно об этом ее и предупреждал Меор. Он говорил, что у королевы есть какие-то виды на нее. Говорил и о планах, которые не отличаются скромностью и благопристойностью. Что же такого нескромного могло быть у королевы в мыслях? Ромейн пока этого не знала, но была уверена, что в скором времени все выяснится. И для этого ей даже не нужно пытаться читать чужие мысли. Ромейн почему-то думала, что услышав приказ королевы, она сразу догадается, в чем дело.

Читать чужие мысли было на первый взгляд заманчиво, но неприятно. Во-первых, потому, что именно этим и занимался Меор и Ромейн испытала это на себе. А во-вторых, мысли людей куда менее четкие и ясные, чем они воображают. Это сущая путаница и мелькание образов, в которых подчас сложно разобраться и выудить что-нибудь путное. Чаще всего попадалось именно то, что не относилось к делу. Нужно было обладать большим опытом, чтобы уметь читать чужие мысли ясно и четко, как книгу. Ромейн этим опытом не обладала и не была уверена, что ей этого хочется. Она периодически ловила то, что лежало на поверхности. Только один раз девушка попыталась проникнуть глубже и повторять подобный опыт у нее не было никакого желания.

Однако, для начала следовало решить, как поступить. Меор говорил, что у нее есть выбор, но Ромейн, признаться, не видела достойной альтернативы. Можно, конечно, отказаться, если поручение будет ей не по душе, но что ждет ее потом? Ведь ее сделали наперсницей именно для того, чтобы она выполняла приказы Оливетт, какими бы бредовыми те не казались. И она вдруг возьмет и откажется? Как же тогда быть с устроенностью и защищенностью, которые обещал ей маг? Рассердившись на неповиновение, королева может ее попросту выгнать. А ни для какой другой службы Ромейн не была пригодна.

Правда, может быть Меор имел в виду нечто другое. Но отказываться выполнять приказы, а выполнять их так, как удобнее. Поступать так, как хочется. Это куда более сложный и извилистый путь, но все-таки выход.

Но для того, чтобы прийти к какому-нибудь решению, сначала следовало услышать, какое именно поручение королева намерена ей дать.

Время обеда наступило быстро, наверное потому, что Ромейн была слишком погружена в размышления для того, чтобы следить за временем. Она отправилась в столовую, прибыв туда как могла пунктуально, то есть, опоздав на какие-нибудь полминуты, чего никто не заметил, даже ворчливая Сэлли. Тем более, что некоторые прибыли куда позднее.

К трем часам, как было условлено, Ромейн постучалась в двери королевских покоев. Оливетт приняла ее, с трудом скрывая нетерпение.

— А вот и ты, Роми, — проговорила она, — минута в минуту. Поскольку, что это за наперсница, которую не дозовешься. Итак, теперь поручение. Вот это, — королева разжала руку и Ромейн увидела на ладони сложенный и запечатанный листок бумаги, — ты отнесешь его высочеству, принцу Филиппу и передашь лично в руки. Главное условие — тебя никто не должен видеть за этим занятием. Никто не должен знать об этом, Роми. Понимаешь? Никто, — с нажимом сказала Оливетт.

— Хорошо, госпожа, — присела Ромейн и протянула руку.

Оливетт помедлила, но все-таки отдала ей записку, неохотно, словно расставаясь с невесть какой драгоценностью.

— Дождись ответа, — добавила королева, — ответ должен быть «да» или «нет».

Девушка, кивнула и повернулась к двери.

— Да, кстати, — сказала ей вдогонку Оливетт, — у принца есть доверенное лицо. Можешь сказать ему, чье поручение ты выполняешь, иначе он тебя не пропустит. Филипп очень ему доверяет, — это прозвучало с сомнением, будто она считала, что принц поступает недальновидно.

— Хорошо, госпожа Оливетт.

Ромейн положила записку в кармашек и вышла за дверь.

Хорошенькое поручение, ничего не скажешь. Передать записку принцу, да так, чтобы этого никто не видел и не знал. Каким образом, скажите на милость? Ромейн понятия не имела, где находятся его покои. До сих пор у нее не было необходимости в этом знании. К тому же, принц Филипп не вызывал в ней ничего, кроме неприязни и недоверия, сказались их прежние встречи, во время которых она чудом осталась цела и невредима. И этому отвратительному типу она должна теперь нести записку королевы?

И спросить-то не у кого, У слуг спрашивать нельзя, а возвращаться к Оливетт — неловко.

Впрочем, Ромейн думала над этой проблемой недолго. В запасе всегда оставалась магия.

Вернувшись к себе, девушка заперла дверь на ключ и для верности подпела ее еще и креслом, на случай, если вдруг кому-нибудь вздумается посмотреть в замочную скважину.

Меор обучал ее многим заклинаниям и теперь Ромейн вспомнилось одно из них. Казалось, оно идеально подходило к данной ситуации. Это был магический указатель. Нужно было просто указать место и указатель приведет тебя именно туда, главное, следовать за ним.