Роман Дремичев - Конан и Черная Смерть [СИ]

Гипербореец дернул оружие назад, но было уже поздно, страшной силы удар бросил его на покрытые снегом плиты. Конан вырвал копье из ослабевших рук, отбросил его в сторону и навис, словно Рок, над поверженным врагом, корчащимся на земле от боли, прижав руки к изувеченному лицу. Рукоять старого меча выбила ему глаз, и теперь глазная жидкость тонкой струйкой вытекала из раскуроченной глазницы. Конан почти победил.

— А теперь добей его, раб! — раздалось в наступившей тишине, нарушаемой только стонами раненого. Вамматар, королева смерти, высокомерно задрав подбородок, с вызовом смотрела вниз и в ее темных глазах клубилась ночь.

Раб! Всего лишь раб, прислужник этой демоницы, кровожадной и яростной правительницы снегов!

Нет! Конан невозмутимо встал над телом побежденного противника и с вызовом взглянул на мрачную ложу, и холодный блеск звезд отразился в его взгляде, наполненном молниями гнева и отвращения.

Гнетущая тишина пала на двор. Гиперборейцы притихли, громкий шум и яростные вопли, раздавшиеся было, стихли полностью, все с ненавистью уставились на дерзкого юношу, посмевшего перечить их королеве. А Вамматар приняла вызов. Молча, она пристально смотрела в глаза варвару несколько долгих мгновений, а затем ее губы скривились в ядовитой усмешке, она вытянула руку с бледной кожей и черными ногтями, больше похожими на когти хищной птицы, и резко сжала тонкие пальцы в кулак. Тихий шепот раздался за ее спиной — верные слуги увлеченно следили за ее действиями.

И тут противник Конана страшно закричал, потом захрипел, тело его сотрясла жуткая дрожь. Конан в удивлении взглянул на него и отшатнулся пораженный. Тело гиперборейца изогнулось в страшных судорогах, глаза остекленели, утратив блеск жизни, вязкие слюни брызнули изо рта, смешиваясь с кровью. Затем его тело, покрытое коркой крови и ледяного пота, начало менять цвет. Черные пятна украсили бледную плоть, медленно покрывая всего гиперборейца. Он задергался еще сильнее, силясь вскричать, но что-то не пускало теперь на свободу его крик.

Вот еще миг и темное облако исторгло его душу, взвившись в пропитанный скудными лучами месяца воздух. Воин дернулся в последний раз и замер, распластавшись на камнях. А жуткое облако, клубясь и извиваясь, медленно испарялось, наполняя воздух вокруг запахом мертвой гнилой плоти. Вскоре оно исчезло, оставив на земле сморщенный труп.

Конан с гневом в синих глазах взглянул в ложу колдуньи, но ее там уже не было. Он с силой сжал кулаки, так что побелели костяшки пальцев, и огляделся вокруг, еще не зная чего ожидать. Как вдруг страшной силы удар обрушился ему на затылок. Меч выпал из обессилевшей руки, звякнув о камни. И сознание юноши поглотил мрак.

Очнулся он от боли; острая, жестокая она ритмично обжигала уставшее и избитое тело. Яркий свет факелов резанул безжалостно по глазам, жар огня опалил плоть. Конан зарычал, словно раненый зверь, и с кровью в глазах приподнял голову и огляделся вокруг.

Он находился в пыточной. Черные каменные стены, покрытые копотью и какими-то наростами, были увешаны разнообразными орудиями пыток — щипцами, молотами, ржавыми штырями и шипами, украшенными острыми иглами цепями и крючьями. В очаге справа плясало пламя, с треском пожирая сухие поленья, наполняя все помещение гарью и теплом.

Конан был крепко связан и лежал на животе на странном постаменте, похожем на высокую каменную скамью. Он слышал мерный и резкий свист хлыста, и боль продолжала равномерно ласкать его тело. Это было наказание за гордый нрав и отказ подчиниться воле владычицы. Удары плети громом отдавались в тишине каземата, нарушаемой лишь треском огня. Но тот, кто бил его, не издал ни единого звука — не слышно было ни вдоха, ни выдоха, ни хрипящего дыхания. Словно машина, раз за разом через равные промежутки кнут опускался на истерзанную спину юноши, оставляя длинные кровавые полосы. Да это и не удивительно. За время пребывания в этой мрачной цитадели Конан успел понять, что здесь нет «живых» людей, кроме пленников, но и они обречены на заклание по воле правительницы, символизирующей силы мрака, чьей служанкой она была, — сосуд, наполненный жизненной силой, вырванной из агонизирующих тел павших воинов. Она повелевала мертвецами, силой своей магии поднимая их из могил, в ее темных подвалах томились рабы, купленные в других странах, смертники, пойманные на темных дорогах южного мира, а так же древние существа, добытые для нее в глубинах заповедных тайных мест и глубоких пещерах Граскаальских гор на юге и Черных горах на севере.

Вот уже красные круги расцвели перед глазами Конана, и каждый новый удар добавлял к ним новые искры, топя сознание в омуте мрака и пустоты. Покой смерти близок. Скоро врата Серых стран откроются перед ним и воины-стражи в черных доспехах проводят его к трону Крома, повелителя могильных курганов.

Жуткий крик так и рвался наружу из его горла, но Конан неимоверным усилием держался, только хрипел и исходил слюной от злобы, ненависти и… безысходности. Нет, путь в обитель бога Киммерии пролегает не здесь.

О, Великий Кром! Неужели он вот так должен закончить свой жизненный путь запоротый насмерть, словно ничтожный раб?

Но вскоре боль отступила, окутав тело теплой волной. Удары прекратились, и лишь легкое жжение иссеченной плоти напоминало о произошедшем. Конан заметил как рядом с ним возник черный силуэт. Палач! Киммериец лишь с трудом мог разглядеть его сквозь нахлынувшую на глаза пелену. Все, что он запомнил — это горящие ярким багровым огнем глаза, словно два сверкающих в свете факелов рубина.

Истязатель отвязал его и бесцеремонно спихнул на пол. Конан грузно рухнул на каменные плиты, уже не сдержав тихий стон. От удара боль новой волной окатила его истерзанное тело, перед глазами полыхнула тьма. Он вновь был на грани беспамятства. И уже не видел, как открылась с тихим скрипом тяжелая дверь, и в пыточную вошли два воина-гиперборейца. Не говоря ни слова, они приподняли тело юного варвара и унесли прочь, волоча по земле. Позади них медленно закрылась дверь, скрыв жуткого обитателя этих кровавых подземелий.

В полное сознание Конан пришел уже в камере. В другой. Узкие низкие стены без окон и щелей, на грязном полу лишь драная циновка и темная лужа в углу. Руки его скованы между собой ржавой цепью, другая — перекинута через первую и укреплена в кольцо в полу. Вот так выглядит расплата за своеволие. Но его это не волновало — он еще жив и это главное.

В этом подземелье он пробыл несколько дней. Еду доставляли один раз — утром или вечером он не знал, здесь во мраке это сложно было понять. Он не слышал больше криков и стонов над головой, воя распаленной толпы и жестоких приказов Вамматар. Здесь царила лишь давящая на виски тишина. Судя по всему, его запихнули на самое дно этой проклятой цитадели. Что же здесь ожидает его? Медленная смерть? Нет, Вамматар не прощает таких обид, она ничего не забывает, и данное наказание лишь отсрочка от неминуемого. Ее месть скоро явится во всей красе, и испытывать ее удары он будет на арене. А сейчас остается лишь ждать. Но уж от этого он не умрет.