Сергей Варлашин - Юные дарования. Скептик

— Ты зачем сучёнок, зажигательную бросил!? — спросил Никон француза. — Журчик за руль.

— Никон, отвечаю, наступательную бросил. Ты бы эту херотень только видел. Посмотри сам, все на месте. Только одной не хватает.

— Давай в машину! — Никон опять выругался, смотря, как дом полыхает в полную силу, с двумя его погибшими бойцами внутри и голос его погрустнел. — Разберёмся.

Сквозь огонь, на крыше дома я увидел улыбку. Страшную. В клубах чёрного и серого дыма. Она до сих пор снится мне иногда. В редких кошмарах. Огонь явно не причинял её владельцу никакого вреда. Клянусь, чем хотите, оно мне подмигнуло. От этого его подмигивания, меня замутило ещё сильнее, чем от вида двух зверски убитых бойцов Никона. Тёмный силуэт спрыгнул с крыши и скрылся за домом. Дождь лил сильно, но недостаточно сильно, чтобы потушить охвативший в мгновение ока пожар внутри дома. Хорошо хоть соседние дома, далеко расположены. Видать знают здесь, как бывает, опасен пожар. Я очередной раз, сильно вздрогнул. Мы поехали. Приехав к клубу, Никон распорядился высадить меня. Сказал, что они со мной ещё свяжутся.

В дождь, быстро ставший настоящим ливнем, я спешно пошёл домой. Приняв горячий душ и кое-как, затолкав с себя горячий ужин, устремился в гараж. Завтра на рассвете, я был готов любой ценой уехать отсюда подальше. Пусть всем этим занимаются те спецы. Я гражданский, это совсем не мой профиль. Взбесившихся, мутировавших домовых и прочих чертей и духов гонять. Всю ночь небеса нещадно обрушивались на землю. Ни свет ни заря, я попрощался с Олей и не взирая на плотную стену дождя, завёл мотоцикл и выехал. Мой шлем, был очень качественный и забрало быстро отводило воду. Но даже оно не отводило мощный поток, беспрестанно льющийся сверху и с боков. Дворников на шлеме ещё не придумали. Пришлось ехать почти вслепую.

Дороги даже в деревне развезло так сильно, что я пару раз серьёзно завяз. Кое-как выехал за пределы населенного пункта и сразу же встрял. Сумасшедший ливень, заливал забрало и мне совершенно ничего не было видно. Последний раз я встрял так серьёзно, что потратил добрых два часа, чтобы откопаться из глины и отъехать назад, на десяток метров. Мотоцикл несколько раз заваливался и кажется, я сорвал спину, пока его поднимал. В обычных условиях, можно встать к нему спиной и подниматься силой ног, спина остаётся прямая и всё происходит без травм. Но сегодня ноги вязли по колено в глине, и разъезжались как по маслу.

Убедившись, что мотоцикл не падает я пошёл пешком, осмотреться. Пошёл сильно сказано. Потому что я тонул в свежей глине, как в трясине и конца края её видно не было. Даже по траве не было никакой возможности объехать дорогу, потому что она всё равно выходила к переправе через речушку, преграждающую мне путь. За ней подъём в гору. Глина, грязь, месиво и море воды. Тут и мотовездеход то встрянет, с широчайшей покрышкой. Не то, что мой, туристический эндуро.

Кусая локти, я стал орать и выкрикивать проклятья. Я проклинал этот, уже сутки нескончаемый дождь. Бесконечные запасы глины вокруг. Проклинал трёх бывших Яры. Всех до единого сотрудников конторы, что сначала гонялись за мной, а потом сожгли дом Яры и многое другое, в общем-то, к делу отношения не имеющее. Заодно и всю аномальщину, свалившуюся на меня, как этот дождь на местную глину. У меня случилась истерика. Только когда я достаточно залежался в глине и стал в неё утопать, а вода стала наполнять шлем, встал. Завёлся и поехал назад. А ведь Яра предупреждала меня, не время уезжать. Вернулся к тёте. Оля увидела меня в образе человека из грязи, но ничего не сказала, только всплеснула руками. Мол, ничего не поделаешь, придётся непогоду переждать. Я бросил ей немой упрёк и закатил глаза. Такая большая деревня и нет дороги из асфальта. Ну как так можно жить? Я не пойму.

Бессилие и безрассудство сменились злобой. Я свалил грязное мотоснаряжение в гараже. Тётя привычно позвала на обед. Дождь лил весь день, но не смотря, на все мои подозрения, за мной никто не пришёл. Потом злоба сменилась безразличием. Дождь лил и третий день подряд, ни на миг не останавливаясь. Лишь иногда слабел ненадолго, но потом вновь усиливался. Уверен, дороги теперь превратились в такую немыслимую кашу, что кроме как на тракторе, отсюда выехать не получится. Хотя, нет, трактора тоже легко вязнут, обычное явление по здешним меркам сельской местности. Телефон мой так и не заработал, и я не мог связаться с друзьями. Интернета не было. Из дому я так и не выходил. Только на четвертый день, за мной приехали вновь.

Посреди дня, мощный звук двигателя я услышал из своей комнаты. Когда по обыкновению этих дней засиживался с книжкой и чашкой быстро остывающего чая, допоздна. Перед воротами остановился брутального вида, военный вездеход на восьми колесах. Он без спроса заехал прямо на газон, за что его водитель получил серьёзный словестный нагоняй от Оли. Водитель кстати был незнакомый, видимо он и пригнал это чудо техники.

— Что они с моим газоном сотворили! Беспутники! Я тебя не отдам им. Пусть сами едут куда хотят.

— Ну, хоть кто-то заботится, о том, чтобы мне здесь не было скучно.

Я залез в вездеход, под неустанным наблюдением Оли в окно. Вездеход оказался ещё и броневиком. Тронулись в путь. Внутри оказалось довольно просторно, я сел на мягкое широкое сиденье и пристегнулся. Сбоку от меня было небольшое окошко. Полную картину доводилось наблюдать через большие окна кабины. Все были в сборе. Мне вручили высокие болотные берцы и аналогичный всепогодный комбинезон, какие были на них. Пока я переодевался, Никон вещал цель моей отважной миссии.

— По нашим данным. Яра твоя должна быть сейчас на Лысой горе. Туда мы и отправимся. Покажешь нам дорогу. Потому что мы знаем, ты там был.

— Я помню примерно, был там всего один раз.

— В любом случае, человек, бывший там единожды и знающий Яру лично, нам не повредит.

— А какая цель визита Лысой горы? Могу я узнать? Если это конечно не секретно.

— Вообще секретно, но документ ты уже подписал, потому скажу тебе только основные моменты. Мы будем использовать тебя, как приманку, для Яры. Нам нужно выманить и поймать её. Чтобы потом мы смогли использовать как приманку уже её саму. На более крупную добычу.

— Как то так, я себе это и представлял. Вы обещаете обеспечить мне и ей личную безопасность.

— Мы сделаем всё, что будет в наших силах, чтобы не пострадали гражданские.

С его слов мне сразу стало ясно, что если станет жарко, первых в огонь нас же и бросят.

— А на чём вообще специализируется, ваш как бы сказать отдел?

— Помнишь, что было в её доме? Вот на таких явлениях и специализируемся.

Мы как раз проезжали в этот момент мимо дома Яры. Я выглянул в окошко и мягко говоря — обомлел. Дом стоял на своём месте, как новенький. Будто за три дня его воспроизвели заново и в деталях. Лёгкий, начавшийся дождик барабанил по его крыше. По желобам стекала вода, и всё с ним было в порядке. Ни следов пожара, ни каких бы то ни было странностей. Я посмотрел на остальных, в возникшей тишине. Мне было приятно видеть, как вытянулись их лица, а цвет кожи на них приобрел нездоровые оттенки. Никон поперхнулся и закашлялся.