Сергей Сезин - Река снов. Александр

Иногда я думаю, что должен был уже умереть. Ведь я лежу в этом коконе недвижимо, уже много лет. Мой сын родился после этого, и последний раз, когда я его видел, ему было лет десять и он тихо страдал, что у него не получается арифметика. Собственно, а жив ли я сейчас?

Или это только кажется моему духу, который никак не смирился с тем, что он вступил в темные глубины Замка Ужаса и уже навсегда останется там?

Может быть. В утешение мне иногда дается немного удовольствия. Попугать слабонервных баронов Лесного хребта, слетать в дом глянуть на сыновей. Или, как сейчас, просто размышлять. Ведь кто знает, сколько еще мой дух будет воспрявшим и не свалится в темные глубины ужаса. Вот и пока посмеюсь на высокоумными эльфийскими архонтами, которые помогали личу, не зная, что он готовит им. Впрочем, кое-кто из них догадывался, ибо помнится мне испуг эльфа-библиотекаря при расспросах об Ашмаи и личах. Помнили они и про Ис-Винира, часть из них догадывались явно и про то, что Ис-Винир и Ашмаи собирались проделать с ними.

Значит, они рассчитывали на что-то еще, что у них получится не пасть жертвою Ашмаи. Ведь нелогично рассчитывать, что они так устали от долгой жизни, что вечная жизнь в виде зомби их привлечет нестандартностью и новизной решения?

Вряд ли. Значит, что-то готовили и они. Что они могли готовить? Не знаю. Эльфийские книги и мозги долгоживущих эльфов могут таить многое. Может, тот самый полуэльф из нашей Академии, который являлся мне в снах- это тоже надежда эльфов. Хотя он по крови эльф только наполовину. Вот и получается в итоге гремучая смесь из пришлого, для которого прогресс — это неотъемлемая часть жизни и эльфа, который способен на многое из слияния с природой и Лесом.

Хотя…вроде как у него Дара работать с Силой и нет. Ну, значит, какой-то другой эльфийский Дар. Достанет дудочку из-за пазухи, засвистит в нее, и превратится дудочка в деревянный клинок, проткнувший мертвое тело Не-Мертвого живым деревом. Какого-то там чернолистого аэнивеена, древесина которого — лучшее оружие эльфов против нежити.

Вот так и проходит скромное время, отпущенное мне для размышлений и дел в этом мешке медленной смерти. И тишина сгущается в капли и капает где-то рядом.

Мрак, тишина и яд злобных эманаций Ашмаи. Каждому положен свой ад. Мне дарован именно такой. Сначала была короткая прогулка по его подобию, потом явился и он сам.

Кап, кап, кап. Теки, вечность, каплями сквозь стенку капсулы безвременья.

Я засыпал, снова просыпался, дух отрывался от тела и улетал отсюда. Иногда мне как-то отстраненно думалось, что вот, вдруг эта тонкая нить связи между телом и духом лопнет. Что будет тогда? Дух будет скитаться по странам и мирам, кого пугая, а кого нет? Или отправится в положенное ему место посмертия? Мне вспомнился рассказ Алины о Зеленом Мире.

Что же, это не самое плохое — быть тенью рядом с милыми тебе тенями. Если оно мне будет даровано. Я снова попробовал проникнуть к младшему сыну и это после нескольких попыток получилось.

Сын спал на «диванчике» в моем кабинете, посапывая во сне. Левчик лежал рядом. Когда я появился, он напрягся, но почти сразу успокоился. Видимо, я не выглядел опасным для него.

Если бы можно было поговорить! Но как…Поэтому мне осталось только смотреть на спящего ребенка. В кабинете-то ничего не изменилось, разве что на столе лежит раскрытая книжка из шкафа. Наверное, он что-то читал из моих книг по магии.

Хотя нет. Что это? На стуле аккуратно растянута мантия. Или сюрко-кто как называет. В таких нарядах обычно ходят либо дружина аборигенских баронов, либо ученики магических школ. Разница в основном в цветах. И в том, что вышито на груди. У дружинников- гербы сюзерена и цвета сюрко тоже геральдические, что принадлежат сюзерену. Обычно не менее двух цветов.

Одежда адептов обычно однотонная, а вместо герба вышивается что-то попроще. У нас в школе была вышита четырехлучевая звезда в круге, а под ней — на каком курсе учится носитель одеяния. Но в других местах могли вышивать что-то другое-герб города или символ Стихии.

Если адепт учился у мага индивидуально, то рисунок выбирал сам учитель. Вроде как. Да, так и было. Мой коллега по отряду Аррен носил на груди знак своего учителя. Он сначала учился в храмовой школе, а потом доучивался у какого-то Владеющего. Оттого был обязан носить на одежде знак своего учителя еще три года. Аррен, помню, рассказывал, что если бы он стал служить кому-то из владык, которые бы потребовали ношения герба владыки на груди, то учитель согласился в разговоре об этом на то, чтобы Аррен перевесил знак учителя на рукав.

А что тут? Одежда однотонная, синяя. На груди вышито белым. Буква «Р» в полукруге.

Значит, мой сын учится у какого-то мага? А не мал ли он для учебы? Вообще у нас тоже была группа из учеников, у которых магическая активность началась пораньше, лет в 12–13. Они сначала занимались по отдельности, позже, после третьего года обучения, их соединили с нами. По знаниям они-то были сравнимы со старшими, но вот вне занятий они были еще детьми. От того и было много интересных и смешных моментов, когда юные коллеги пытались догнать более старших в делах любовных и алкогольных…

Но, если он учится индивидуально у мага, то тут немного проще. Учеников у мага обычно не так много, потому можно проконтролировать, как ведут себя ученики по отношению друг к другу.

Да, я еще только узнал об этом, а уже беспокоюсь, как ему там учится и не обидят ли старшие ученики его…

Но надолго мне остаться не удалось, пересечения Стихий и тонкие взаимодействия увлекли меня опять в свое место заточения. Жаль, что я там пребывал только в виде бесплотного духа и не могу оставить какой-то след. И сдвинуть какой-то предмет мне не под силу.

….

Утром я проснулся рано. Только наступил рассвет, и в форточку сквозило холодом по ногам. Я подтянул на них сползшее покрывало. Вставать к окну и закрывать не хотелось.

Лео лежал рядом со мной, и, увидев, что я проснулся, подобрался мне под бок. Я протянул руку и погладил его.

— Ты знаешь, сегодня ночью здесь был дух. Он проник, поглядел на тебя и исчез. Дух не опасный, не способный к телекинезу. Его можно только испугаться, когда он пройдет близко. Тебя просто обдаст холодом и все.

— Интересно, что это за дух и что ему нужно?

— Он уже бывал здесь, у тебя. Он приходит редко и ненадолго. Наверное, это дух того, кто знает тебя и хочет увидеть, когда окажется тут.

— Отец?

— Не знаю. Он не принимает какую-либо форму, я его вижу как туман и ощущаю иными способами. Просто как присутствие.

— Тогда я сегодня спрошу у учителя, возможно ли с ним как-то вступить в контакт. Лео, ты сегодня пойдешь со мной?

Учитель догадался, что у меня есть фамилиар, потому сказал, что будет не против, если я принесу его с собой. Да и Лео будет ближе ко мне и способен будет помогать. Лео одно время отнекивался, потом согласился. С тех пор я беру его с собой, если у Лео не возникает нежелание туда идти. Такое иногда происходит и даже не знаю отчего.