Павел Кувшинов - Я – Игрок

– Теперь вы мои, – говорю я пустоте, но карты, будто расслышав каждоё слово, отзываются лёгкой дрожью.

Я прячу тёмную колоду в одном из внутренних карманов своего плаща и покидаю место поединка. Подняв голову вверх, вижу сверкающие бисеринки звёзд, и невольно улыбаюсь.

Затем я опускаю взгляд и продолжаю идти, не разбирая пути.

Глава 15

Некоторое время я пребываю в беспамятстве. Ноги несут меня неведомо куда, и мне кажется, что моей власти над ними больше нет. Теперь они, подобно разумным существам, сами принимают решения. Мне же остаётся лишь подчиниться, не имея возможности вернуть утраченный контроль.

Руки мои безвольными плетьми висят вдоль тела. Нет, они не обрели собственной воли подобно ногам, но и подчиняться мне более не хотят. Колдовские карты же, тёмные и светлые, бесполезные, спящие лежат во внутренних карманах кожаного плаща. Я не могу их оживить, пока жизнь не вернётся в моё собственное тело, а разум, сломленный и истощенный, не воспрянет.

Мимо помутившегося взора проплывают картины окрестностей, но память не сохраняет их в своих недрах, и потому едва увиденные образы испаряются из мыслей подобно мимолётному мареву.

Время то замедляется, то начинает бежать с немыслимой скоростью, как будто за ним гонится сотня кровожадных порождений ночи. И, в конечном счете, время сливается в единый тягучий миг – эпоху полусознания.

Я падаю, но затем поднимаюсь на ноги. Вновь оказываюсь на земле и снова встаю. В какой-то момент моему взбунтовавшемуся телу наскучивает этот процесс (или же у него просто заканчиваются силы), и оно остаётся лежать на земле.

Отчасти я виню его в беспомощности. «Нужно продолжать борьбу!» – твержу я ему. Но отчасти мнё всё же радостно, что это сражение наконец-то закончится.

«Пора остановиться и отдохнуть», – отвечает кто-то внутри меня. «Но это означает верную смерть!» – ужасаюсь я. «Ну и пусть», – следует обречённый ответ. Мне мнится, что невидимый собеседник даже пожал плечами.

Последним усилием мне удаётся приподнять голову, но я тут же захожусь сильным кашлем. Ощущения такие, словно я только что выплюнул все свои внутренности. Через разноцветную пелену мне удаётся разглядеть прямо перед моим лицом кровавые пятна на коротко стриженой траве.

Чья это кровь? Похоже, что моя.

Я невольно вспоминаю всех тех, с кем была связана моя жизнь, тех, кого я знал, кем дорожил, и кого любил. Кристину, маму и младшую сестру, отца, которого я едва помню, своих сокурсников, преподавателей и своего куратора, графа Дедавинского и его жену, даже Люфа, от которого за время нашего знакомства я не услышал ни единого доброго слова.

И вспомнив их, я уронил голову в собственную же кровь, позволив своему сознанию уплыть в неведомую даль.

Часть вторая. Вопросы и ответы

«Судьба тасует карты, а мы играем» (Артур Шопенгауэр).

Глава 16

Квирк-квик-квирк-квик, квирк-квик-квирк-квик.

Что это за звук?

Квирк-квик-квирк-квик, и вновь – квирк-квик-квирк-квик.

Я могу ошибаться, но кажется, что это колесо, причём оно явно в не самом хорошем состоянии. Впрочем, к какому бы транспорту оно не было прилажено, это средство передвижения определённо на ходу. И я двигаюсь вместе с ним.

Кто и куда меня везёт? Может, это Тёмные Игроки добрались до меня, и, скрутив по рукам и ногам, теперь намереваются доставить меня в свои чёрные владения? Или это сам Вестник Смерти, который по легендам сопровождает душу умершего в Чертоги Безмолвия?

– Милорд, прошу вас, не шевелитесь! Я накладываю швы, – над самым моим ухом раздаётся приятный женский голос.

Нет, это точно не Вестник, и не Тёмные Игроки. Ни те, ни другие не стали бы обращаться ко мне «милорд». По крайней мере, я так думаю.

«Не шевелитесь» – просит меня голос. Хотел бы я иметь возможность сдвинуться хоть на дюйм, разжать или сжать пальцы, или хотя бы повернуть голову. Моё тело – оно словно бы не здесь, а где-то очень далеко. А я…

– Ну вот, готово, – тот же голос прерывает ход моих мыслей.

Он излучает тепло, и оттого его звуки ласкают мой слух подобно музыке.

Не ведаю как, но мне удаётся поднять непомерно тяжёлые веки и открыть глаза. Яркий свет тут же слепит их, но я заставляю себя лишь немного сощуриться, не позволяя глазам вновь закрыться.

Голубое небо – вот, что я вижу. А ещё облака. Такие пушистые и такие белоснежные, что у меня невольно захватывает дух. Похоже, они пришли на смену серым мрачным тучам, которые затягивали небо, когда я глядел на него в последний раз.

Сколько же я времени провёл под землёй?

– Не знаю, милорд. Но, судя по ране на голове, которая была получена вами раньше остальных, могу предположить, что дня три-четыре, – отвечает мне всё тот же приятный женский голос.

Всего три-четыре дня! А по ощущениям прошло не меньше месяца. И сколько времени из этого срока я уже брожу по поверхности, находясь в полуобморочном состоянии? И как, интересно знать, моя собеседница прочла мои мысли? Наверное, я говорил неосознанно.

– а….э….у… – пытаюсь я заговорить, но вместо этого издаю лишь нечленораздельные звуки.

И как же я ранее умудрился задать незнакомке вопрос о сроке своего заточения под землёй, если не могу произнести ни слова?

– Вот, выпейте, – тут же отвечает женщина. – Осторожнее, не подавитесь, – добавляет она.

Мне помогают открыть рот и проглотить, не поднимая головы, вязкую горячую жидкость. Горло тут же обжигает огнём, а во рту надолго поселяется отвратительная и ни с чем не сравнимая горечь.

– о…э…о? – хриплю я.

– Что это? – переспрашивает голос. – Это целебный отвар из тринадцати трав и десяти корений по моему личному рецепту. Утоляет жажду и голод, а, кроме того, помогает организму восполнить силы. Конечно, настоящую еду он не заменит, но вы сейчас не совладаете даже с жидким супом.

Так вот, как она разобрала мой первый вопрос! Думаю, что она умеет читать по губам.

– А…и…о… – произношу я.

– Не за что, милорд. Я рада, что смогла вам помочь.

На мгновение небо затмевает собой лицо красивой женщины. Ей не больше сорока лет, а кожа на скулах усыпана бледными веснушками. Рыжие волосы собраны в пучок и перехвачены тонким обручем. На лице играет лёгкая улыбка.

Вскоре женщина пропадает из виду. Я пытаюсь повернуть голову, чтобы ещё раз взглянуть на свою спасительницу, но тело по-прежнему не слушается меня.

Тут моего лба касается что-то прохладное, источающее приятный душистый аромат.

– «Что это?» – спрашиваю я, двигая губами, чтобы моя собеседница могла понять смысл моих слов.

– Целебная мазь. Тоже мой рецепт. Снимает боль и расслабляет тело.

– «Как вы меня нашли?»

– Это вы нашли меня, а не я вас, – судя по тому, как меняется интонации её голоса, женщина вновь улыбается. – Вы, милорд, упали прямо перед моим домом.