Екатерина Бэйн - Найденыш [СИ]

Пару раз стукнула в дверь, так и не придумав, что сказать королеве. Неважно. Выдумает на ходу, не впервой.

— Кто там? — спросила Оливетт капризным тоном.

— Это я, ваше величество. Можно войти?

— Конечно.

Девушка вошла в спальню и осмотрелась. Королева сидела на низком стульчике у окна, завешенного тяжелой портьерой, в полутьме. На, звук открывшейся двери она повернула голову.

— Господи, Роми, что с тобой? — ахнула она и вскочила.

— Все в порядке, — отозвалась Ромейн.

— В порядке? Да ты на себя не похожа.

Оливетт подошла к наперснице и взяла ее за подбородок. Повернула голову из стороны в сторону и заключила:

— Тебе нужно выпить вина. Там, кажется, еще что-то оставалось. Да, кстати, эта дрянь померла?

— Нет, — медленно ответила Ромейн.

— Нет?

— А почему она должна умирать? С ней все нормально. Ну, не совсем все. Так, легкая царапина, но в общем, все хорошо.

— Что-о? — Оливетт оттолкнула девушку от выхода и вылетела из спальни.

Разумеется, Мэгими в комнате не было. Правда, на полу подсыхали пятна крови, но во-первых, их было немного, а во-вторых, кровь не всегда указывает на наличие трупа.

Оливетт повела себя суетливо и бестолково. Она заметалась по комнате, зачем-то заглянула под стол, словно Мэгими могла там спрятаться, три раза брала стилет и клала его назад и вообще, выглядела ужасно изумленной.

— Легкая царапина? — бормотала она себе под нос, — легкая царапина? Нет, не может быть.

— Я осмотрела ее порез, госпожа, — сказала Ромейн, — и уверяю вас, там нет ничего опасного. Все обстоит именно так, как я сказала.

— Но ведь я вогнала в нее нож по самую рукоятку, — стояла на своем королева.

— Не думаю, что это так. Наверное, это было больше платье и нижние юбки. На ней вообще много одежды. Но не беспокойтесь, она жива и в целом здорова.

— Я беспокоюсь? Беспокоюсь об этой гадине? — взвилась Оливетт, — да, я хотела, чтобы она умерла! Понимаешь? Я была бы просто счастлива! О черт возьми! — и она с силой стукнула кулаком по столу, — как не повезло! Почему здесь вода?

— Я разбила графин, госпожа, — пояснила Ромейн, — случайно. Извините.

— Мне никогда от нее не избавиться, — злобно сказала королева, падая в кресло, — это просто рок какой-то. Позови Сэлли, пусть она приберет здесь. Эта лошадь рухнула прямо на ковер и изгадила его своей кровью. Кстати, почему она упала?

— Потеряла сознание. Не выносит вида крови.

— Надо же, какие мы нежные, — фыркнула Оливетт, — три капельки крови потеряла и в обморок рухнула. Вот безмозглая идиотка.

Судя по всему, тот факт, что Мэгими осталась жива, совершенно не обрадовал королеву. Ромейн про себя только диву давалась. Оливетт совершенно не подумала о том, чем это ей могло грозить. Она находилась во власти одной мысли: как поскорее избавиться от ненужного наблюдателя. И если для этого нужно ее убить, дело за малым, взять нож и ударить. А она-то, Ромейн, беспокоилась за нее! Ну и ну! Вот дура.

Ничего не сказав, девушка отправилась за Сэлли. Служанка пришла через десять минут. И хотя на своем веку ей доводилось видеть многое, к тому, что увидела в комнате, была совершенно не готова.

— Что здесь произошло, Господи? — ахнула женщина, не сводя глаз с пятен крови.

— Ничего особенного, — презрительно отозвалась Оливетт, — сделай милость, убери здесь поскорее. Эта дура случайно оступилась, ударилась об стол и расквасила себе нос. Тупая кретинка, даже на ногах стоять не умеет.

Сэлли, конечно, прекрасно поняла, что королева имела в виду, но истолковала по-своему. Ей совершенно не верилось в случайное падение Мэгими, а вот нрав своей госпожи она знала в совершенстве. Когда королева выражалась подобным образом, она была в бешенстве.

Именно поэтому Сэлли не стала надолго задерживаться. Она поскорее убрала стекло и вытерла пол, после чего ушла, даже не поинтересовавшись, нужно ли королеве еще что-нибудь. Правда, перед уходом служанка бросила на Ромейн сочувственный взгляд.

Ромейн, конечно, заметила это и слегка усмехнулась. Сэлли думает, что Оливетт сейчас начнет метать громы и молнии, а гнев ее, разумеется, падет на головы присутствующих. Глаза Сэлли ясно говорили: уноси отсюда ноги как можно скорее. Но девушку гнев королевы не пугал. Куда, сильнее ее беспокоил ее собственный. Но после лечения она была еще слишком слаба.

— Все против меня, — пробормотала Оливетт некоторое время спустя, — ничего не выходит, и все делают мне назло. Что же это такое! Роми!

— Да, госпожа, — девушка повернула к ней голову.

— Что ты стоишь, как столб?

— А что я должна делать, госпожа? — Ромейн приподняла брови.

— Найди принца. Мне нужно с ним встретиться. Мне просто необходимо с ним встретиться.

— Но где я его найду, госпожа? Вы ведь знаете, король прогнал его.

— Я знаю, — с огромным неудовольствием отозвалась королева, — но где-то же он должен быть. Ищи и найдешь, как говорили древние. Поговори с его слугой, как его там по имени. Не помню. Уж он-то должен знать, где его господин.

— Вы полагаете, госпожа, что он остался здесь? Мне кажется, что его высочество взял его с собой.

— Мне все равно, что там тебе кажется! — вскричала Оливетт, теряя самообладание, — мне нужно поговорить с принцем Филиппом и ты мне его найдешь! Тебе ясно, Роми? Где хочешь, там и ищи его, но он должен быть найден! Он должен быть тут! — она топнула ногой.

Ромейн смотрела на нее с удивлением. Кажется, королева перестала понимать, что происходит. Ее застали за неприятной сценой, опорочивающей ее репутацию, посадили под наблюдение, а она заявляет: предоставьте ей, мол, принца Филиппа! Каким образом?

— Мне привести его прямо сюда? — спокойным и даже каким-то будничным тоном осведомилась Ромейн.

Но Оливетт уже опомнилась.

— Нет, конечно, не сюда, — гораздо тише и спокойнее сказала она, — что с тобой, Роми? О чем ты думаешь? Я ведь нахожусь под арестом. Нет, нужно подумать, где именно нам можно встретиться, — Оливетт сдвинула брови и задумалась.

Думала она довольно долго, видимо, безопасных мест, где можно повстречаться с принцем в замке почти не осталось. Но, как совершенно справедливо говорили древние, кто ищет, тот найдет. Нашла и Оливетт.

— Неподалеку отсюда есть часовня, — проговорила она медленно, — я иногда хожу туда, чтобы помолиться. Там нам никто не помешает. Скажи принцу Филиппу, что завтра, с трех до шести я буду молиться в часовне, и он должен быть там в это время.

— Ваше величество, я все-таки скажу вам, даже рискуя навлечь на себя ваш гнев, — вздохнула Ромейн, — допустим, я найду принца. Но каким образом мне привести его в часовню? Он ведь не маленький мальчик, чтобы привести его за ручку. Что, если он не захочет пойти?