А Говард - Принц Зазеркалья

Дело не в том, что Джеб не доверяет мне. Но он знает, что такое бороться с Морфеем. Морфей всегда найдет способ победить. Он самый ловкий манипулятор и самый блистательный стратег из всех, кого я знаю.

Но Морфей нашел достойного противника. Точнее, сам его создал.

– Тебе не придется сражаться, – говорю я, обводя татуировку на запястье у Джеба. – Я могу сделать так, чтобы Морфей оставил нас в покое.

Джеб хмурится:

– Ты шутишь, да?

– Нет, – мой голос звучит решительно и сильно, почти так же, как голос самого Морфея, когда он открыл мне секрет победы: «Легко манипулировать тем, чьи слабости ты знаешь».

Джеб касается моего лица, словно потрясенный серьезностью тона.

Я могла бы сказать, что Морфей навлек это на себя, поскольку вопреки нашему договору заставил Джеба жить с осознанием того, что он чуть не убил меня… поскольку он вечно извращает мои слова, поступки и обещания ради собственной выгоды. Я могла бы сказать, что Морфей был хорошем учителем, и наконец я стала мыслить как настоящий подземец. Как он сам.

Но это не месть. Это мой козырь. У нас с Морфеем есть целая вечность, чтобы договориться, а у Джеба – только несколько десятилетий. И он уже пережил достаточно несчастий. Я способна принести счастье ему, а он мне. Поэтому мы должны прожить нашу человеческую жизнь вместе.

– Джебедия Холт, – говорю я, торжественно положив руку на грудь, – я клянусь своей жизненной магией, что ты будешь для меня первым… в браке и во всем, что с этим связано.

На его лице я вижу восторг и удивление, словно я предложила Джебу в подарок Млечный Путь и неизведанные галактики.

– Подожди, ты просто…

Прежде чем он успевает договорить, я чувствую спазм в груди. Такой, что захватывает дух. Сердце начинает работать с перебоями. Такое ощущение, что за ребрами трепещется рыба. Я вскрикиваю и подтягиваю колени к груди.

Джеб принимается растирать мне руки.

– Эл, ты что?

Морщась, я медленно распрямляюсь и зарываю пальцы в песок, чтобы справиться с резкой болью.

– Всё нормально. Просто… судорога.

Ложь на вкус едкая, как кровь.

А вдруг Червонная Королева наложила чары на мое сердце, чтобы управлять мной и подчинять меня своей воле? Каждый раз, когда я отклоняюсь с пути в Страну Чудес, наказанием служит мучительная боль. Как в прошлом году, когда Червонная превратила мои вены в ниточки марионетки.

Я не позволю ей победить. Завтра будет слишком поздно. Я должна убедить Джеба отправиться с нами. Если я этого не сделаю, он умрет.

Не обращая внимания на боль, я хватаю его за руку.

– Только ты можешь освободить меня от оков клятвы. Морфей ни за что не захочет, чтобы я ее нарушила. Мне нужна моя магия – чтобы стать королевой, чтобы сделать то, чему я научилась. Интересы Страны Чудес – единственное, что для Морфея превыше его собственных желаний.

У Джеба отвисает челюсть. Он почти смеется.

– Поторговаться, используя венец Червонной Королевы. Вот это ловко.

Я отвожу темные пряди с его лица.

– У меня большие дипломатические способности, правда?

Эта шутка – неловкая попытка скрыть, что я с трудом дышу, преодолевая боль. Я должна добраться до Червонной Королевы. Заставить ее исправить всё, что она натворила.

Он улыбается – фирменной улыбкой Джебедии Холта, с ямочками на щеках. Какое приятное разнообразие.

– Я люблю тебя, спортсменка.

Это звучит так сладко и успокаивающе. Я провожу ладонью по плечу Джеба.

– Повтори, пожалуйста.

– Я люблю тебя.

– Нет… другое, – прошу я.

Джеб притягивает меня к себе, и наши губы смыкаются в теплом, нежном поцелуе.

– Моя спортсменка, – шепчет он, прильнув к моему рту и отводя волосы от лица.

Мы снова целуемся. Его прикосновение перестает быть мимолетным – оно уверенно и требовательно. Джеб укладывает меня на спину, придавливая своей восхитительной тяжестью, и заставляет разомкнуть губы. Я глажу его лицо, чтобы насладиться движениями рта, запахом кожи, прикосновением знакомого изогнутого резца к моему языку. Как будто я заново знакомлюсь с любимыми черточками Джеба.

– Я скучал по тебе, Эл, – его поцелуи спускаются по моему подбородку, по шее, к ключицам, следуя за высохшими дорожками соленой воды.

Под его губами раздирающая боль в груди успокаивается, делаясь вполне терпимой. Я вздыхаю и подаюсь к нему, но Джеб вдруг замирает.

– Ш-ш… ты слышишь? – негромко спрашивает он.

Сквозь плеск волн доносится нестройный шум – хлопанье крыльев, пронзительные крики. Я поднимаю голову и вижу, что к нам направляется стая крылатых тварей размером с кондоров. На них верхом сидят безобразные птицы в водолазных шлемах, похожих на медные автоматы для продажи жвачки.

– Филины! – кричит Джеб и откатывается в сторону. – На маяк, живей!

Кэрролловская версия стишка «Ты мигай, звезда ночная» мелькает у меня в голове, но огромные существа, летящие к нам, ничуть не похожи на звездочки. И на подносы тоже.

Яростные порывы ветра треплют наши волосы. Я чуть не задыхаюсь, когда вокруг взметывается песок. Джеб отталкивает меня в то самое мгновение, когда один из филинов начинает снижаться. Покрытое блестящей малиновой кожей чудовище взмывает в небо, держа Джеба в когтях.

Урод с орлиным клювом открывает стеклянное окошко в шлеме и смеется, сидя на спине у филина.

– Всё равно что поймать улитку, которая греется на солнце!

– Ты дурак! Манти нужна девчонка! – кричит другой. – И учти, она должна быть целой и невредимой!

– Значит, мы прибыли в нужный момент! – картаво отвечает тварь с куриным клювом.

Его сородичи разражаются воющим смехом и разворачивают своих крылатых «коней» ко мне.

– Джеб! – кричу я.

– Беги на маяк! – отзывается он сверху, пытаясь вырваться из когтей, которые удерживают его.

Ни за что. Я распускаю крылья и устремляюсь вслед за Джебом. Сразу три филина пикируют на меня с разных сторон. Не видя ничего, кроме цели, всадники не замечают друг друга. Ближайший филин изгибает шею, похожую на лебединую. Он открывает рот, в форме морской звезды, и оттуда вырывается пучок длинных, покрытых слизью щупалец. Они снабжены острыми зубами. Один из них цепляет висящий у меня на шее дневник и обрывает шнурок.

Вскрикнув, я вытягиваю руку, чтобы подхватить шнурок, повисший на зубастом языке, но филин глотает крошечную книжечку. Два других урода подлетают слишком близко. Я успеваю нырнуть в последний момент. Филины сталкиваются и обрушиваются в море вместе со своими всадниками. Расправив крылья на ветру, я проскальзываю над водой и поднимаюсь.

Четко видимый на фоне звездного неба, Джеб высвобождается из лап своего похитителя и повисает, держась за коготь. Он подзывает волну. Вода поднимается достаточно высоко, чтобы он мог безопасно в нее упасть. Джеб скатывается по пенной поверхности, хватает меня за талию, и мы оба, как на скейте, несемся к маяку.