Павел Кошовец - Просо судьбы

Не глядя ни на кого, кроме, как Ройчи, он остановился, не доходя тройки локтей, обозначил лёгкий поклон и начал говорить, нет-нет, да и кривя недовольно губы.

— Великий Эстол шлёт тебе, илиец, пожелание лёгкой дороги, благодарность за хорошо проведенное время и предложение, если твой путь будет пролегать вблизи Громких гор, посетить Долину Мёртвых и попробовать гостеприимство рода Гончих-в-Ночи.

Его весьма приятный голос можно было сравнить с журчанием ручейка — но лишь закрыв глаза. Ведь глаза могли обмануть — внешность у эльфа была просто идеальна: точёные благородно-взвешенные черты лица, бледная, без малейших изъянов кожа, слегка миндалевидные глазищи в обрамлении ресниц, которым бы позавидовала любая женщина, и водопад серебристых волос, наверняка не уступающих по нежности шёлку… Надо просто знать, что вот это хрупкое и тонкое существо принадлежит народу жесточайших и коварнейших убийц, на дух не переносящих всех иных. А уж Гончими-в-Ночи пугали молодых эльфов в Лесах — Литочек невольно поёжился, вспомнив парочку страшилок из детства. И пусть с возрастом он ко многому стал относиться более критично, но такая человеческая поговорка: «Сказка ложь, да в ней намёк», нет-нет, да и приходила в голову.

Дроу ещё раз обозначил поклон и протянул Ройчи какую-то вещицу, вроде талисмана с огромным алмазом в центре на верёвочке.

— Это знак, по которому желающему легко преодолеть кордоны на пути в Долину, — он поднял полуопущенную голову и посмотрел прямо в глаза человека, на его уста скользнула усмешка, эмоциональный окрас которой определить было совершенно невозможно — это могло быть и злорадство, и ирония, и демонстрация благорасположения. — Великому Эстолу очень понравилось, как вы искусно решаете вопросы, — полукивок, и дроу, развернувшись, неторопливо, полный достоинства, зная, что ему смотрят вслед, пошёл обратно.

— Что это было? — Ностромо обозначил вопрос, интересовавший всех.

— Кошка пригласила в гости мышку, — неожиданно проскрипел хмурый гоблин.

— А тебя никто не спрашивал, — неожиданно взъярился гном.

Он уже предполагал, что эту прожорливую парочку — что ясно показали недавние события — Ройчи потребует кормить из общего котла. А подгорный мало того, что не любил непредвиденные расходы, но и очень трепетно относился к пищевым запасам — пожрать он тоже был горазд — ну, какое, скажите, пожалуйста, путешествие или добрый мордобой на голодный желудок? Вообще, драка для него, неважно, где и какая, была, как десерт, после правильного и желательно плотного ужина. Как планирует поступить с «тёмными» Ройчи, ему было начхать: заколет под ближайшим кустом, продаст за копейки (кстати, этот момент нужно уточнить и выбить у товарища право поторговаться!), подарит в какой-нибудь зверинец — главное, чтоб долго они не висели на шее.

Солнышко потихоньку припекало, по обе стороны наезженной колеи сновали кузнечики, пчёлы и прочие насекомые, взлетали птички, подочищая каким-то ветром занесённые и проросшие злаковые. Лес позади превратился в невысокую — с ладонь — сплошную полосу, но растительность впереди приподнялась чуть, едва-едва подпирая бездонный небосвод. Разговор не складывался — все были погружены в свои мысли.

— Стой! — крикнул Ройчи Ностромо, и тот послушно придержал Торопыгу.

Человек достал кинжал и подошёл к «тёмным». В его облике не было никакой агрессии или враждебности, но гоблин напрягся и пригнулся, будто ожидая конечного удара. Тролль же спокойно протянул наёмнику руки, и тот в три касания срезал путы. Потом освободил гоблина и обрезал верёвку, соединявшую их друг с другом.

— Всё, свободны, — бросил Ройчи, не глядя на растерявшихся таким поворотом «тёмных».

— А-а… — недоверчиво протянул тролль.

— Да, точно, — кивнул сам себе, как бы соглашаясь, человек. — Ностромо, выдай им пропитание на ближайшее время, а то опять влипнут в какую-нибудь историю. Давай-давай, не жадничай, — с усмешкой поторопил потерявшего дар речи товарища.

Гном горестно вздохнул, принялся снимать мешки и рыться в них, в поисках съестного. Складывалось впечатление, что он не помнит, где что находится. Впрочем, товарищи, краем глаза наблюдая за ним, с пониманием отнеслись к вынужденной отсрочке — гному просто требовалось время, чтобы свыкнуться с этой мыслью.

Гоблин, будто оглушённый, так и стоявший в сторонке не шевелясь и с отвисшей челюстью, вдруг сделал робкий шаг, а затем более решительный второй к Ройчи.

— Это… человек… спасибо.

Стоявший рядом Листочек, несмотря на врождённую неприязнь к этому племени, смог оценить жест «тёмного». Он очень сомневался, что низкорослик хоть раз в жизни произносил слова благодарности. А тут… Явно от чистого сердца, импульсивно, отнюдь не рисуясь.

— Пожалуйста, — ровно ответил Ройчи и отвернулся. Но гоблин переминался с ноги на ногу, не уходя. — Что ещё? — поинтересовался, прищурившись, вновь обратив внимание на мнущегося «тёмного».

— Это… — его уши забавно поникли, и вообще, вид у него был такой жалостливый, что у Ройчи на лице мелькнула улыбка — но такая, быстрая, чтоб «тёмный» не заметил и не обиделся, и не понял, что его раскусили, — … можно присоединиться к вам, пока… — и зачастил, увидев, как гном начинает грозно надувать щёки, а у эльфа полезли вверх брови. — Мы не будем вам мешать. Мы будем совершенно незаметны, — Ностромо громко хмыкнул. — Станем помогать в пути, следовать вашим пожеланиям, инструкциям…

Ройчи досадливо поднял руку, останавливая это глупое словоизвержение, и задумался.

На какое-то время установилась шаткая тишина, прерываемая беззаботным пением птиц и шелестом скользящего по высохшей траве игривого ветерка.

Ройчи долго смотрел вдаль, щурясь и поджимая губы, что соответствовало у него глубоким размышлениям. Наконец-то он, бросив мимолётные взгляды на «светлых» компаньонов, жёстко посмотрел на гоблина, безошибочно определяя в нём ведущего или главного в этом странном тандеме.

— Хорошо, вы идёте с нами, — гоблин облегчённо выдохнул, но тут же подобрался под тяжёлым взглядом наёмника. — Мы доведём вас до более-менее безопасных земель, где и расстанемся, — согласный кивок. — Но то, что ты говорил раньше о, так скажем, вашей покладистости — это даже не обсуждается — вы с нами до первого недовольства меня или моих друзей, — гоблин покосился на невозмутимого эльфа — с высокорождёнными у низкорослых «тёмных» издавна были сложные отношения, но опять согласно кивнул. — При этом я собираюсь вас так нагружать, что вы, думаю, сами захотите от нас сбежать, — на это гоблин ощерился в своей в отнюдь не симпатичной улыбке. Человек, не услышав никаких возмущений, комментариев, предложений, протянул для знакомства руку. — Ройчи.