А Говард - Принц Зазеркалья

Он, хромая, выходит из ванны – полностью одетый, – вытирая полотенцем мокрые волосы.

– Есть какая-нибудь еда? Умираю с голоду.

Джеб предупредил, что так и будет. Это побочный эффект магического сна. Я нагружаю тарелку медовыми цветами и вяленой крольчатиной. Беру и себе пару кусочков. Сидя в янтарном свете плавающих в воздухе фонарей, я молча наблюдаю, как папа жадно поглощает остальное. Интересно, он так же сильно хотел есть, когда мама вызволила его из Страны Чудес? В конце концов, он ведь проспал много лет.

Папа принимается за третью порцию, когда возвращаются Чешик и Джеб.

Джеб несет папину спортивную сумку и чехол, в котором лежит мое платье из крылышек скорпионовых мух. Заглянув внутрь, я невольно вспоминаю Морфея. Как он поддразнивал меня и шутил, чтобы сбить цену своему необыкновенному подарку. Как отмахнулся, когда я предположила, что он, должно быть, не раз порезался о бритвенно-острые края, прежде чем пришил все лапки многоножек на место.

– Симулякровые комбинезоны в сумке? – спрашиваю я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Мы нашли только два, – отвечает Джеб, вытирая испачканные краской руки о полотенце. – В комнате Морфея всё вверх дном. Везде так. Рисунки поймали нескольких филинов. Вот так уроды и прорвались в гору. Они перелетели через море и пожертвовали несколькими птицами, чтобы отвлечь моих стражей. Интересно, как они вообще узнали путь к горе. Непохоже, чтобы их привел ТК. А еще я понятия не имею, как они догадались воспользоваться дождевой водой, чтобы всё смыть…

Он пытается говорить беспечно, но лицо у него бледное.

Я слишком хорошо знаю, каково видеть гибель собственных творений. Месяц назад я вдохнула жизнь в языки пламени, а потом вынуждена была потушить их, чтобы спасти одноклассников. Это больно. Всё равно что потерять часть себя.

Но, может быть, это и к лучшему. Может быть, темные, искаженные части души Джеба наконец обретут покой, и он покинет Зазеркалье, оставит позади грусть и сомнения… оставит не задумавшись. За исключением грез в ивовой комнате. Надеюсь, Джеб их сохранит.

– Единственное, что осталось в комнате Морфея – этот чехол, – продолжает Джеб, нарушив ход моих мыслей. – Ты знаешь, что там?

– Знаю, – шепотом отвечаю я и как будто немею, слыша дразнящие слова Морфея: «Надеюсь, ты наденешь это, прежде чем столкнуться с Червонной Королевой. Никакой другой доспех недостоин твоей опасной красоты».

Моя магическая интуиция пробуждается, и в голове возникает теория. Это вовсе не случайное совпадение, что пропал только один комбинезон-невидимка, что уроды знали, как уничтожить рисунки Джеба, и что, когда всё остальное растаяло, уцелели только папина сумка и чехол с моим платьем… потому что они настоящие, а не нарисованные. И уроды прилетели не просто так…

Я прикусываю губу.

– Эл, что ты думаешь? – спрашивает Джеб.

Папа встает из-за стола, стараясь не опираться на левую ногу.

Я провожу пальцами по влажным волосам, чтобы скрыть, что руки у меня дрожат.

– У Морфея всегда есть запасной план. Вот почему он взял с собой симулякровый комбинезон. Если его взяли в плен, значит, он позволил себя схватить. Отчего-то он изменил первоначальный замысел. Может быть, даже намеренно кое-что выдал. Сегодняшняя атака – часть стратегии, направленной на то, чтобы заставить нас последовать за ним. По какой-то причине очень важно, чтобы мы отправились в замок Черной Королевы завтра и чтобы один из нас был полностью видим. Я.

Папа бьет кулаком по столу, так что гремит тарелка.

– Это самоубийство! Нужно идти прямо к воротам Страны Чудес, пока остальные будут на этом чудовищном празднике.

– Кто как, а я в замок, – говорю я, подхватывая чехол. – Не важно, почему Морфея схватили. Намеренно или нет, но он попался, а значит, комбинезон у него забрали. Он подверг себя реальной опасности. И я его там не брошу. Он рассчитывает на мою помощь.

Я недоговариваю, что должна спасти Морфея, поскольку ему отдана магическая половинка моей души. Нет времени разбираться с последствиями этого признания.

Папа хлопает себя по больной ноге.

– Давайте, по крайней мере, соберем союзников. Без комбинезона я бесполезен. Голубя мы не послали, так что Бернард, очевидно, уже на полпути сюда. Рыцари ищут нас. Мы могли бы заручиться их поддержкой.

– На это уйдет целый день, – замечает Джеб.

Я качаю головой:

– Морфей не может столько ждать.

Папино веко подергивается.

– Ты не полезешь в пекло ради этого манипулятора…

– Папа!

Не стоит обращать внимания на папино предубеждение. Он ведь не видел своими глазами, как вел себя Морфей, когда его ужалили. Он не был свидетелем и других храбрых поступков, которые Морфей совершил в прошлом. Для эгоиста-одиночки это всё были невероятные подвиги.

А еще папа не знает, что мои магические инстинкты твердят: Морфей всё это устроил ради блага Страны Чудес. Хотя я до сих пор не вполне доверяю его методам, но хорошо понимаю мотивы. Единственное, в чем я никогда не усомнюсь – в верности Морфея любимому миру.

Нашему миру.

– Я согласен с Эл, – говорит Джеб, к нашему с папой огромному удивлению. – Вы знаете, что я меньше всего склонен поддерживать этого типа.

Он мрачно хмурится, давая понять, что его ненависть к Морфею непоколебима.

– Не люблю штучки, которые он выкидывает, но, пока мы были здесь, жучара защищал меня. А мог бы использовать ради славы и власти. Не знаю почему, но он повел себя порядочно. И поэтому мы обязаны постараться, чтобы он выбрался отсюда.

Я передала ему слова Морфея, а Джеб все равно продолжает нам помогать. Настолько он доверяет моей силе и суждению.

– Спасибо, – шепотом говорю я.

Что-то мелькает в глазах Джеба, прежде чем он отводит взгляд. Боль. Она режет, как нож. Я знаю, что это из-за моих невысказанных чувств к Морфею. Пусть даже мы о многом договорились, я начинаю понимать, что взвалила на него непосильную для любого смертного ношу, когда попросила провести жизнь со мной и в то же время призналась, что бессмертие будет отдано другому. Надеюсь, это не помешает Джебу пройти в ворота Страны Чудес. И не важно, что нас ждет.

Разрыв в сердце как будто углубляется. Я отворачиваюсь, чтобы папа и Джеб не видели моего исказившегося лица, и, вдавив палец в грудь, направляюсь к лестнице.

– Ты что, серьезно? – спрашивает папа.

Я несколько раз с трудом перевожу дух.

– Пора мне встретиться с Червонной лицом к лицу. Хватит прятаться.

Я готова к битве. Я знаю, что она – единственная, кто может исправить все ошибки. Исцелить меня и Страну Чудес.

Такое облегчение – сознавать это.

– Ты попадешь в ловушку! – кричит папа.

Я слышу, как он неуклюже шаркает больной ногой.