Корнелия Функе - Чернильное сердце

Мо шепнул Мегги:

– Иди ты первая! Тебя он не испугается.

За дверью была кромешная тьма. Когда Мегги вошла в комнату, снова послышался шорох: кто-то или что-то зашевелилось на куче соломы.

Сажерук просунулся в дверь и вложил ей в руку фонарик. Мегги включила его, и луч упал прямо на смуглое лицо мальчика. Солома, которую ему постелили, была еще хуже той, на которой спала Мегги. Похоже, что с тех пор, как Плосконос его здесь запер, мальчику было не до сна. Он сидел крепко обхватив колени, как будто собственные ноги были его единственной опорой.

Может, он все еще думает, что дурной сон скоро кончится?

– Пойдем! – шепнула ему Мегги и протянула руку. – Мы хотим тебе помочь! Вызволить тебя отсюда!

Мальчик не шевелился. Он смотрел на нее, недоверчиво прищурив глаза.

Из-за двери послышался голос Мо:

– Мегги, поторопись!

Услышав чужой голос, мальчик резко отшатнулся и ударился спиной о стену.

– Прошу тебя! Пойдем с нами! – прошептала Мегги. – Иначе они сделают тебе больно.

Минуту-другую он смотрел на Мегги, а потом нерешительно поднялся. Мальчик был выше ее почти на десять сантиметров. Вдруг он бросился к двери и с такой силой оттолкнул Мегги, что она упала. За дверью его поймал Мо.

– Эй! – тихо произнес Мо. – Успокойся! Мы правда хотим тебе помочь, но ты должен делать то, что мы тебе говорим, понятно?

– Вы все черти! Черти или демоны! – прошептал мальчик, враждебно сверкнув глазами.

Он говорил на том же языке. Ничего удивительного, ведь его сказку рассказывали на всех языках мира.

Мегги поднялась и ощупала коленку. Похоже, ударившись о каменный пол, она разбила ее в кровь.

– Если хочешь увидеть чертей, можешь просто остаться здесь! – съязвила она, проходя мимо мальчика, а он отшатнулся от Мегги, как от ведьмы.

Мо притянул его к себе и, указывая на церковную башню, прошептал:

– Видишь часового наверху? Если он нас заметит, нас всех убьют.

Мальчик взглянул на сторожевой пост.

Сажерук не выдержал и подскочил к ним.

– Пойдемте же! Если он не хочет идти, пусть остается. – И, взглянув на босые ноги мальчика, добавил: – Снимите обувь, а то будете топать, как стадо слонов.

Элинор, ворча, сняла туфли, а мальчик, хоть и неуверенно, все же пошел за ними. Быстрее всех шел Сажерук, он как будто бежал от собственной тени. Спускаясь по крутой улочке, Мегги то и дело спотыкалась. Элинор неслышно ругалась каждый раз, когда ударяла ногу об ухабистую мостовую. В темноте ветхие дома жались друг к другу и, чтобы не обвалиться, опирались на каменные подпорки. Ржавые фонари отбрасывали жутковатые тени. В дверном проеме мелькнула кошка, и Мегги вздрогнула от страха.

Слава богу, в деревне Каприкорна все спали. Правда, один раз они увидели постового, который, покуривая сигарету, стоял на соседней улочке. Вдруг на крыше завизжали кошки, и он нагнулся, чтобы бросить в них камень.

Сажерук воспользовался моментом, скомандовал, и все пятеро бесшумно проскочили мимо постового. Как хорошо, что на них не было обуви. Постовой еще долго смотрел в другую сторону, но Мегги решилась вздохнуть, только когда они свернули за угол. Она снова обратила внимание на то, что вокруг были одни заброшенные дома с заколоченными окнами и гнилыми дверями. Отчего они разрушились? Только ли от времени? Жители бросили свои дома, спасаясь от Каприкорна, или он занял уже пустую деревню? Кажется, Сажерук что-то про это рассказывал…

В этот момент Сажерук резко встал и жестом приказал всем остановиться. Обернувшись, он прижал палец к губам. Они пришли на окраину деревни. Впереди была только парковка. Два фонаря освещали потрескавшийся асфальт. По левую руку от них возвышался проволочный забор.

– На площади за забором Каприкорн устраивает свои празднества! – прошептал Сажерук. – В былые времена ребята играли на ней в футбол, а теперь там проходят дьявольские представления: костер, шнапс, пара выстрелов в воздух, петарды, измазанные сажей лица, – и жители окрестных деревень дрожат от страха.

Все снова надели обувь и последовали за Сажеруком на парковку. Мегги все время оглядывалась на проволочный забор и думала о дьявольских празднествах. Она очень живо представила себе костер и черные от сажи лица…

Мо тащил ее за собой и повторял:

– Скорей, Мегги, пошли!

В темноте послышался плеск воды, и Мегги вспомнила, что по дороге сюда они проезжали мост. Что, если сегодня там будет сторожевой пост?

На парковке стояло несколько автомобилей. В стороне от остальных они увидели машину Элинор. Над крышами возвышалась церковная башня: больше ничто не скрывало их от часового. На таком расстоянии Мегги не могла его рассмотреть, но он наверняка все еще стоял наверху. Оттуда они, должно быть, выглядят, как букашки, ползущие по столу. Интересно, есть ли у него бинокль?

– Ну же! – шепнул Мо, когда Элинор замешкалась, открывая машину.

– Сейчас! – буркнула она. – У меня не такие проворные пальцы, как у нашего друга.

Мо положил руку Мегги на плечо и тревожно осмотрелся. Но ни на парковке, ни около домов не было никого, кроме нескольких бездомных кошек. Облегченно вздохнув, Мо усадил Мегги на заднее сиденье.

Мальчик обвел машину недоверчивым взглядом: видимо, автомобиль представлялся ему диковинным животным, которое ведет себя смирно, но при желании может проглотить человека. В конце концов он тоже сел на заднее сиденье.

Мегги неприязненно посмотрела на него и отодвинулась как можно дальше. Колено до сих пор болело.

– Куда делся чертов пожиратель спичек? – прошептала Элинор. – Не говорите мне, что он опять пропал!

Мегги первая заметила Сажерука: он крадучись продвигался от одной машины к другой.

Элинор, борясь с искушением уехать без него, крепко сжала руль и прошептала:

– Что этот малый опять затеял?

Никто не мог ей ответить. Время в ожидании Сажерука тянулось мучительно долго. Наконец он пришел и на ходу сложил нож.

– Что все это значит? – рявкнула Элинор, когда Сажерук сел на заднее сиденье рядом с мальчиком. – Разве не вы все время твердили, что нам надо поторапливаться? И для чего вам понадобился нож? Уж не зарезали ли вы кого-нибудь?

– Разве меня зовут Баста? – раздраженно воскликнул Сажерук, с трудом втиснув ноги за сиденье водителя. – Я проколол шины, только и всего. На всякий случай.

Мегги беспокойно заметила:

– Это нож Басты.

Сажерук сунул нож в карман и улыбнулся:

– Теперь уже нет. С удовольствием бы украл и его дурацкий амулет, который он все время носит на шее. Но оказалось, он не снимает его даже на ночь, так что мне пришлось отказаться от своей затеи.

Где-то залаяли собаки, и Мо, опустив стекло, встревоженно высунулся наружу.

Элинор попыталась его успокоить: