Стивен Эриксон - Охотники за костями. Том 1 [litres]

– Что так порадовало тебя, Корабб Бхилан Тэну'алас?

Он оцепенел, затем медленно повернулся и обнаружил, что рядом с ним стоит Синица.

– Третья, – хмуро прохрипел он в знак приветствия. – Я думал о, кхм, о грядущей смерти и кровопролитии.

– Леоман говорит, что ты – самый умеренный и разумный из всех. Я теперь просто боюсь встречи с другими его офицерами.

– Ты страшишься грядущей осады?

– Конечно. Я-то знаю, на что способны имперские легионы. Говорят, у них будет Высший маг, и это – самая тревожная весть из всех.

– Женщина, которая ими командует, грубовата, – заявил Корабб. – До сих пор она не потрудилась выказать ни малейшего воображения.

– Вот именно это я и говорю, Корабб Бхилан Тэну'алас.

Воин нахмурился:

– Что ты имеешь в виду?

– У неё пока не было необходимости показывать своё воображение. До сих пор ей всё удавалось с лёгкостью. Всего-то и следовало – гнать армию в пыли по пятам за Леоманом.

– Мы ей ровня – и даже лучше! – воскликнул Корабб, выпячивая грудь и вытягиваясь во весь рост. – Наши копья и мечи уже пролили грязную мезланскую кровь, и прольют снова. Только больше, гораздо больше.

– Эта кровь, – заметила Синица, помолчав, – такая же красная, как и твоя, воин.

– Неужели? Мне-то кажется, – продолжил он, снова глядя на город за окном, – что предательство тёмным пятном легло на неё, раз одна из их числа так легко перешла на другую сторону.

– Как, например, «Красные клинки»?

– Подкупленные глупцы!

– Ну, разумеется. Но… урождённые жители Семи Городов, не так ли?

– Они отсекли свои корни и плывут теперь в малазанской волне.

– Прекрасный образ, Корабб. Ты их частенько находишь, да?

– Ты была бы поражена, женщина, если б узнала, чтó я нахожу. И я скажу тебе прямо: я защищаю спину Леоману, как всегда защищал. Ничто это не изменит. Даже ты и твоё… твоё…

– Обаяние?

– Коварство! Я за тобой слежу, Третья, лучше не забывай об этом.

– Леоману повезло, что у него есть такой преданный друг.

– Он возглавит Апокалипсис…

– О да, ещё как.

– …ибо никто кроме него не достоин этой чести. И'гхатан станет проклятьем в устах малазанцев на все времена…

– Уже стал.

– Ну, да. Но станет ещё больше!

– Интересно, что же случилось в этом городе, что вогнало так глубоко нож в тело Империи? Почему Когти пошли против Дассема Ультора? Почему здесь, а не в другом месте? Там, где было бы меньше свидетелей, меньше риска? Они, разумеется, всё представили, как случайность на поле боя, но этим никого не обманешь. Должна признаться, этот город меня очаровал, собственно, потому я сюда и приехала.

– Ты – изгнанница, вне закона. Императрица объявила награду за твою голову.

– Правда? Или ты просто гадаешь?

– Я в этом уверен. Ты же воюешь против своего народа!

– Мой народ. А кто мой народ, Корабб Бхилан Тэну'алас? Малазанская империя поглотила множество народов так же, как и Семь Городов. Теперь, когда восстание закончилось, твой народ – он тоже стал роднёй малазанцев? Нет, эта мысль для тебя неприемлема, верно? Я родилась в Квон-Тали, но Империя родилась на острове Малазе. Мой народ завоевали точно так же, как и твой.

Корабб промолчал, сбитый с толку её словами. Малазанцы же… это малазанцы, будь они неладны! Все одинаковые, какого бы там цвета у них ни была кожа, разрез глаз и всякие прочие отличия внутри этой Худом проклятой империи. Малазанцы!

– От меня ты сочувствия не дождёшься, Третья.

– Я о нём и не просила.

– Хорошо.

– А теперь – ты пойдёшь с нами?

«С нами»?! Корабб медленно повернулся. Леоман стоял в нескольких шагах позади них, скрестив руки и опершись о стол с картами. В глазах его поблёскивало лукавое веселье.

– Мы отправляемся в город, – сообщил Леоман. – Я хочу заглянуть в один из храмов.

Корабб поклонился:

– Я буду сопровождать тебя с мечом наготове, о предводитель.

Брови Леомана чуть-чуть приподнялись.

– «Предводитель». Ты никогда не устанешь придумывать для меня новый титулы, Корабб?

– Никогда, о Длань Апокалипсиса.

Услышав такое прозвище, он вздрогнул, затем отвернулся. По другую сторону стола ждали шесть офицеров, к ним и обратился Леоман:

– Начинайте эвакуацию. И без лишнего насилия! Всех мародёров, каких поймаете, убейте, конечно. Но без лишнего шума. Обеспечьте защиту семей и их имущества, включая скот…

Один из воинов не выдержал:

– Но, командир, нам потребуются…

– Нет, не потребуются. У нас есть всё, что нам нужно. К тому же, животные – единственное богатство, которое большинство беженцев смогут забрать с собой. Так что высылайте сопровождение на западную дорогу. – Он взглянул на Синицу. – Посланники вернулись из Лотала?

– Да, с радостным приветствием от фалах'да.

– Радостным от того, что я не двинул войска на его город, ты хотела сказать.

Синица пожала плечами.

– Так что, он пошлёт войска, чтобы прикрыть дорогу?

– Да, Леоман.

Вот! Она уже его зовёт просто по имени! Корабб приложил все усилия, чтобы его голос не прозвучал рычанием:

– Для тебя он «предводитель», Третья. Или «командир». Или «фалах'д»…

– Довольно, – перебил его Леоман. – Собственное имя мне нравится, так что можно им пользоваться. Отныне, друг Корабб, мы обойдёмся без титулов, когда присутствуют только офицеры.

Так я и думал, совращение уже пустило корни. Воин с ненавистью посмотрел на Синицу, но та, не обращая внимания на него, не сводила собственнического взгляда с Леомана. Глаза Корабба сузились. О Леоман Падший.

Ни одна улица, ни один переулок в И'гхатане не шли прямо больше тридцати шагов. Город, выросший на многослойном фундаменте, восходившем, наверное, к лабиринту первого укреплённого поселения, которое возвели здесь десять тысяч лет назад, походил больше на муравейник, каждый проход в котором открывался небу, хотя частенько небо проглядывало только в щель шириной едва ли в сажень.

Каждый шаг в узких переходах И'гхатана вёл в прошлое. Когда-то Леоман сказал Кораббу, что города рождаются не из удобства, не из властолюбия, не из-за рынков и болтливых торговцев. И даже не из-за появления излишка урожая. Нет, говорил Леоман, города рождаются только из нужды в защите. Крепости – и ни что иное, всё остальное – последствия и только. Потому города всегда окружает стена, да от самых древних зачастую только стены-то и остались.

Поэтому, объяснял Леоман, города всегда строятся на костях своих предшественников, выстраивают стены ещё выше, укрепляя защиту. Племена налётчиков и грабителей, со смехом говорил он, вот кто породил города, те самые города, которые стали для них неуязвимы и в конце концов покорили их. Так цивилизация родилась из дикости.

Это, конечно, хорошо, думал Корабб, когда они шагали к центру города, и даже, наверное, правда, но он уже тосковал по открытым просторам оданов, шёпоту пустынного ветра, отчаянной жаре, что может так нагреть мозги человеку под шлемом, что ему даже привидится, будто его преследует орда толстых тётенек и кожистых бабушек, и все они хотят потрепать его за щёчку.