Дарья Быкова - Дорогой чужого проклятия [СИ]

Теперь элронец шёл впереди. За ним — Риана, потом я, за мной — Гио, а за ним вроде маячил Альберт, дальше не видела, так как оглядываться на ходу было чревато — местность пошла неровная, а шёл элронец быстро. И держаться теперь было не за кого.

Пару раз Шеррайг на кого-то нарычал — один раз я даже успела заметить исчезающий в кустах длинный полосатый хвост. Но элронец даже не притормозил. Я уже совсем устала и начала спотыкаться, один раз даже упала, Гио тут же помог мне подняться, а Шеррайг даже не обернулся. И это добавило жару в и так уже почти кипящий котёл моего раздражения, замешанного на усталости и обиде.

И это за него я переживала час назад? Да он тут, в лесу, самый опасный — кого угодно замучает. Сволочь. Красивая, элронская сволочь. Я дико злилась, и злость помогала идти дальше и не ныть. Вдобавок ко всему, мне захотелось в туалет, но о том, чтобы попросить остановиться, и речи не шло. Когда кто-то сзади — кажется, Хосе, попросил притормозить на минутку, Шеррайг ответил ему что-то типа «Делай в штаны или терпи». Надо ли говорить, что все терпели. И, наверняка, как и я, костерили про себя элронца на разные лады.

В какой-то момент Шеррайг раскинул руки по сторонам и от них потянулись еле заметные линии, как бы отделяющие наш отряд от леса. Видимо, от усталости, мне мерещилось, что лес за этими линиями поплыл и стал меняться. Мне даже показалось, что деревья становились кустами, расплывались в траву, и даже какая-то лужайка превратилась в тигрёнка — я недоверчиво потёрла глаза.

Впрочем, вскоре элронец руки опустил и даже замедлил шаг, лес стал вести себя как обычно, и ещё минут через двадцать мы вползли на ночную стоянку. Если я правильно помню маршрут — это последняя ночь в лесу. Аллилуйя!

Устало опустилась, даже почти упала, прямо на траву, как и все остальные. На ногах остались только Гио и Шеррайг, они проходили по периметру площадки, изредка останавливаясь и тихо переговариваясь. Мне не хотелось уже ничего — я даже в туалет перехотела. Ощущала только ноющую боль в ногах и царапинах на щеке. И была смертельно обижена на Шеррайга. Последний час меня поддерживали исключительно рисуемые в воображении сцены, как он подходит ко мне и заговаривает, а я гордо отворачиваюсь, давая понять ему всю глубину его вины, и повергая в пучину раскаяния.

Когда он, наконец, подошёл ко мне, растянулся рядом на траве, положив голову мне на колени и выдохнул: «Уф. Устал…», я и правда хранила молчание. Но не от гордости. Скорее от потрясения и возмущения такой, как мне казалось, наглостью.

— Ты как? — спросил Шеррайг, поворачивая голову и заглядывая мне в глаза своими хищными серебряными глазищами.

— Плохо. Устала. Ноги болят.

Я мстительно пошевелила ногами, пытаясь стряхнуть его голову. Он сделал вид, что не заметил.

— В проклятом лесу, — сказал вдруг Шеррайг, отчаянно зевая, — есть такое явление как «зона изменений». Она, — тут он зевнул ещё раз, и так заразительно, что и я вслед за ним, — блуждает.

— И? — устав ждать продолжения, я легонько подёргала его за ухо.

— И мы еле успели её пройти. — Шеррайг отцепил мою руку от своего многострадального органа слуха и, легонько поцеловав пальцы, отпустил. — Всю энергию, полученную от фонтана отдал, — грустно добавил он.

До меня стало медленно доходить, что гнал нас элронец не просто так. И, вероятно, те изменения по сторонам не так уж и померещились мне… И Шеррайгу тоже было тяжело. Стало стыдно.

— Прости… — виновато шепнула я. И погладила чёрные волосы.

Шеррайг, не открывая глаз, приподнял левую бровь. Но я решила не уточнять.

Когда через десять минут к нам подошёл Гио, я страшно мучилась. Мне опять, с удвоенной силой, хотелось посетить кустики, и ещё хотелось пить, но, в то же время, совершенно не хотелось будить уснувшего элронца. Я чувствовала себя виноватой. И мне, честно говоря, нравилось вот так вот сидеть рядом, предоставив ему свои колени в качестве подушки, и изредка бережно проводить рукой по волосам. Хотя до утра я точно так не просижу…

Гио тоже, кажется, испытывал некоторые сомнения, но всё же негромко позвал: «Рейган»… Эрлонец открыл глаза практически сразу — может и не спал? и, поднявшись, пошёл куда-то вслед за Гио, пообещав вернуться через пять минут. А я обрадовано побежала делать свои дела, и, когда возвращалась, наткнулась на Альберта. Не знаю, кто из нас избегал встречи больше, но за целый день мы не пересеклись даже взглядами, ни разу. И меня всё устраивало. Вспоминала я про него, только когда царапины на щеке начинали поднывать или чесаться — кажется, Шеррайг как-то ускорил процесс регенерации — скорее всего, опять своей кровью, но избавить от неприятных ощущений, связанных с заживлением, не мог.

Увидев Альберта, наученная горьким опытом, я шарахнулась назад и схватилась за нож, выданный Шеррайгом. Точнее, выпрошенный у него. Сам элронец был просто кладезем всякого оружия — и ножи, и метательные звёздочки, и, наверняка, ещё какие-то неизвестные мне штуки. Хотя на первый взгляд, выглядел почти безоружным — только лишь нож на поясе. Меч он не носил, и на мой вопрос лишь скривился — «неэффективно». Я же вообще оружием пользоваться не умела. Но само наличие ножа успокаивало. И я была признательна Шеррайгу, что, передавая мне нож, он ничего не сказал, хоть в его глазах и читалось «как бы сама себя не поранила»… Альберт тоже отпрянул назад и примирительно поднял руки.

— Ара Мая… Я очень виноват перед Вами… Простите… пожалуйста, простите! — он сбивчиво и быстро говорил, местами даже слегка заикаться начал. — Я… не в себе был. Очень виноват перед Вами… Могу ли я как-то искупить свою вину?

Он, наверняка, намекал на деньги. И первым моим порывом было снова его послать, как вчера… но потом я подумала — мы с Шеррайгом весьма ограничены во времени, а нам надо подобраться к сильному магу в чужой стране. Да, у Шеррайга есть друг, загадочная «она», но если это не королева, что очень вряд ли, — тогда бы мы прибыли парадным телепортом во дворец, то возможности её явно тоже небезграничны. А у этого упырёныша, наверняка, влиятельные и богатые родственники.

— Услугу, — сказала я. — Клянись, что окажешь мне любую услугу.

— Клянусь Ликом Справедливости — любую услугу! — радостно заулыбался Альберт. Похоже, моё прощение было для него действительно важно… и при всей своей наивности, я понимала, что, скорее всего, ему просто пригрозил Гио. Или Шеррайг.

Но это было мне совершенно неважно.

На следующий день, ближе к вечеру, мы вышли из проклятого леса. Не знаю как остальные, а я поняла это сразу — настолько неинтересным, плоским, серым и скучным стал окружающий нас пейзаж. Эта мысль — что мне неинтересно нигде, кроме проклятого леса, напугала меня до дрожи в коленках. Я стала старательно прислушиваться к себе — нет ли того безумного желания драпануть обратно в лес, или же облапать эрлонца — он всё ещё шёл впереди, но теперь к нему присоединился и Гио. Вроде ничего такого не было… ну, разве что только нормальное женское желание забраться к Шеррайгу на ручки — всё же за четыре дня мы прошли очень приличное расстояние, по не самым простым и ровным тропинкам, да ещё и тащили на себе запас воды и еды. Хотя тут я немного лукавлю — я несла только небольшую часть запасов, основное тащил Шеррайг, пополняя мой рюкзачок и флягу по мере необходимости. Но всё равно — я устала. Да и все устали.