Томас Рейд - Хрустальная гора

— А почему мы должны тебе верить? — осведомился Каанир. — Мы ведь даже не знаем, в здравом ли ты уме после… после того, как ты…

— …стал этим монстром? — Микус закончил фразу за него. — А мне-то хотелось думать, что мое изуродованное тело станет для вас веской причиной поверить. Ладно, мы должны торопиться! Нет времени на споры. Я чувствую, как во мне с каждым мигом возрастает дикий гнев полудракона. Вскоре он возобладает, и тогда помощь вам будет интересовать меня меньше всего.

— И в чем же будет заключаться твоя помощь? — осторожно спросил Каанир. — Что ты предлагаешь?

— Вернемся вместе в Дом Триады. Я смогу отправить туда нас всех. Хотя мой самоконтроль с каждым мигом слабеет, но я все еще могу переправить вас, спасти от гибели.

— Ну, а что потом? — спросил Каанир. — Когда мы вернемся?

— Вы предстанете перед судом за свои преступления, — ответил ангел, тяжело дыша: он боролся, пытаясь удержать самоконтроль. — Вы должны ответить за соучастие в убийстве Мистры. Но это гораздо лучше, чем остаться здесь, в ловушке, дожидаясь, пока до вас не доберется астральный кракен — или что-нибудь еще… похуже…

— Я так не думаю, — ответил Каанир с недоброй усмешкой. — И твоим трофеем, ангел, я не стану.

И он поднял меч.

— Да будет так! — воскликнул Микус. — Я заберу с собой ваши трупы!

Он взвился на дыбы, бросаясь в атаку.

Алиизса видела, как искаженная тварь, жуткий сплав ангела и хобгоблина-полудракона, пытается убить ее любимого. Каанир отступал, надеясь использовать колонны как линию обороны.

У алю возникла идея.

— Каанир, ко мне, быстро! — крикнула она, активируя заклинание, к которому никогда раньше не прибегала. Его слова срывались с ее губ, и она сама не смогла бы объяснить, откуда их знает — откуда они приходят.

Вокруг нее образовалось голубое свечение — ярче, чем то, что исходило от Засиана. Вся комната наполнилась его волнами, словно лазурью неба.

Алю запнулась, пораженная. Сердце стучало, как сумасшедшее. Но ей удалось вовремя прийти в себя и продолжить заклинание, не дав магии угаснуть.

Камбион отступал и уворачивался, уклоняясь от ударов искаженного Микуса, и постепенно приблизился к Алиизсе.

«Вот и прекрасно», — подумала она, бросаясь вперед и завершая заклятье.

Клетка, мерцающий барьер из ярко-синих полос, окружил Микуса-Мишика. Алиисза очень надеялась, что это удержит тварь на месте.

…Резкая боль в животе заставила алю согнуться.

Микус ревел от ярости и пытался вырваться. Он колотил по барьеру ногами и оружием, но напрасно. Наконец застыл на месте, закрыл глаза и сконцентрировался. На лице проступил пот. Алиизса чувствовала, как ангел пытается определить возможности магии, вплетенной в решетку. Она ощущала его попытки переместиться, убраться подальше отсюда — на другой край вселенной, например.

Но клетка крепко держала Микуса, и ангел, поняв, что оказался в ловушке, издал вопль и бросился на прутья.

Каанир, стоявший рядом с Алиизсой, то и дело переводил взгляд с ужасного существа в клетке на алю.

— Что ты сделала? — спросил он. — Тебе плохо?

Она покачала головой, чувствуя, как боль отступает — а вместе с ней исчезает и странное голубое свечение. Полудемон выпрямилась, пытаясь скрыть гримасу.

— Да все в порядке. Ничего не случилось, — солгала женщина. — Это с магией творится что-то странное с тех пор, как…

Не договорив, алю покачала головой, пытаясь отогнать пришедшую на ум мысль.

— Только вот я не помню, чтобы ты раньше прибегала к подобному трюку, — тихо сказал Каанир. — И я же видел, что тебе было больно. Что все это значит?

Алиизса кончиками пальцев дотронулась до губ Каанира.

— Тс-с… Я сказала, все в порядке, — ответила она с легкой улыбкой. — Просто переволновалась. Полагаю, мы с тобой вместе достаточно долго, чтобы ты мог себе уяснить раз и навсегда: я неистощима на новые фокусы.

Камбион еще какое-то время смотрел на нее, потом пожал плечами и принялся изучать клетку.

Она не хотела, чтобы он заметил беспокойства на ее лице — и он не заметил. Но сама алю не могла не встревожиться.

«Во имя Девяти Кругов, что со мной происходит?» — размышляла она.

Ошига не останавливался, и Эйрвин летела все выше и выше вслед за архонтом-глашатаем — над бесконечными склонами горы Целестия, сквозь новые и новые слои облаков, возникающих всякий раз, как одна область сменялась другой, с еще большим наклоном.

Прежде ангел никогда не приближалась к этому величественному пику и даже не подозревала, как невероятно он огромен. И, когда они остановились на отдых на небольшом тропическом острове с прекрасным пляжем, где на белый песок ложилась тень пальм, Эйрвин спросила, какова же реальная площадь этой горы. Но Ошига заверил, что они движутся между слоями по кратчайшему пути и прибудут в Венью в самое ближайшее время.

Они пошли еще сквозь один толстый слой облаков, и Эйрвин задрожала, погрузившись в их сырой холодный туман. Она старалась только не отстать от проводника, памятуя его предостережение, что, потерявшись, она может блуждать по этому небесному королевству до скончания времен. И женщина боялась упустить архонта из виду.

Облака закончились неожиданно, и Эйрвин увидела под собой, далеко внизу, бескрайние зеленые поля. Ошига вел ее над краем лесного массива, затем — вдоль береговой линии огромного синего озера. Ангел, когда могла, бросала взгляд вниз, в чистую воду, рассматривая необычные фигуры, лежащие на дне.

«Там же морские раковины! — поняла она. — И какие огромные!»

От здравомыслящей Эйрвин ускользало, зачем нужны морские раковины в горном озере, и, размышляя об этой прихоти архонта, здешнего правителя, она лишь пожала плечами.

Ошига изменил курс. Теперь он пикировал к воде. Озадаченная Эйрвин последовала за ним, отметив, что он движется по траектории, угол которой упирается в глубокую расщелину на дне. И… Возможно, показалось? Но нет, зрение не обманывало ее! Там, в этой расщелине, что-то слабо светилось.

Эйрвин сделала глубокий вдох и погрузилась в кристально чистую воду, ожидая, что озеро, образованное таянием ледников, обожжет холодом. К ее изумлению, холодно не было.

Ангел было попыталась плыть, но Ошига, расправив крылья, мчался сквозь воду с невероятной скоростью. Пожав плечами, Эйрвин последовала его примеру — просто чтобы не отстать.

И не ощутила никакой разницы — она словно по-прежнему скользила в воздухе.

— Оставьте страхи. Вы не утонете, — обернулся Ошига, когда они спустились глубже. — Вы гость Эратеола. Он сделал наш путь намного приятнее.

Эйрвин, чувствуя боль в груди, выдохнула и с удивлением отметила, что не видит пузырьков воздуха. Она осторожно сделала вдох — и не захлебнулась. «Как это удивительно и странно», — подумала она, начав дышать под водой.