Мария Архангельская - Охотница [СИ]

Теперь я совершенно точно могла сказать, которая из нас двоих — настоящая.

— …«Слишком сильно изменили мы себя, — сказали Мудрецы. — Материя тварных миров теперь неподвластна нам. Лишь здесь, где Пустота и Потоки размягчают её, мы можем творить и строить». Но выступил вперёд Первый ученик и сказал: «Пусть та материя, что в мирах, нам не подвластна, но можем мы взять малую часть её и перенести сюда. И здесь Пустота и Потоки размягчат её, и будем мы творить». «Но как это возможно? — спросили у него. — Портал не пропускает материю из мира в мир». «Нужно лишь сделать Портал сильнее и шире, — ответил Ученик. — Я уже произвёл все необходимые расчёты. И теперь лишь остаётся проверить, верны ли они, построив Портал по ним…», — Женя перевернула лист. — Ой, тут опять две страницы формул и цифр…

— Странная идея — совместить религиозный текст с научным трактатом, — заметил Макс, не отрывая взгляда от шоссе, стелющегося перед капотом машины.

— А Пётр Викторович у нас вообще большой оригинал, — отозвалась Женя, рассеянно листая книгу. — Нашёлся же типограф, согласившийся напечатать этот бред…

— Да уж, Бошняк может быть кем угодно, но он точно не литератор. И попытка использовать высокий штиль, намешав в него вполне современной терминологии, его опусу на пользу не пошла.

— Я, вообще-то, имела в виду содержание.

— Любой каприз за ваши деньги.

— Всё равно это чушь какая-то, — Женя отшвырнула книгу под ветровое стекло. — Ну, я понимаю, секта, но зачем науку-то приплетать?

— Полагаю, потому, что Бошняк — сам в первую очередь учёный. А сектант — уже потом.

— Вот и соорудил этакий микст? Но зачем пытаться подвести формулы под мистические материи — другие миры, переселение душ?

— Возможно, — медленно произнёс Макс, — потому, что для него это всё было вовсе не мистикой.

— Думаешь, он сам в это верит? И на полном серьёзе пытался вычислить возможность открытия этого самого Портала и создания нового тела?

— Полагаю, он не думал, он знал. И все вычисления, вполне возможно, были проделаны до него, он просто перевёл их на язык нашего мира.

Секунду Женя глядела на него, приоткрыв рот.

— Ты что, серьёзно? Полагаешь, он не из нашей вселенной?

— Объяснение не хуже любого другого. И он, и твой двойник.

— Если это не я — двойник…

— И думаю, что не ошибусь, если скажу, что этот самый Портал мы с тобой видели. Наши преследователи тоже ведь откуда-то взялись, верно?

Женя невольно кинула взгляд назад, туда, где за задним стеклом уже давненько скрылась из виду Москва.

— Знаешь, я есть хочу, — сказала она. — Может, остановимся где-нибудь и перекусим?

— Глянь в навигаторе, где ближайшее подходящее место.

Женя послушно потянулась за ай-фоном, оставленным в арендованной машине её двойником. Включила его — и о чём-то задумалась, хмуря брови. Макс искоса наблюдал за ней.

— Тебе Бошняк дал эту книгу? — спросил он.

— А? Да нет, сама нашла. Когда я влезла в окно в тот дом, и ждала, пока Женя… ну, Эжени, подаст сигнал, я немножко пошарила по ящикам и столам. Ну и нашла.

— И всё время вашей… э-э… операции таскала с собой?

— Ну, она же небольшая. Я её сунула во внутренний карман. Подумала — может, даже будет дополнительная защита. Ну, знаешь, — девушка смущённо улыбнулась, — как в фильмах бывает — человеку стреляют в сердце, а он хранит на груди Библию, и пуля в ней застревает.

— Боюсь, против этих ваших монстров Библия бы не спасла.

— Ты про «чижиков»? Эжени называла их «чижиками». Но вообще-то ты прав, против автоматной пули это плохая защита.

Она снова углубилась в ай-фон. На минуту в машине повисла тишина.

— Так это Эжени была организатором вашей… акции? — спросил Макс.

— Угу. Организатор и основной исполнитель. Я так, на подхвате. О, вот тут, смотри, местечко есть, рядом с заправкой. Уже скоро покажется.

— Ну, значит, там и остановимся.

Женя кивнула и отложила ай-фон.

— Так ты думаешь, что Бошняк пришёл откуда-то из другого мира?

— Да. Смотри, всё один к одному: технологии, которые в нашей реальности невозможны, двойники, появление людей чуть ли не прямо из воздуха… Весьма враждебно настроенных людей. Кстати, ты заметила — в этой его «Книге Иного Мира» везде косные Мастера или Мудрецы и их юные ученики, которые предлагают новаторскую идею, с большим или меньшим скрипом её проталкивают — и неизменно оказываются правы. Похоже, что у Петра Викторовича с этой темой связано что-то личное. Вероятно, он сам — бунтарь от науки. Но его общество его новшеств не приняло, и, возможно, весьма агрессивно не приняло. Вплоть до того, что попыталось его уничтожить, и пытается до сих пор.

— А нас что, приняли за его сообщников?

— Может быть.

Женя устало потёрла лоб ладонью.

— Макс, а почему ты ему поверил? Ведь бред же, чушь, я и согласилась-то на ту операцию исключительно прикола ради. Кто тебя убедил? Да ещё так, что ты поначалу ничего плохого и слушать о нём не хотел?

— Кто убедил, кто убедил… Да Люба и убедила. Её муж прибегал к услугам Бошняка, и весьма наглядно продемонстрировал результат.

— А что её муж для себя попросил? Талант к науке?

— К риторике, — Макс вздохнул. — С наукой у него и так всё в порядке, а вот публичные выступления ему не давались. Он вечно переживал, сбивался, заикался… А теперь ораторствует, что твой Цицерон.

— И поэтому ты Бошняка так рьяно защищал?

Впереди показалась обещанная заправка и рядом с ней — придорожное кафе. Макс, не торопясь отвечать, свернул на стоянку, заглушил мотор и только тогда посмотрел на свою спутницу.

— Женя, ты знаешь, что это такое — когда сбывается заветная мечта, казавшаяся неосуществимой? Я получил свой Шанс — тот самый, который выпадает один раз на десятки тысяч, если не на миллион. Так легко ли согласиться после этого, что с самим Шансом что-то нечисто, что исполнения твоего заветного желания может привести к плачевным последствиям? И меньше всего мне хотелось признавать, что исполнение моего желания могло принести вред тебе.

— Ну, вообще-то, вред мне принесло исполнение моего желания…

— Но это я тебя во всё впутал. Господи, — Макс потёр лицо обеими руками, — я чувствую себя полным идиотом. Сорвался, как последний кретин, подставился, изобразил карася-идеалиста по полной программе, а в результате вам же меня и пришлось выручать. Дама в беде, блин.

— Карася-идеалиста? Это ты про то, как ты пришёл к Бошняку?

— Ну да. Требовать от него, чтобы он немедленно всё объяснил и что-то с этим сделал. Ждал, что он немедленно потупит глаза, и скажет — ой, извините, был неправ. Словно помутнение какое-то нашло, ей богу.

— Ничего, — Женя сочувственно погладила его по плечу. — Я тебя понимаю. Я сама чуть не рехнулась, когда поняла, что нас двое.