Оксана Демченко - Карты четырех царств [СИ]

— Оно — где? — Ана тупо глядела на свои руки и злилась: отчего ладони лежат на коленях совершенно спокойно? Ведь в душе лед и страх…

— В Эйнэ, конечно, — пожал плечами Лоэн. — Что еще могло стать причиной выбора этого города местом постоянного пребывания моего брата? Оно там, и оно уже пробуждается. Изменить я ничего не могу. Мне жаль.

Ана медленно свела пальцы в замок, и разъединила, и снова свела в замок. Мысли не пожелали прийти в порядок, хотя обычно простое действие помогало, папа Ан учил именно так концентрироваться и собираться.

— А люди? — Ана постаралась глубоко заглянуть в глаза Лоэна, чтобы уловить, велика ли ложь… вернее, насколько много он недоговаривает.

— Люди четвертого царства и есть та сложная переменная, которую желают вывести за скобки, — терпеливо пояснил Лоэн.

— Убить, — поправила Ана.

Тишина сделалась прозрачной и какой-то хрустальной… Вервр Лоэн не лгал. Он даже не делал попыток недоговаривать, просто молчал и ждал, придя в выводу: никакие изменения уже невозможны. Принять реальность — это единственный выход для Аны.

— Вы вовсе, ну просто ни в чем, не похожи на брата, — Ана встряхнулась, сгоняя мурашки. — Хотя я тоже на своего брата не похожа. Бывает. Вы, кажется, и не злодей. Но вы от этого еще хуже… уж простите. Вы что, не вмешаетесь?

— Я обрисовал ситуацию: любое вмешательство бессмысленно, поскольку соотношение сил заведомо… — начал Лоэн и осекся, поймав резкий жест Аны.

— Папа говорил много раз: «Это мой мир». Он не знает слова «заведомо». Он иногда вытворяет разное, и даже страшное. Даже убил меня однажды! А вы теперь спасли… как бы. Только мне не годен ваш умный выбор. Ану я прощу все, это ведь его мир. А вы — гость мимохожий. Везде и всегда.

Ана пожала плечами, отбросила мелкие мысли и сосредоточилась на главном, чтобы не передумать и не усомниться. Она развела руки шире, шире…

— Бара! — Ана заверещала, запрокинув голову. Хлопнула в ладоши и снова раскинула руки. — Ош Бара! А ну мигом туда, куда я хочу! Ты и все прочие тоже!

Ана прыжком рванулась туда, в Эйнэ — и успела краем глаза увидеть, как Лоэн дернулся остановить её, перехватить… И буквально наткнулся на оскаленную морду белого дракона. Глаза чудища полыхали яростью, рычание колебало не воздух даже — само бытие! Дракон скалился, оплетал усами пространство, откуда только что ускользнуло тело Аны… и вервр Лоэн не мог удержать её, бесполезно шаря по частоколу драконьих усов.

— Её выбор! — взорвалось в голове рычание Эна.

Ана рухнула лицом в ледяную колючую траву, едва припорошенную снежком. Зима в столице так себе, ни мороза, ни сугробов, — Ана подумала это отстраненно, и сразу вскинулась, огляделась. Она попала именно туда, куда желала — в Эйнэ, во двор хэша Лофра. Недавно, поздним вечером, она стояла вон там, смотрела на матушку Улу и на хрупкую нэйю, торопящуюся к ней — согреться…

Ветер бросил в лицо пригоршню снежных игл, словно пощечину дал.

Над городом занимался дымный, тусклый рассвет. Эхо в лабиринте улиц грохотало и выло, столб сажевой копоти пер вверх и утыкался в низкое тучевое небо — недалеко от двора Лофра: там Ана помнила главную городскую площадь. По двору сновали люди, и все были заняты, все определенно знали, в чем их дело. Звенело оружие, ржали лошади… Было невозможно поверить, что прошло несколько часов — два? Три? Точно не более, ведь еще не рассвело! Прошло так мало времени, а город дрожит, стены в трещинах, у людей серые лица, несут раненных… Значит, Лоэн воистину не солгал: кто-то очень сильный, а может и всемогущий, приговорил мир к уничтожению.

— Да что они там, бесы разные, — Ана глянула вверх, — с ума посходили?

Поверить в худшее никак не получалось. Ана дернулась встать — и лишь тогда осознала: правая ладонь плотно сжимает рукоять знакомого клинка. Откуда он взялся на сей раз, Ана и думать не пробовала. Не до того. Запоздалый страх сжал сердце. Там, у Лоэна, даже теперь безопасно! Именно так… И, хотя она выбрала, но ведь и пожалела о сделанном выборе тоже — пусть без намерения вернуться.

Из-за спины шагнул Бара, присел рядом. Как обычно, он выглядел одновременно собранным и безмятежным.

— Ты цела, хорошо. Кто наш враг? — осматриваясь, уточнил Ош Бара, как будто сто раз прежде делал шаг, переносящий его в иной город. Как будто ему не в новинку зима, как будто трещины на стенах и столб копоти, протыкающий небо, вовсе не существуют!

— Бара, — Ана уткнулась лбом в крепкое плечо. — Страшно.

— Я ведь здесь, — удивился Ош Бара. — Учитель Ан, полагаю, тоже здесь. Он сказал вчера, чтобы я ничему не удивлялся. Это само по себе было удивительно. Я немедленно вызвал Эмина и велел Номе собирать лекарства. Кто наш враг? Надо найти того, кто управляет боем, и получить указания. Надо убедиться, что спина учителя Ана прикрыта. Ты ведь закончила жаловаться?

Бара встал, подал руку и огляделся.

— Бара, тебе не страшно? Никогда? — Ана прищурилась, рассматривая столб копоти.

— Мне страшно с самой осени, — нехотя признал Бара, подгреб под руку по-хозяйски. — Ты ушла одна. Мне было плохо в Казре всякий день, потому что алому жить без смысла хуже, чем умереть. Алый, когда нет смысла в его жизни, делается ходячей смертью. Я ответил. Долго еще ты будешь вести себя странно?

— А мне чужой бес сказал, что наш мир совсем разрушат и всех нас за скобки, — Ана чиркнула ногтем по горлу. — И нет смысла дергаться. Оно сильнее всех вообще. Какое-то там «оно». Ужасное оружие.

Бара свел густые брови, повернул к себе Ану и недоуменно вгляделся в её лицо.

— Нет смысла? Не слушай чужих бесов. Я всегда жил по закону алых, даже не имея слов для описания этого закона. Учитель Ан выбрал нужные слова и соединил куда лучше, чем смог бы я сам, поумнев: бой не имеет смысла, если противник слаб. Бой — это когда ты заранее не знаешь исхода. Всё прочее — бойня. Сейчас ты хочешь выжить, или тебе важнее остаться Аной, с которой я заговорил в Казре, до того проведя в молчании полгода?

— Ну ты и загнул, — Ана обеими руками обхватила Бару за пояс, прильнула к теплому боку. — Я закончила жаловаться, честно.

Ана вывернулась из-под надежной руки, шагнула вперед — и споткнулась.

Недавно именно здесь, след в след, стоял папа Ан. Принюхивался, усмехался: здесь его мир, его люди и его дом. Разве все это можно уступить кому угодно, даже и всемогущему?

Вечером Ан действительно стоял на том самом месте во дворе «Алого льва» — лицом к людям, которые помнили его врагом. И теперь должны были поменять мнение.

Горечь копилась в душе. Он снова в стольном граде Эйнэ, и здесь даже теперь, после долгой отлучки, почти для каждого он — бес Рэкст, наделенный властью и вызывающий страх одним именем своим! И он уже не способен вернуть свою короткую мирную жизнь слепого Ана, безмерно ценную лично для него и, увы, иссякшую невозвратно. Он даже не вправе оглянуться… Нома почувствует, ей станет больно. Это — лишнее. Вервр совершенно забыл, если когда-то и знал: как это — уходить, оставляя за спиной дом, где знакомы все запахи и звуки, где жил постоянно и собирался жить еще долго, очень долго. Даже начал прикидывать, удобно ли будет растить маленьких вервров, которые для города — страшнее пожара и потопа, вместе взятых! Пока такой напасти Корф не узнал, но городу хватало впечатлений и без того.