Корнелия Функе - Чернильное сердце

Сажеруку его предложение казалось очень разумным. Мортимер на мгновение задумался, но потом покачал головой:

– Нет, извини. Я больше не могу ждать. Мегги и так уже меня потеряла. Я ей нужен.

Он развернулся и пошел к машине.

Но не успел Мо открыть дверцу, как Сажерук подскочил к нему с ножом Басты:

– И ты меня извини. Ты знаешь, я не люблю оружие, но иногда с его помощью приходится спасать людей от того, чтобы они не совершали глупостей. Я не позволю, чтобы ты отправился в деревню, словно кролик в западню, и чтобы Каприкорн посадил тебя вместе с твоим чудо-голосом под замок. Твоей дочери это не поможет, а мне и подавно.

Сажерук подал Фариду знак, и тот тоже выхватил нож – он купил его у мальчика еще в прибрежном курортном городе. У ножа было крошечное лезвие, но Фарид так плотно прижал его к боку Элинор, что та с исказившимся от боли лицом закричала:

– Господи, ты что, хочешь меня зарезать, маленький негодяй?

Фарид отпрянул, но нож не опустил.

– Убери машину с дороги, Волшебный Язык! – приказал Сажерук. – И не вздумай выкинуть какую-нибудь глупость: подумай о любительнице книг. Мальчик не опустит нож, пока ты не вернешься.

Мо подчинился. Конечно, что ему оставалось? Сажерук и Фарид привязали пленников к деревьям за стенами обгоревшего дома. Элинор визжала громче, чем Гвин, когда его вытаскивали из рюкзака за хвост.

– Перестаньте! – прикрикнул на нее Сажерук. – Если люди Каприкорна нас здесь найдут, нам всем будет только хуже.

Подействовало. Она тут же замолчала. Мо прислонился головой к стволу и закрыл глаза.

Сажерук подозвал к себе Фарида. Мальчик подошел не сразу, он еще раз тщательно проверил узлы на прочность.

– Ночью я пойду в деревню, а ты останешься здесь и будешь за ними следить, – прошептал Сажерук. – И не говори мне про духов, ведь сегодня ты будешь не один.

Фарид посмотрел на Сажерука таким страдающим взглядом, как будто тот сунул его руку в огонь.

– Но ведь они привязаны! – заспорил он. – Зачем за ними следить? Мои узлы еще никому не удавалось распутать, честное слово! Пожалуйста! Я хочу пойти с тобой! Я могу стоять на страже или отвлекать часовых. Я могу даже прокрасться в дом Каприкорна! Я же двигаюсь тише, чем Гвин!

Сажерук покачал головой и строго сказал:

– Нет! Сегодня ночью я пойду один. Если мне понадобится кто-то, кто всегда будет следовать за мной, я заведу себе собаку.

И он оставил мальчика одного.

День был жарким. На голубом небе над холмами не было ни единого облачка. До темноты оставалось еще несколько часов.

Две узкие металлические койки, подвешенные одна над другой, белые стены, шкаф, перед окном стол, стул и пустая полка, на которой одиноко лежала свеча. Мегги надеялась, что из окна будет видна дорога или хотя бы парковка, но вид открывался только на сад, один угол которого был отгорожен проволочным забором: там гуляли куры. Несколько служанок, склонившись к земле, пололи грядки. Сад, словно тюремный двор, был обнесен высокой оградой.

Фенолио сел на нижнюю койку и мрачно уставился на пыльный пол. Деревянные половицы скрипели при каждом шаге. Было слышно, как за дверью возмущался Плосконос:

– Что я должен делать? Нет уж, поищи для этого кого-нибудь другого, черт возьми! Лучше я проберусь в соседнюю деревню и подложу кому-нибудь под дверь пропитанную бензином тряпку или повешу на окно дохлого петуха. Я даже готов надеть дьявольскую маску и, как Кокерель в прошлом месяце, скакать в ней у соседей под окнами. Но я не собираюсь караулить старика и девчонку до тех пор, пока у меня отвалятся ноги! Позови кого-нибудь из мальчишек: им наверняка надоело мыть машины, и новому заданию они только обрадуются.

Но Баста не стал пререкаться с Плосконосом. Он только сказал:

– После ужина тебя сменят! – и ушел.

Мегги слышала, как по длинному коридору удалялись его шаги. Надо пройти мимо пяти дверей, спуститься вниз по лестнице и повернуть налево – там будет выход… Мегги хорошо запомнила дорогу. Но как прошмыгнуть мимо Плосконоса?

Она снова подошла к окну, выглянула на улицу и тут же почувствовала головокружение. Нет, вылезти через окно не получится – не хватало еще шею сломать!

– Не закрывай окно! – раздался за спиной голос Фенолио. – Тут так жарко, что можно расплавиться.

Мегги села на койку рядом с ним.

– Как только стемнеет, – прошептала она, – я собираюсь бежать!

Старик с недоумением посмотрел на нее и быстро замотал головой:

– Ты с ума сошла! Это слишком опасно!

В коридоре все еще ворчал Плосконос.

– Я скажу, что мне нужно в туалет, – Мегги прижала к себе рюкзак, – и рвану вниз по лестнице.

Фенолио схватил ее за плечи и твердо произнес:

– Нет! Ты этого не сделаешь! Я что-нибудь придумаю! Или ты забыла, что придумывать – моя профессия?

Мегги упрямо сжала губы и процедила:

– Ладно…

Она встала и уныло побрела обратно к окну.

На улице начало смеркаться.

Устало вздохнув, Фенолио растянулся на узкой койке, а Мегги подумала: «И все-таки я попробую! Не собираюсь быть приманкой для Мо! Не позволю им его поймать!»

В ожидании темноты Мегги пришлось коротать время за размышлениями. Она старалась гнать от себя тревожные мысли, но в голове снова и снова всплывал вопрос: где Мо?

Почему он до сих пор не приехал?

Когда солнце зашло, Сажерук снова отправился в деревню Каприкорна. В горячем воздухе не было ни ветерка. Над сухой травой вились светлячки.

Этой ночью постовых на парковке было двое, и оба были без наушников. Поэтому Сажерук решил пробраться к дому Каприкорна другим путем. Больше века назад в этих краях было землетрясение. Разрушив несколько улиц с другой стороны деревни, оно заставило оставшихся жителей покинуть свои дома. Улицы, заваленные обломками, так сильно пострадали, что Каприкорн решил их не восстанавливать. Пробираться по этим руинам было небезопасно. Даже спустя столько лет тут то и дело что-нибудь обваливалось. Кое-где за гнилыми дверями на столах до сих пор стояла грязная посуда давно исчезнувших хозяев. Люди Каприкорна обходили эту часть деревни стороной. Здесь не было прожекторов. Даже постовые сюда редко заглядывали.