Павел Кувшинов - Я – Игрок

Мощный порыв ветра едва не сбивает нас с ног. Кристина наклоняется ко мне, и шёпотом спрашивает:

– Это, что сейчас было?

– Если б я только знал, – растеряно отвечаю я.

Распрощавшись с графом, и выслушав его последние наставления, мы закидываем на плечи небольшие мешки с припасами и спешим догнать Люфа. Сделать это удаётся далеко не сразу. Странствующий Игрок на поверку оказывается весьма шустрым. Шаг у него размашистый и быстрый.

Ни я, ни Кристина, не горим желанием идти рядом с Люфом, поэтому мы пристраиваемся позади него так, чтобы нас с ним разделяло всего несколько шагов. Мы продолжаем путь, стараясь идти с той же скоростью, что и нас спутник. Это позволяет нам не отстать от него.

Ветер тем временем немного утихает, зато начинает накрапывать очень мелкий дождь, капли которого жалят подобно назойливым насекомым.

– Кстати, чуть не забыла, – говорит Кристина, доставая какой-то предмет из своего плаща и протягивая его мне. – Это тебе.

Я беру в руки предложенный предмет. Это небольшой мешочек, заполненный кусочками сухофруктов.

– Лирим передала, – поясняет девушка.

– У меня в мешке есть всё необходимое.

– Знаю, но всё равно возьми. Например, на случай непредвиденной ситуации.

– Хорошо, – соглашаюсь я, и прячу мешочек во внутреннем кармане плаща.

Мы двигаемся строго на север. Холмистая равнина тянется, покуда хватает глаз, и лишь на горизонте переходит в лесистые насаждения. Нам предстоит пройти лишь несколько лиг, но мой взор устремляется ещё дальше, гораздо дальше нашей цели.

Туда, где за рекой Полноводной, которая берёт своё начало в горах на западе, пересекает северную равнину и течёт вдоль Серых гор, впадая, в конечном счете, в море Кракенов, расположено небольшое селение. В нём всего десяток дворов, и народ в них живёт простой. Они работают в поле, рыбачат, разводят скот. Местные жители по большей части добрые, немного наивные, общительные, и сердца их открыты миру.

Называется это место Тихое Заречье, и не случалось в нём отродясь ничего примечательного, пока однажды в одной семье у маленького мальчика не проявился магический дар Игрока…

Это был мой дом. Его образ практически стёрся из моей памяти. Я едва могу вспомнить, как выглядит моя мать и моя младшая сестрёнка. Точнее сказать, выглядели в тот год, когда меня забрали в Академию.

Я невольно задумываюсь над словами Кристины. О том, что однажды она станет Странствующим Игроком, и тогда повидает своих родных. Может она права, и мне тоже стоит рассмотреть подобный вариант? Но перед глазами упорно маячит чёрный плащ Люфа, а вместе с ним и сама его личность, как возможная альтернатива. И я говорю сейчас не о его характере, а о том образе жизни, который он для себя избрал. Он одиночка, человек, который ставит превыше любых ценностей собственные интересы и собственное же выживание.

И это работает, ведь Люф даже спустя стольких лет борьбы с ночными тварями по-прежнему жив.

Возможно, ректорат поступает верно, что берёт с нас клятвы оборвать все близкие связи. Вероятно, что всегда сохранять холодный рассудок удаётся лишь тем, кто не беспокоиться по-настоящему о других. У таких людей нет сомнений, они не сожалеют о своей судьбе, и их не мучает совесть за то, что они сделали в своей жизни. Им никто не нужен, и их не печалят смерти других.

В этом есть определённый смысл. Наверное, так всё и должно быть.

Но разве же это жизнь?

Когда мы достигаем пункта назначения, вновь поднимается ветер. Но его возвращение становится скорее благословением, нежели проклятием, ибо он уносит вереницу чёрных туч подальше от нас. Ночное небо проясняется, и на нём, точно око неведомой богини, разгорается бледным светом луна, к которой тянутся тёмными шпилями руины города.

Колонны, куски стен и фундамента – все это сплошь чёрноё, обгоревшее и обуглившееся. Остатки древней архитектуры торчат из земли подобно сломанным зубам гигантского монстра. И не только постройки, но и сама земля, причём не только в границах города, но и вокруг него, несёт на себе следы пламени. Когда-то в этом месте случилось что-то ужасное, и тогда голодный до жертв огонь поглотил и пожрал всё, до чего только смог дотянуться.

Несмотря на всяческие возражения Кристины, Люф решает заночевать рядом с руинами. Девушка даже предлагает продолжить путь и спуститься в катакомбы под покровом ночи. Но Странствующий Игрок остаётся непреклонен. Также он наотрез отказывается разводить костёр, и строго настрого запрещает делать это нам. Огонь, и тепло, что от него исходит, по его заверениям может привлечь порождений ночи.

– А запаха нашей крови им разве недостаточно? – удивляется Кристина, но это замечание наш спутник попросту игнорирует.

Люф заворачивается в плащ, и ложиться прямо на землю. Всего через минуту по округе уже разносится его храп.

– Ну прям вампир из древних легенд, – смеётся девушка. – Не понимаю, почему нам нельзя развести костёр? Ночных тварей скорее привлечёт его храп, а не горящие паленья.

– Мы должны следовать его приказам, помнишь? – отвечаю я, пожав плечами.

Нам ничего не остаётся, кроме как повторить действия Люфа. Мы ложимся рядом и прижимаемся друг к другу, чтобы сохранить тепло наших тел. Всё-таки ночь достаточно холодная.

– Как думаешь, – говорю я, – что имел в виду граф, когда сказал, что я – это он ?

– Не знаю, – отзывается Кристина. – Может это означает: «крайне ворчливый человек»? Поэтому, когда граф сказал Люфу, что ты это «он», наш бесстрашный лидер ответил: «ты что шутишь?» А про себя добавил, что это он тут самый недовольный Игрок, и тебе до него далеко!

– Очень смешно.

– А если серьёзно, то я думаю, что граф наводил о тебе справки, когда брал на службу. И у Странствующих Игроков наверняка свои источники в Академии есть. Сам посуди, ты ведь был лучшим на курсе, а закончил Академию без рекомендаций. Может, они это имели в виду?

– Вот именно! Если я был лучшим, то почему же мне тогда не дали рекомендаций? Ты ведь знаешь, что такого не случилось в Академии много лет. Я хочу узнать, почему.

– Сегодня ты точно ответов не получишь. Так что давай спать. Нам ведь завтра в катакомбы спускаться.

– Да, ты права. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, Саймон.

При солнечном свете руины выглядят ещё более жутко. Каждый их элемент, каждая даже самая маленькая частичка выжжена до черноты. Но самое удивительное – то, как хорошо сохранились отдельные части города. На кусках колон, например, можно увидеть гравировку, настолько чёткую, что с трудом верилось в то, что огонь мог оставить её нетронутой.

– Что же здесь случилось? – спрашивает Кристина.

Девушка ни к кому конкретно не обращалась, но Люф к нашему удивлению отрывает взгляд от своего скудного завтрака, и, проглотив кусок, отвечает: