Корнелия Функе - Чернильное сердце

– Подождите, – сказал Сажерук, когда они уже собирались предоставить злодеев самим себе. – Осталось еще одно маленькое дельце. Я всегда об этом мечтал.

Мегги с ужасом наблюдала, как он достает из-за пояса нож Басты и идет к пленникам.

– Ты что еще задумал? – спросил Мо и встал у него на пути. Видимо, они с Мегги подумали об одном и том же, но Сажерук только рассмеялся:

– Успокойся, я не собираюсь разукрашивать ему лицо так же, как он мне. Просто хочу его припугнуть.

Сажерук одним движением перерезал кожаный шнурок у Басты на шее и снял мешочек, перевязанный красной тесемкой. Потом он нагнулся над своим врагом, помахал амулетом у него перед носом и, выпрямившись, тихо проговорил:

– Теперь твоя удача в моих руках, Баста! И больше ничто не защитит тебя от сглаза, призраков, демонов, проклятий, черных кошек и всего того, чего ты так боишься. – Баста попытался связанными ногами пнуть Сажерука, но тот легко увернулся и сказал: – Прощай, Баста! А на случай, если наши дорожки все-таки пересекутся, у меня есть вот это. – Завязав у себя на шее шнурок, он добавил: – Наверняка в мешочке есть прядь твоих волос. Нет? Может, стоит ее отрезать, пока есть такая возможность? Кажется, если сжечь волосы человека, с ним случится что-то ужасное?

– Хватит! – не выдержал Мо и потащил Сажерука за собой. – Пора уходить! Неизвестно, когда Каприкорн хватится этих двоих. Кстати, я тебе говорил, что он сжег не все книги? Остался еще один экземпляр «Чернильного сердца».

Эта новость поразила Сажерука, словно змеиный яд: он резко остановился.

– Я решил: надо тебе сообщить. – Мо смерил его задумчивым взглядом. – Хотя тебе в голову могут прийти всякие глупости на этот счет.

Сажерук кивнул и, не сказав ни слова, пошел дальше.

Когда они вышли на тропинку, по которой поднялись к заброшенной хижине, Элинор спросила:

– Почему бы нам не взять их машину? Наверняка она так и стоит на шоссе.

– Это слишком опасно, – ответил Сажерук. – Еще неизвестно, кто поджидает нас внизу. Кроме того, возвращаться долго – до ближайшей деревни мы дойдем быстрее. И вообще эта машина слишком заметна. Хотите, чтобы Каприкорн нас выследил?

Элинор вздохнула и, пробурчав:

– Да я просто предложила, – потерла ноги, чтобы унять боль.

Они не сходили с тропы, потому что в высокой траве действительно уже зашевелились змеи. Однажды желтую дорожку перед ними пересекла черная полоска, и Сажерук палкой подцепил змею за чешуйчатое брюхо и бросил ее обратно в заросли терновника, откуда она выползла. Мегги думала, что змеи крупнее, но Элинор заверила ее, что маленькие как раз самые опасные. Элинор прихрамывала, но изо всех сил старалась не задерживать остальных. Мо тоже шел медленнее, чем обычно. Он не показывал, что ему больно, но собачий укус давал о себе знать.

Мегги следовала за Мо и все время беспокойно смотрела на красный платок, которым Сажерук перевязал его рану. Они вышли к шоссе и увидели приближавшийся грузовик с пустыми бутылками, но слишком устали, чтобы прятаться. Кроме того, он ехал не с той стороны, где находилась деревня Каприкорна. Когда машина поравнялась с ними, Мегги заметила удивленный взгляд водителя. Должно быть, они представляли собой странное зрелище: вспотевшие от долгой дороги искатели приключений в грязной, изорванной терновником одежде.

Через некоторое время они дошли до первых редких домиков. Потом яркие дома с палисадниками стали попадаться все чаще и наконец облепили весь склон. Вскоре они оказались на окраине города. Мегги увидела многоэтажные здания, пальмы с пыльными листьями, а в отдалении – посеребренное солнцем море.

– Боже, надеюсь, хоть в один банк нас пустят, – сказала Элинор. – А то выглядим мы так, словно на нас напали бандиты.

– В общем-то так и есть, – сказал Мо. – Разве нет?

Элинор пустили в банк, несмотря на порванные чулки. До этого, правда, ей пришлось зайти в дамскую комнату первого попавшегося кафе. Мегги так и не узнала, где Элинор хранила свои ценности, но вернулась она не только с умытым лицом и расчесанными волосами, но и с золотой кредитной карточкой в руке. После чего с торжественным видом заказала всем завтрак.

Было что-то новое, необычное в том, чтобы сидеть в кафе, есть и через окно наблюдать за простыми людьми, шедшими на работу, в магазин или беседовавшими друг с другом на улице. Мегги не верилось, что она провела в деревне Каприкорна всего две ночи и один день и что все это время в других местах обычная жизнь шла своим чередом.

И все-таки кое-что изменилось. С тех пор как Мегги увидела приставленный к горлу Мо нож Басты, ее не покидало ощущение, что в мире появилось уродливое темно-коричневое пятно, от которого шел запах гари. Она чувствовала, как оно с треском разрастается и уничтожает все вокруг.

Теперь даже самые безобидные вещи приобрели неприятный оттенок. Проходя мимо Мегги, женщина улыбнулась ей, а потом стала рассматривать туши в витрине мясника. Мужчина с такой силой тащил за собой ребенка, что тот упал и в слезах стал растирать разбитую коленку. А вот прошел подозрительный тип с оттопыренной на поясе курткой. Может, у него там нож, как у Басты?

Мирная жизнь казалась ненастоящей, фальшивой. Воспоминание о том, как они ночь напролет спасались от преследователей и дрожали от страха в заброшенной хижине, было более реально, чем стакан лимонада, который Элинор поставила перед Мегги.

Фарид понюхал желтый напиток, но, попробовав, больше к нему не притрагивался. Глядя с интересом в окно, он все время вертел головой и переводил взгляд с одного предмета на другой, как будто пытался уследить за ходом невидимой игры, правила которой ему никак не удавалось понять.

После завтрака Элинор подошла к прилавку и спросила у кассира название лучшего отеля в городе. Пока она оплачивала счет своей кредиткой, Мегги и Мо рассматривали витрину с десертами, а когда они оглянулись, Сажерука и Фарида не было на месте. Элинор занервничала, но Мо поспешил ее успокоить:

– Номера в отеле не прельщают Сажерука, он не любит спать в помещении. И вообще всегда идет своей дорогой. Может быть, он уедет, а может, мы увидим, как он на соседней улице показывает свои представления туристам. В одном можешь быть уверена: к Каприкорну он не вернется.

– А Фарид? – Мегги не верилось, что он может уйти, ничего не сказав.

Мо пожал плечами:

– Он же ни на шаг не отходил от Сажерука. Не знаю, правда, в ком причина: в самом Сажеруке или в Гвине.

Отель, который посоветовали Элинор в кафе, находился на площади недалеко от тянувшейся через весь город главной улицы с пальмами и магазинами. Элинор сняла на верхнем этаже два номера с балконами, откуда открывался вид на море. Это был большой отель. У входа стоял человек в странном костюме, который очень удивился отсутствию у них багажа, зато грязную одежду вежливо не заметил. Когда они вошли в номер, Мегги бросилась на кровать и зарылась лицом в мягкие белые простыни. Она до сих пор не верила в реальность происходящего. Часть ее все еще была в деревне Каприкорна, пробиралась через терновник и, замирая в ожидании Басты, прижималась к стене заброшенной хижины. Чтобы убедиться, что все переживания позади, Мегги взглянула на Мо, но встретила лишь отсутствующий взгляд. На его лице не было ни тени облегчения – только грусть и задумчивость. Мегги испугалась.