Вальтер Моэрс - Румо, или Чудеса в темноте

Правление династии Гаунабов делят на десять периодов, по десять королей в каждом: Первый Период — от Гаунаба Первого до Гаунаба Десятого, Второй Период — от Гаунаба Одиннадцатого до Гаунаба Двадцатого, Третий Период — от Гаунаба Двадцать Первого до Гаунаба Тридцатого и так далее. Десятый Период пока охватывает лишь девять правителей: от Гаунаба Девяносто Первого до Гаунаба Последнего.

Согласно Красному пророчеству, с Гаунаба Сотого начнется новое летосчисление, так что Гаунаб Сотый станет одновременно Гаунабом Первым, а Гаунаб Девяносто Девятый — Гаунабом Последним.

Один Гаунаб сменял другого, передавая потомкам бремя духовного, нравственного и физического распада, цепь наследников престола ни разу не прерывалась. Очень может быть, история Бела и его жителей сложилась бы совсем иначе, не обладай первый правитель таким скверным характером. Беляне были не так уж злы и дурны, они просто не знали другой жизни. Среди них встречались и вполне миролюбивые, добродушные личности, пусть и довольно редко. Однако Гаунаб Первый оказался воплощением всех дурных качеств, о каких только может мечтать идеальный тиран: властности, кровожадности, бешенства, коварства, беззастенчивости и мании величия. Его характер и политические воззрения задали манеру правления без малого ста поколениям монаршей фамилии, а также легли в основу культуры и общественного уклада целого народа. Двенадцать сыновей Гаунаба Первого ни в чем ему не уступали. Когда тот стал дряхлым и беззащитным, сыновья сговорились и забили отца камнями до смерти. За этим последовала многолетняя междоусобица — череда одиннадцати убийств. Последний из брато- и отцеубийц и занял престол, став Гаунабом Вторым. О нем известно лишь то, что у него было одиннадцать пальцев. Двадцать с лишним поколений тиранов сменили друг друга, и Бел из нескольких пещер постепенно превратился в город.

Жизнь королевской семьи считалась образцом для подражания, какие бы варварства и зверства ни чинили правители. Даже самые миролюбивые члены общества воспринимали угнетение, подкуп, ложь, пытки и убийства как совершенно естественные явления повседневности. Именно благодаря этим гражданам — алхимикам и архитекторам, составлявшим духовную элиту Бела, и некоторым другим жителям — город не погряз в хаосе.

В древнем Беле из искусств были признаны только алхимия и архитектура. Город непрестанно разрастался, и строители пользовались большим спросом. В алхимии же удивительным образом сочетались наука и искусство: медицина и литература, физика и философия, химия и биология. Музыки и живописи в Беле почти не знали, а скульптура считалась лишь частью архитектуры.

Питались беляне червями и насекомыми, в избытке водившимися под землей, а также рыбой, раками, улитками, пауками и растениями из подземных водоемов, способными расти в темноте. Особым деликатесом считались летучие мыши — попробуй, поймай, — шерстяные пауки, населявшие туннели подземного мира, и всевозможные грибы, произраставшие в городской канализации. Благодаря такому разнообразию жители никогда не испытывали недостатка в пище, что и стало одной из причин бурного расцвета города.

Лишь несколько столетий спустя, при Гаунабе Двадцать Седьмом алхимики и солдаты Бела отважились на первые вылазки к поверхности земли. Беляне давным-давно обнаружили проходы вулканического происхождения, однако не решались их обследовать. Ходили самые невероятные слухи об опасностях наземного мира: дескать, воздух там ядовит, а в засаде подстерегают ужасные чудовища. Тем удивительнее было обнаружить наверху вполне пригодный для дыхания воздух. Из-за бледной кожи беляне с трудом переносили солнечный свет, поэтому выходили на поверхность по ночам. Под покровом темноты, тщательно маскируясь, они потихоньку наблюдали за жителями наземного мира и их привычками, а вернувшись домой, писали увлекательные отчеты для Бельской академии алхимии. Беляне боялись всего незнакомого, а уж о жизни при свете солнца нечего и думать, поэтому они отказались от затеи вступить в контакт с жителями наземного мира, ограничившись научными наблюдениями.

Вылазки белян на поверхность не остались незамеченными. За ними следил полуночный народ. Темные личности следовали за белянами по пятам, когда те возвращались домой. Разного рода авантюристы, бандиты и солдатня — в общем, всякий сброд — первыми прошли потайными ходами в подземный мир. Многие погибли в этих походах: одни сломали шею, сорвавшись в пропасть, других сожрали подземные хищники, третьи замерзли насмерть в холодных пещерах. И все же кое-кому удалось добраться до Бела. Разумеется, беляне приняли чужаков не слишком-то радушно: схватили, пытали и, не разобрав языка, перебили. Тем не менее легенды о подземном мире неудержимо распространялись среди отбросов общества. Те, кому нечего было терять и бояться — в основном беглые преступники, — нескончаемым потоком потянулись в Бел, и беляне вскоре смекнули, что могут почерпнуть от этих беглецов и авантюристов ценные сведения о наземном мире, а им самим не придется выходить на солнечный свет. Вскоре беляне и пришельцы из наземного мира стали понимать друг друга, и в конце концов даже самые упрямые из подземных жителей поняли, что общение выгодно обеим сторонам. Итак, беляне заключили с пришельцами сделку: последним предоставят убежище и будут вести с ними торговлю, за что те гарантируют держать в секрете существование подземного мира.

В духовном плане население Бела мало что выиграло, приняв в свои ряды новых граждан, ведь речь шла в основном о преступниках, контрабандистах, торговцах оружием и бывших солдатах. Беляне скоро заметили, что дурным характером и злобой новички не только им не уступали, но могли даже переплюнуть. С другой стороны, в экономике подземного мира случился доселе неслыханный подъем: сомнительные делишки в наземном мире стали приносить доход. Раздобыв в Беле оружие, бандиты отправлялись наверх разбойничать, и часть добычи попадала в город. Рабы, угнанные в подземный мир, обеспечивали даровую рабочую силу. Все это не могло не повлиять на культуру Бела, и со временем подземные жители перешли на цамонийский язык.

При каждом новом правителе богатство города приумножалось. В толще земли вокруг Бела обнаружили месторождения полезных ископаемых: железной руды, золота, алмазов, угля. Пещеры под Белом приспособили под городскую канализацию, город продолжал расти вглубь, все больше походя на гигантскую металлургическую фабрику. Кузницы появились на каждой улице, а стук молотов задавал ритм целому городу.