Корнелия Функе - Чернильное сердце

– Да, это было бы в его репертуаре, – проворчал Баста и пошел дальше, с каждым шагом приближаясь к деревьям, за которыми прятались Мо и Сажерук. – Вот только как быть с ключами от машины толстухи: скажешь, Волшебный Язык заставил их исчезнуть у меня из-под подушки? Нет. После того как он дерзнул украсть у меня одну вещь, ему не помогут никакие отговорки.

Сажерук машинально опустил руку на пояс и нащупал нож, словно опасаясь, что тот сейчас позовет своего владельца. Один из псов поднял голову и, принюхиваясь, потянул Басту к деревьям.

– Он что-то почуял! – сказал Баста хриплым от волнения голосом. – Глупая дворняга действительно что-то унюхала!

До оливковых деревьев ему осталось каких-то десять шагов. Что же им делать? Что делать?

Плосконос недоверчиво нахмурился и, тяжело ступая, последовал за Бастой.

– Скорее всего, где-нибудь в кустах засел кабан, – услышала Мегги его голос. – Этих скотов надо остерегаться: могут и с ног сбить. Проклятье, змея! Одна из тех черных. Надеюсь, ты положил в машину противоядие?

Плосконос встал как вкопанный и уставился на землю прямо перед собой. Баста, не обращая на него внимания, следовал за сопящим псом. Еще шаг-два, и Мо смог бы коснуться его рукой. Баста снял с плеча ружье, остановился и прислушался. Собаки потянули его налево и, завывая, запрыгали вокруг дерева.

В ветвях сидел Гвин.

– Ну, что я говорил? – крикнул Плосконос. – Они учуяли куницу! Эти твари так воняют, что даже я мог бы их выследить.

– Это не просто куница! – прошипел Баста. – Ты что, не узнаешь его?

Он взглянул на разрушенную хижину и, не замечая ничего вокруг, устремился к ней.

Мо воспользовался тем, что Баста его не видит, неожиданно выскочил из-за дерева, налетел на злодея и попытался выбить у него из рук ружье.

– Фас, взять его, глупые псины! – взревел Баста.

И на этот раз собаки действительно его послушались. Оскалив желтые зубы, они набросились на Мо. Мегги кинулась ему на помощь, но Элинор, как тогда, в доме, крепко схватила ее и не пускала, несмотря на все попытки девочки вырваться.

И все-таки кое-кто не дал собакам укусить Мо. Сажерук оттащил псов за ошейники, и Мегги показалось, что они сейчас разорвут его. Но собаки, приветствуя старого друга, бросились ему на грудь и, чуть не опрокинув, стали лизать ему ладони. Прежде чем Баста успел снова скомандовать, Мо зажал ему рот рукой.

А как же Плосконос? К счастью, соображал он туго, и это их спасло. Несколько мгновений он безучастно наблюдал за тем, как Баста борется с Мо за ружье.

Как только Сажерук подтащил собак к ближайшему дереву и принялся обматывать поводки вокруг шершавого ствола, Плосконос вышел из оцепенения.

– Пусти его! – проревел он и направил ружье на Мо.

Сажерук тихо выругался и, выпустив цепь, направился к Плосконосу. Но его опередил камень, брошенный Фаридом. Маленький камешек угодил великану прямо в лоб, и тот, словно срубленное дерево, рухнул Сажеруку под ноги.

– Придержи собак! – крикнул Мо, когда один из псов вцепился ему в рукав.

Мегги не разглядела, удалось ли собаке прокусить одежду. Тем временем Баста чуть не завладел ружьем. Мегги выбежала из хижины и схватила зверя за острый ошейник. Она старалась его оттащить, но тот не разжимал зубов. Через рукав Мо проступила кровь, Мегги отшатнулась и чуть не ударилась головой о ружейный ствол.

Сажерук попытался отозвать собак. Сначала они его послушались и отпустили Мо, но Баста освободился и крикнул:

– Фас!

В нерешительности они стояли и рычали, не зная, кому подчиниться – Басте или Сажеруку.

– Чертовы дворняги! – бросил Баста и направил ствол на грудь Мо.

Но тут к его голове приставили дуло – Элинор дрожащими руками держала ружье Плосконоса. На ее лице выступили красные пятна – так случалось всегда, когда она волновалась. Тем не менее вид у Элинор был решительный. Она, без сомнения, была готова воспользоваться ружьем.

– Опусти оружие, – дрожащим голосом произнесла Элинор. – И только попробуй крикнуть что-нибудь псам! Может, я и первый раз держу в руках ружье, но выстрелить сумею.

– Отойдите от него! – приказал Сажерук псам.

Собаки посмотрели на Басту, но тот промолчал. Тогда они улеглись на траву и позволили Сажеруку привязать их к дереву.

Мегги увидела, как из-под рукава Мо сочится кровь, и почувствовала, что готова упасть в обморок.

Когда Сажерук перевязал рану красным шелковым платком, который впитал кровь и сделал ее невидимой, Мегги подошла поближе. Ноги ее не слушались. Сажерук ободряюще произнес:

– Все не так плохо, как кажется.

– У тебя в рюкзаке есть что-нибудь, чем можно его связать? – спросил Мо, кивнув в сторону Плосконоса, все еще лежавшего без сознания.

– Любителя ножей тоже нужно упаковать! – сказала Элинор.

Баста смотрел на нее полными ненависти глазами.

– Перестань на меня таращиться! – сказала она и ткнула стволом ему в грудь. – Уж поверь, ружье может причинить не меньше вреда, чем нож, особенно когда в голове столько злых мыслей, как у меня.

Баста скривил губы в презрительной усмешке, но не сводил глаз с указательного пальца Элинор, лежавшего на спусковом крючке.

В рюкзаке Сажерука нашлась не очень толстая, но прочная веревка.

– На двоих не хватит, – заметил он.

– Зачем их связывать? – спросил Фарид. – Почему вы их не убьете? Они-то с нами именно это собирались сделать!

Мегги посмотрела на него с недоумением, а Баста рассмеялся.

– Смотри-ка! – с издевкой проговорил он. – Мальчуган мог бы нам пригодиться! Но кто сказал, что мы хотим вас убить? Каприкорну вы нужны живыми. Мертвецы не умеют читать.

– Вот как? А ты разве не собирался отрезать мне пальцы? – спросил Сажерук, обматывая веревку вокруг ног Плосконоса.

– От этого еще никто не умирал, – пожав плечами, сказал Баста.

Тогда Элинор с такой силой вдавила ружье ему в ребра, что он отступил.

– Нет, вы слышали? По-моему, мальчик прав. Может, их и вправду застрелить?

Конечно, они этого не сделали.

В рюкзаке Плосконоса они нашли еще одну веревку, которой Сажерук с явным удовольствием связал Басту. Ему помог Фарид – он в этом, похоже, здорово разбирался.

Затем они отнесли пленников в разрушенную хижину.

– Вы должны быть нам благодарны, – сказал Сажерук, протаскивая Басту через узкий дверной проем. – По крайней мере, змеи вас в доме не достанут. К полудню здесь, конечно, будет так же жарко, как на улице, но, может, к тому времени вас уже найдут. Мы отпустим собак. Если у них хватит ума, они не побегут обратно в деревню, но это вряд ли. Так что самое позднее во второй половине дня вся шайка Каприкорна отправится вас искать.

Плосконос пришел в себя, только лежа под дырявой крышей рядом с Бастой. Он дико вращал глазами и от гнева весь побагровел, но, как и Баста, вопреки всем стараниям не мог издать ни звука: Фарид искусно заткнул обоим рты.