Терри Гудкайнд - Госпожа Смерть

— Я не просто человек, — хрипло произнес Натан. — Я волшебник. — Он согнулся и его вырвало большим количеством морской воды.

— Очевидно, Мать моря проявила милосердие, — сказала Никки.

Натан сел, все еще шатаясь, и прислонил руку к правому виску, где из длинной глубокой раны на лбу сочилась кровь.

— Я рад снова ощущать себя живым. Хороший способ начать день. — Волшебник снова коснулся раны, поморщившись, затем закрыл глаза, явно концентрируясь, и посмотрел на Никки с несчастьем на лице. — Увы, дар все еще ускользает от меня. Могу ли я смиренно просить тебя о исцелении, колдунья? Устранить хотя бы одну маленькую неприятность. — Он одарил ее неожиданно встревоженным взглядом. — Или сила тоже тебя покинула? У тебя во время битвы были какие-то затруднения…

— Я в порядке, — сказала она. — Это были последствия отравления ядом, которым угостили меня ныряльщики. К счастью, мне уже лучше, в отличие от них самих.

Бэннон повернулся к ней со странным выражением.

— Ныряльщики отравили тебя? — Юноша вытер песок с покрасневшего глаза.

Никки внимательно изучала его лицо.

— Да, яд был в горшке с похлебкой, доставленной тобой. — Она могла сказать по его глазам, что он об этом не знал, и это придало ей немного облегчения. — Вот почему я была настолько слаба, что едва могла сражаться с шелки. Меня терзал яд.

На лице Бэннона появилось смятение.

— В еде, что принес я? Я отравил тебя? Я не знал! Я не хотел! Милостивая Мать моря, мне очень жаль, я…

Никки знала, что при подобных обстоятельствах Джегань убил бы молодого человека за подобную ошибку, медленно и мучительно. Были времена, когда Госпожа Смерть поступила бы также, но теперь Никки изменилась. Ричард изменил ее. Увидев неподдельную скорбь Бэннона, его открытую честность, она вспомнила, почему у нее не возникли подозрения по поводу принесенной им еды.

Медленно кивнув самой себе, Никки произнесла:

— Вот почему они использовали тебя, Бэннон Фармер. Я бы никогда не подумала, что ты способен на предательство, или на то, чтобы каким-то образом мне навредить.

— Я не… Я бы никогда не стал тебя травить.

— Понимаешь, твоя наивность послужила оружием, что другие обернули против меня. Они тебя одурачили. — Ее голос стал тверже: — Не позволяй этому повториться.

Когда юноша, заикаясь, стал рассыпаться в извинениях, Никки разминала пальцы, вновь чувствуя магию и силу.

— Это уже не имеет значения. Я оправилась. — Она приложила руку к виску Натана и легко призвала то, что нужно, чтобы соединить разорванные края раны.

Натан с облегчением вздохнул.

— Спасибо. Это было не страшно, но неприятно.

Затем, повернувшись к Бэннону, Никки осмотрела его потрепанный вид. — А теперь ты.

Молодой человек сделал шаг в сторону, испугавшись ее магии, или, быть может, неуверенный в том, что она действительно его простила.

— В этом нет нужды, колдунья. Травмы совсем незначительные. В свое время всё само заживет. — Он коснулся пореза на бедре.

Но Никки, уверенная в том, что полностью контролирует свои силы, потянулась, чтобы схватить его за руку.

— Я настаиваю.

Колдунья позволила силе влиться в юношу — синяки исчезли, порезы исцелились, и с лица сошли проблески страха.

— Это замечательно! Я чувствую, что снова могу сражаться с шелки. — Он сжал свой меч.

— Будем надеяться, что нам не придется этого делать, мой мальчик, — произнес Натан.

Никки смахнула песок со своего черного платья и откинула с глаз волосы.

— Я хочу, чтобы вы были в целости и сохранности. У нас есть незавершенное дело.

Она посмотрела вверх и вниз по побережью.

— И нам нужно узнать, где мы находимся.

Приведя себя в более-менее пристойный вид, Натан для начала решил поискать среди обломков свой меч, а также любые другие предметы, которые могут сойти полезными для выживания. После всех несчастий, выпавшим им на долю, у него не было надежды вернуть драгоценное оружие, но благодаря удачи, свой вычурный клинок он все-таки нашел. Меч был зажат между разбитым винным бочонком и ящиком с ярко окрашенными тканями на продажу, бывшими теперь безвозвратно загубленными.

Волшебник вытащил меч и, со вздохом удовлетворения, выставил его на лучи солнца.

— Так намного лучше! — Он подмигнул Бэннону. — Теперь мы с тобой, мой мальчик, можем защитить нашу колдунью от любых неприятелей.

— Чайки и крабы, несомненно, уже дрожат от страха. — Никки закатила глаза и занялась серьезным делом. — Прежде, чем мы куда-либо отправимся, мы должны взять любые припасы, которые только сможем найти. Никто не скажет, как далеко мы от цивилизации, или как долго будем добираться в Д'Харианскую империю.

Даже после их испытаний Никки упорно продолжала думать о том, что́ ей нужно совершить для Ричарда и его видения будущего.

Среди истерзанных трупов матросов с «Идущего», нашелся неповрежденный бочонок питьевой воды, из которого все напились. Рядом лежал ящик соленого мяса. Натан был обескуражен тем, что потерял все свои новые рубашки, жилеты и плащи, приобретенные в Танимуре, но он обнаружил сундук моряка, в котором ждала свежая рубашка, оказавшаяся впору Бэннону, черепаховый гребень и пакет промокших писем, чернила в которых расплылись и смазались. Несколько понятных для чтения слов указывали, что это были записки от далекой возлюбленной, которая теперь никогда не получит весточку от своего возлюбленного.

— Возьми только то, что можем использовать. — Никки вытащила длинный боевой нож безымянного матроса, лежавший на дне его сундука. Она прикрепила ножны к своей талии. Поединок с коварным ядом сделал ее слабой и недееспособной, но колдунья выучила этот урок. Даже если она не сможет использовать магию, Никки не позволит себе остаться безоружной. Больше никогда.

Используя обрывки паруса, они создали импровизированные тюки для переноски найденных предметов. Сразу после того, как солнце достигло зенита, троица отправилась дальше по обширному пляжу.

Утесы вокруг них возвышались отвесными песчаными уступами, усеянные пучками пампасной травы и сочной серебристой лебедой. Они подошли к месту, с которого можно было хорошо рассмотреть сверкающее море. Никки не заметила ни парусов, ни приближающихся кораблей, ни даже полосы вспененной воды, которая указала бы рифы, о которые разбился «Идущий по волнам».

— Нас, должно быть, занесло далеко на юг, — сказала Никки, осмотрев путь, по которому шли. Судя по картам капитана Илая, колдунья решила, что они могли оказаться где-нибудь на Призрачном береге.

На этой пустынной земле, лишенной каких-либо признаков человека, как гром среди ясного неба стояла некая конструкция, явно созданная руками. Бэннон, со своим острым зрением, заметил ее первым, указывая вперед через ветреные возвышенности на мыс в полумиле от них, на которой стоял монолит из камней, очевидно построенный людьми и явно расположенный там, чтобы его можно было увидеть издалека.