Сергей Варлашин - Юные дарования. Скептик

Вся наша чесная компания подъехала к дому Яры. Солнце пропало и стало даже прохладно. Лично я знал, что она сюда не придёт сегодня, и уж точно завтра и послезавтра. Но этого не знали мои новые сопровождающие. Но словно догадываясь, они оставили машины прямо перед входом. Цель визита так и осталась для меня непонятой. Но вопросов я не задавал. Может она сюда вообще не придёт никогда. Этого не знал никто. Цель моих мытарств вместе с ними, стала ясна по ходу дела. Никон спрашивал меня, где она спит, что у неё, где лежит, где она готовит и где хранит заготовленные растения.

Особенно с пристрастием он спрашивал, есть ли у неё где тайники. Я совершенно честно разводил руки и говорил, что не имею ни малейшего понятия. Подаренной ей мною шкатулки, нигде не было видно и у меня было светло на душе, что её то они забрать не смогут. Если уже не забрали. Но это врядли. Никон спрашивал обо всём. Даже о пустяках, будто сам занимался, подобными сборами трав и ему было интересно перенять некоторые для себя моменты. Понятное дело ничего криминального в доме не нашли. Как бы тщательно он не обыскивался. А судя по бардаку, обыскивался он довольно часто и со вкусом. Словно здесь живет не одна девушка, а организованная вооружённая банда. Мне всё это надоело уже через полчаса, и я со скучающим видом уселся в кресло. На небо набежали дождевые тучи, и в доме стало темновато. Света никто не включил.

— В гости то к ней кто заходит? — спросил Никон, рассматривая книги в стопке на полу.

— Дети окрестные, она им куклы делает, игрушки.

— А вы давно знакомы? — вернее он пытался, найти что то между страниц, но пока ничего не находил.

— Вторую неделю. — я заметил как за бойцом в углу, начала шевелится штора.

— Она рассказывала тебе, почему живет одна?

— Нет. Об этом я не интересовался. — нагло врал я, не понимая, зачем Яра спряталась за штору и как долго она здесь находится.

Никон поймал мой взгляд и посмотрел туда же. Боец нахмурил брови.

— Простите, это у вас нож «Эльф», изготовленный специально для ГРУ? — придумал я отмазку.

Кажется, сработала. Он посмотрел на грудь, достал. Травлёный клинок с широкими зазубринами на обухе показался в его руке.

— Он самый. — клинок с щелчком встал в ножны. — Интересуешься?

— Немного, красивая вещь.

— По непроверенной легенде её мать живёт в Красноярске. — продолжил Никон, переводя внимание вновь на меня. — Мы эту легенду проверили, не живёт там никакая её мать. Последний раз её видели в этой деревне. Десять лет назад. Когда она уезжала с Ярой. Больше никто её, нигде, никогда не видел. Документального подтверждения, что Яра была сама в Красноярске, тоже никакого нет. Такого не бывает. В наше время жить в городе и не засветиться нигде, почти невозможно. Для этого давным давно и был придуман паспортный контроль. А это значит, она там не была и где её мать тоже неизвестно.

Я внимательно слушал Никона, а штора то шевелилась, то нет. Шевеления, наконец, стали происходить под самым потолком. Я не мог взять в голову, как Яра достала до туда, и зачем она это делает. И что за безумные знаки она пытается мне сейчас подать. Вдруг из-за шторы показалась сухая кисть. Её бледно зелёный цвет и размер, больше моей раза в три, прямо говорил о том, что это точно не Яра.

— Так могли в другом месте жить. — сказал я и будто проглотил кубик льда, который застрял у меня в горле.

Из-за штор появилась вторая рука, они обе потянулись к переминающемуся с ноги на ногу бойцу. Я перестал смотреть на них. Протёр глаза и боковым зрением продолжил смотреть, чтобы не привлекать внимание Никона. Он смотрел в окно на участок, поле и лес за ним. Попутно говорил со мной.

— Да мы всё проверили. Её история прекратилась, как только они с матерью покинули деревню, после загадочной смерти её отца. — Никон замолчал. Словно что-то заметил в далеке. Взял бинокль на груди и стал присматриваться.

— Вот как. — последнее, что смог сказать я.

Из-за шторы вышла высоченная под потолок тёмная фигура без ясных очертаний и схватила бойца за голову. Увидев её мельком, он заорал и попробовал выхватить пистолет. Но руки с чудовищной силой стали мять его как шарик с тестом. Он замолк, Никон открыл огонь. В комнату вбежали из разных дверей, сразу четыре бойца. Никон успел сделать еще несколько отверстий, в стене и шторе. Безрезультатно. В комнате никого чужого уже не было.

— Так на выход! Пацана, не забудьте. Двое приблизились ко мне, и повели под руки, вон из дома. Тот, что был впереди, стал возиться с входной дверью, но у него ничего не выходило. Дверь, будто намертво приклеенная к пролёту, прочно держалась на месте.

— Что там у тебя? — гаркнул Никон.

— Будто подперли чем.

— Отойти всем. — рявкнул француз снимая дробовик.

Выстрел. Перезарядка. Выстрел. Две огромные дырки в районе замка должны были решить проблему. Но двое навалившихся на неё крепких мужчин, не могли решить проблему силой.

— В окно! — приказал Никон.

Бойцы взяли стулья и стали ими выносить окна. Но сколько бы они не били, окна не поддавались ударам и стояли как новенькие, без малейшей трещинки. Выстрелы из пистолетов тоже не дали результата. Пули опасно рикошетили от стекла, застревали в деревянных рамах и не приносили пользы. В соседней комнате заорали сразу двое. Беспорядочная автоматическая и полуавтоматическая стрельба заглушили крики. Все бросились туда. На полу лежало, вывернутое в разные, неестественные стороны тело, а потолок был густо измазан кровью. Второй оставшийся в живых боец, не переставал креститься свободной рукой, а другой нервно тряс пистолетом перед собой. Он целился в потолок, нажимал на спусковой крючок, тот сухо щелкал, обойма была пуста. Сзади раздались выстрелы дробовика.

— Оно здесь! — прорычал Француз, нещадно стреляя.

Он был замыкающим. Когда патроны закончились, он сорвал гранату с груди, бросил и закрыл за собой дверь. — Граната!

Все упали на пол. Я не успел сообразить так быстро, как меня тоже подсекли. Что там, в теории при большом взрыве, рот открыть, уши зажать. Хлопок. С потолка посыпалась пыль.

— К заднему выходу, быстро! — Никон выругался. — Вы чего балаган развели. Быстро.

К счастью дверь открылась. На улице хлестал дождь. Мы рванули почти наперегонки, обегать дом. Словно мальчишки, ускоренные угрозой сторожа достать ружьё и патроны с солью, за воровство в яблочном саду. Мы дружно стали перелетать через забор, потому что калитка тоже не хотела открываться. Вдруг из резко разбившихся окон главного зала, повалил густой, жёлто-серый дым. Следом за ним, полыхнуло пламя. Начался сильнейший пожар.

— Ты чего там, зажигательную бросил?

— Обычную!

— Машины отогнать от дома, быстро! — зеленея от ярости, орал Никон.