Корнелия Функе - Чернильное сердце

– Черт! Проклятье! – ругалась Элинор, отстегивая ремень безопасности. – Все целы?

– Вот поэтому я и не доверяю машинам! – буркнул Сажерук, толкнув дверь.

Мегги дрожала всем телом и не могла сдвинуться с места. Мо вытащил ее из машины и обеспокоенно посмотрел ей в глаза:

– С тобой все в порядке?

Мегги кивнула.

Фарид вылез за Сажеруком. Может быть, авария убедила его в реальности происходящего?

Сажерук вышел на дорогу, надел рюкзак на плечо и прислушался. Вдали раздавался гул мотора.

– Нужно убрать машину с дороги! – сказал он.

– Что? – Элинор не поверила своим ушам.

– Столкнем ее со склона.

– Мою машину? – взвизгнула Элинор.

– Он прав, – сказал Мо. – Может, так нам удастся сбить их с толку. Столкнем машину со склона, и они либо вообще не заметят ее в темноте, либо подумают, что мы свернули с дороги вниз. А мы тем временем вскарабкаемся на холм и спрячемся за деревьями.

Элинор с сомнением взглянула наверх:

– Холм слишком крутой! И как быть со змеями?

– Баста наверняка уже нашел себе новый нож, – сказал Сажерук.

Элинор бросила на него суровый взгляд и, не сказав ни слова, открыла багажник.

– Где наши вещи? – спросила она.

Сажерук усмехнулся и объяснил:

– Скорее всего, Баста раздал их служанкам Каприкорна. Должен же он как-то располагать к себе девушек.

Элинор посмотрела на него так, словно не поверила ни единому его слову. Затем она захлопнула багажник, уперлась руками в машину и начала ее толкать.

Элинор, Сажерук и Мо налегли на автомобиль и столкнули его со склона. Но машина застряла, не проехав и двух метров: уткнулась стальным носом в заросли кустарника. Тем временем гул мотора, столь неуместный в этой безлюдной глуши, раздавался все громче и уже совсем близко. Сажерук не преминул дать глупой машине последнего пинка, и все трое, мокрые от пота, вернулись на шоссе. Перебравшись через каменную ограду, которой с виду было не меньше тысячи лет, все стали взбираться на холм. Прочь от дороги. Мо тащил за собой Мегги, Сажерук помогал Фариду, Элинор и самой было тяжело идти. Весь склон был поделен изгородями на небольшие участки: они напоминали об упрямой попытке человека отвоевать у природы клочок земли, чтобы вырастить на нем несколько оливковых или виноградных деревьев. Теперь деревья одичали, а на земле лежали плоды, которые никто не собирал: убегая от трудностей здешней жизни, люди давно перебрались в другое место.

– Пригнитесь! – тяжело дыша, произнес Сажерук и укрылся с Фаридом за покосившейся изгородью. – Они подъезжают!

Мо и Мегги спрятались за деревом, среди спутанных корней которого рос терновник. Мо потянул Мегги вниз, и кустарник скрыл ее с головой.

– А как же змеи? – прошептала Элинор, неуклюже пробираясь к ним.

– Сейчас для них слишком холодно! – сказал Сажерук из укрытия. – Неужели вы ничему не научились из своих умных книжек?

С губ Элинор уже готов был сорваться ответ, но Мо зажал ей рот рукой. Внизу показалась машина. Это был фургон, из которого на парковке вылез сонный охранник. Не замедляя скорость, он проехал мимо того места, откуда они столкнули машину Элинор, и скрылся за поворотом. Мегги уже хотела облегченно вздохнуть и высунуть голову из терновника, но Мо не дал ей подняться и прошептал:

– Еще рано!

Он напряженно вслушивался в ночь. Было так тихо, что Мегги впервые в жизни показалось, будто она слышит дыхание деревьев, травы и самой ночи…

Огни фургона появились на склоне соседнего холма. Они были похожи на светящиеся руки, нащупывавшие в темноте дорогу. Вдруг машина остановилась.

– Боже, они разворачиваются! – прошептала Элинор. – О нет! Что же теперь будет?

Элинор хотела подняться, но Мо удержал ее:

– Ты с ума сошла? Мы не успеем забраться выше – они нас заметят.

Мо был прав. Фургон очень скоро вернулся. Мегги увидела, как он остановился всего в нескольких метрах от того места, откуда они столкнули машину, и услышала, как из него выпрыгнули двое мужчин. Оба стояли к ним спиной, но, когда один на мгновение повернулся, Мегги показалось, что она узнала лицо Басты, хотя в сумерках трудно было разобрать черты.

– Вон их машина! – сказал другой.

Плосконос? По крайней мере, такой же высокий и широкоплечий.

– Проверь, может, они внутри.

Точно, это был Баста. Его голос Мегги узнала бы из тысячи.

Плосконос спускался по склону неуклюже, как медведь. Мегги слышала, как он ругался на терновник, колючки, темноту и тех проклятых мерзавцев, из-за которых он должен рыскать тут в ночи. Баста все еще стоял на дороге. Когда он щелкнул зажигалкой, чтобы закурить сигарету, на его лицо легли резкие тени. Дым тонкими струйками поднимался по склону холма, и Мегги казалось, что она чувствует его запах.

– Их здесь нет! – крикнул Плосконос. – Похоже, они пошли пешком. Черт, думаешь, надо гнаться за ними?

Баста подошел к обочине и посмотрел вниз. Потом он повернулся и взглянул на холм, где Мегги, сидя на корточках, прижалась к Мо. Сердце готово было выпрыгнуть у нее из груди.

– Далеко они уйти не могли, – произнес Баста. – Но в темноте сложно будет отыскать следы.

– Вот именно! – Плосконос вернулся на шоссе и перевел дух. – Мы ведь не индейцы, черт бы их побрал, так?

Баста ничего не ответил. Он стоял на дороге, курил сигарету и прислушивался. Вдруг он что-то шепнул Плосконосу на ухо. Сердце Мегги замерло.

Плосконос встревоженно осмотрелся, и Мегги услышала, как он сказал:

– Нет, давай лучше съездим за собаками! Даже если они спрятались где-то здесь, как мы узнаем, спустились они или поднялись на холм?

Баста еще раз взглянул на деревья, потом посмотрел вниз и потушил сигарету. Вернувшись к фургону, он достал из него два ружья.

– Проверим сначала склон, – сказал он, бросив ружье Плосконосу. – Толстуха наверняка предпочла спускаться.

И он исчез в темноте. Плосконос что-то проворчал, с тоской взглянул на фургон и, переваливаясь, пошел за Бастой.

Не успели злодеи скрыться, как Сажерук бесшумно, словно тень, поднялся и указал на вершину холма. Все последовали за ним. В висках у Мегги стучало. Они перебегали от дерева к дереву, от куста к кусту и то и дело оглядывались. Стоило ветке треснуть под чьим-нибудь ботинком, как Мегги вздрагивала. К счастью, Баста и Плосконос сами довольно шумно пробирались сквозь чащу.

В какой-то момент шоссе исчезло из виду. Но страх не исчез. Страх того, что Баста, быть может, уже развернулся и следует за ними по пятам. Хотя каждый раз, когда они останавливались и замирали, слышно было только их собственное дыхание.

– Скоро они заметят, что пошли не в ту сторону, – прошептал Сажерук. – И привезут собак. Нам повезло, что они их сразу не взяли с собой. Баста их не очень-то ценит. И правильно делает: я частенько подкармливал их сыром, а это притупляет собачий нюх. Но в конце концов он все-таки за ними поедет, потому что даже Басте не поздоровится, если он сообщит Каприкорну плохую новость.