Корнелия Функе - Чернильное сердце

Она настолько хорошо знала Мо, что по глазам могла определить, о чем он думает.

– Ты ведь не хочешь туда вернуться, правда? – спросила Мегги.

– Нет, не беспокойся! – ответил Мо и погладил ее по голове.

Но Мегги ему не поверила.

Те же опасения, похоже, терзали и Элинор. Мегги видела, как она с серьезным лицом несколько раз – сначала в коридоре, а потом во время обеда в ресторане – пыталась в чем-то убедить Мо. Но стоило Мегги приблизиться, как она замолкала. Элинор, несмотря на возражения Мо, вызвала врача, чтобы тот обработал его рану, и купила всем новую одежду. Она пошла за покупками вместе с Мегги, сказав:

– Если я выберу что-нибудь на свой вкус, ты это все равно не наденешь.

Элинор все время куда-то звонила. Она не разговаривала по телефону, только когда уходила в книжный магазин. Элинор обошла все книжные в городе. На третий день за завтраком она вдруг сообщила, что уезжает.

На вопросительный взгляд Мо Элинор ответила:

– Ноги у меня больше не болят, и я ужасно соскучилась по своим книгам. А еще меня раздражают туристы в плавках – если увижу еще одного, боюсь, не сдержусь и закричу. Я уже взяла напрокат машину. Но прежде я хочу тебе кое-что дать!

С этими словами она через стол протянула Мо листок бумаги, на котором ее быстрым размашистым почерком были написаны чьи-то имя и адрес.

– Мортимер, я тебя знаю! – сказала Элинор. – «Чернильное сердце» не выходит у тебя из головы. Поэтому я раздобыла тебе адрес Фенолио. Поверь мне, это было нелегко. Но велика вероятность, что у него есть еще несколько экземпляров. Обещай мне, что ты съездишь к нему – благо живет он неподалеку отсюда – и раз и навсегда забудешь о книге в проклятой деревне.

Мо взял листок, долго смотрел на него, словно хотел выучить адрес наизусть, а потом сунул в свой новый бумажник.

– Ты права, попытаться действительно стоит! – сказал он с почти счастливым видом. – Элинор, большое тебе спасибо!

Мегги не понимала, о чем они говорят. Ясно было одно: она не зря опасалась. Мо все еще думал о «Чернильном сердце». Он никак не мог смириться с потерей книги.

– Кто такой Фенолио? – неуверенным голосом спросила Мегги. – Какой-то книготорговец?

Имя показалось ей знакомым, но она не могла вспомнить, где его слышала.

Мо смотрел в окно и молчал.

– Давай поедем вместе с Элинор! Пожалуйста! – взмолилась Мегги.

Несмотря на то что купаться по утрам в море было приятно, а разноцветные домики радовали глаз, Мегги хотелось уехать. В уличной толпе ей то и дело мерещились лица Басты и Плосконоса, а при взгляде на окружавшие город холмы сердце начинало бешено колотиться. Мегги хотела домой или, по крайней мере, к Элинор. Она хотела наблюдать, как Мо одевает книги в новые наряды, как впечатывает в кожу тончайший слой золотой краски, выбирает форзацную бумагу, смешивает клеящий раствор, закручивает пресс. Она хотела, чтобы все снова стало по-прежнему. Как было до появления Сажерука той дождливой ночью.

– Нет, Мегги, – покачал головой Мо. – Сначала мне нужно побывать у этого человека, а потом поедем к Элинор. Самое позднее послезавтра.

Мегги уставилась себе в тарелку. В дорогих отелях подают замечательные завтраки… Но у нее пропал аппетит: не хотелось даже свежих вафель с клубникой.

– Хорошо, значит, через два дня увидимся. Мортимер, дай мне слово, что так и будет! – Голос Элинор звучал встревоженно. – Обещай, что приедешь, даже если с Фенолио ничего не получится.

Мо улыбнулся:

– Элинор, даю тебе честное слово.

Элинор облегченно вздохнула и с наслаждением откусила кусочек давно смотревшего на нее круассана.

– Даже не спрашивай, что мне пришлось сделать, чтобы достать адрес! – проговорила она с набитым ртом. – А живет он действительно недалеко отсюда. Меньше часа езды на машине. Не правда ли, странно, что они с Каприкорном живут так близко?

– Да, странно, – пробурчал Мо, глядя в окно: ветер в саду отеля ворошил пальмовые листья.

– В этой местности разворачиваются почти все его истории, – продолжала Элинор, – хотя, насколько я знаю, он долго жил за границей и вернулся только несколько лет назад.

Она подозвала официантку и попросила еще кофе.

Когда девушка спросила у Мегги, желает ли она что-нибудь еще, та покачала головой.

– Мо, я больше не хочу здесь оставаться, – тихо проговорила Мегги. – И не хочу ни к кому ехать. Я хочу домой. Или, по крайней мере, к Элинор.

Мо потянулся за кофе. Было видно, что двигать левой рукой ему до сих пор больно.

– Мы поедем к этому господину прямо завтра, Мегги, – сказал Мо. – Ты же слышала, что он живет совсем близко. А уже послезавтра ты будешь спать в доме Элинор на огромной кровати, где могли бы поместиться все твои одноклассники.

Он хотел рассмешить Мегги, но ей было не до смеха. Она рассматривала клубнику у себя в тарелке – красные-красные ягоды.

– Послушай, Элинор, мне тоже нужно будет взять напрокат машину, – сказал Мо. – Можешь одолжить мне денег? Когда приедем к тебе, я все отдам.

Элинор кивнула, а потом внимательно посмотрела на Мегги и сказала:

– Знаешь что, Мортимер, я думаю, твоя дочь сейчас во всем винит книги. Мне знакомо это чувство: когда отца какая-нибудь история захватывала настолько, что собственные дети переставали для него существовать, мне хотелось отнять у него книгу и разрезать ее на мелкие кусочки. Это было в детстве. А теперь я такая же сумасшедшая, как он. Удивительно, не находишь? Ладно, – она сложила салфетку и отодвинула стул, – пойду собираться, а ты пока расскажи дочери, кто такой Фенолио.

Элинор ушла. Мегги осталась наедине с Мо. Он заказал еще кофе, хотя обычно не пил больше одной чашки.

– Почему ты не ешь клубнику? – спросил он. – Не хочешь?

Мегги покачала головой.

Мо вздохнул, съел ягодку с ее тарелки и сказал:

– Фенолио – автор «Чернильного сердца». Возможно, у него осталось несколько экземпляров. Даже скорее всего.

– Вряд ли! – сказала Мегги, пренебрежительно махнув рукой. – Наверняка Каприкорн их давно выкрал! Ты же видел, что он собрал у себя все книги!

Мо покачал головой:

– Мне кажется, о Фенолио он даже не подумал. Знаешь, люди странно относятся к писателям: большинство не может себе представить, что книги пишут такие же люди, как они. Им кажется, что писатели жили когда-то давно и просто не могут ходить с ними по одним улицам и делать покупки в тех же магазинах. Все помнят их истории, но мало кто знает, как их зовут и как они выглядят. Причем большинству писателей это нравится – ты сама слышала, с каким трудом Элинор удалось раздобыть адрес Фенолио. Скорее всего, Каприкорн и не подозревает, что живет всего в двух часах езды от своего создателя.

Мегги это не казалось столь очевидным. Она задумчиво теребила светло-желтую скатерть, морщила ее и снова расправляла.