Ша Форд - Проклятие дракона (ЛП)

Вес взглядов дикарей замедлял Каэла. Его гнев растаяла, он видел их мрачные взгляды, усталость на лицах в краске. Они не были бесстрашными воинами, о которых рассказывал ему Амос, они были болезненно тощими и вялыми. Он не мог поверить, что они когда-то боролись с чудищами.

— Где Килэй?

Один из дикарей повернулся и указал на дом, что пострадал чуть меньше остальных. Он чуть обгорел, но был целым. Дверь распахнулась, хотя ему до нее оставалось пару шагов.

Первым вышел Гриффит. Его золотой меч был в здоровой руке.

— Назад, — предупредил он.

Каэл застыл. Не из-за меча, а из-за выражения лица Гриффита. Его кожа за краской была бледной. Капли пота катились по его лбу.

Целитель в Каэле взял верх.

— У тебя лихорадка. Твоя рука могла быть заражена. Я могу осмотреть ее.

Гриффит промолчал. Его ладонь крепче сжала меч. А потом он посмотрел на дыру в штанах Каэла, оставленную от стрелы Гвен, и его рот раскрылся.

— Это правда, — охнул он.

— Что? — Гвен появилась на пороге за ним, прижимая Килэй к груди. Кожа под ее краской стала красной, когда она посмотрела на ногу Каэла, куда указывал Гриффит. — Шагнешь ближе, и я убью ее, — прорычала она, прижимая золотой топор к животу Килэй.

Каэл не верил.

— Нет. Килэй все это спланировала.

— Я разрежу ее пополам, — предупредила Гвен.

Каэл не слушал ее.

— Я не верю тебе, — сказал он Килэй. — Не верю. Так ты сделала с пиратами. После всего, через что мы прошли, ты все еще думаешь, что нужно меня обманывать и…

— Я клянусь что убью ее…

— Так делай! — рявкнул Каэл. — Хватит угрожать, замахнись.

Он думал, что это все покончит. Он думал, что Гвен перестанет играть и начнет вести себя разумно. Но ее сине-черные губы скривились в улыбке.

— Хорошо…

— Стой! — Килэй отпрянула от топора. Ее ногти побелели, впиваясь в руку Гвен. — Это не обман. Она убьет меня.

Он не понимал. Он не знал, что между ними. Гвен ударила до этого Килэй по голове, но Килэй сломала Гвен нос. То, что они не убили друг друга, могло означать лишь одно:

— Я думал, вы дружите.

Гвен зарычала в ухо Килэй.

— Сколько раз мне говорить, паразитка? Мы не друзья, ведь друзья не пытаются откусить друг другу руку.

— О, ладно тебе. Это был пустяк.

— Это испортило мне зиму! Мне пришлось всю зиму сидеть внутри, пока другие воины… знаешь? Мне надоело объяснять.

Она подняла топор, Каэл выхватил стрелу из колчана.

— Хватит! Слушайте, я не знаю, в чем дело. Но, если ты ее ранишь, если упадет хоть волосок с ее головы…

— Ты убьешь меня?

— Уничтожу, — прорычал он, когда Гвен поднесла топор ближе к горлу Килэй. — Ты будешь лишь кровавым пятном на моей пятке. Останется так мало, что даже личинки не потревожатся.

— Да? — топор коснулся шеи Килэй.

Каэл направил стрелу на глаз Гвен.

— Предупреждаю. Ничто тебя не спасет, если ты ранишь ее, ни в этой жизни, ни в следующей.

Ее кожа пылала, она прорычала:

— Я попро…

— Хватит! — Гриффит вонзил меч в землю и вскинул руку. — Они только играют. Прошу, не убивай мою сестру.

— Тогда скажи своей сестре убрать топор от моего друга, — прорычал Каэл.

По его кивку Гвен толкнула Килэй вперед. Она вскинула бровь, он опустил стрелу.

— Ты бы в меня выстрелил?

— Я уже стрелял в тебя. Меня не понадобилось бы уговаривать.

Почему-то Гвен от этого широко улыбнулась.

— Ты ранена? — Каэл притянул Килэй к себе. — Твоя голова…?

— Все хорошо, — пробормотала она, отбивая его руку. Она махнула Гвен. — Начнем.

— Погодите, что начнем? — он схватил ее за руку раньше, чем она отошла. — Я тебя не подпущу к этой безумной…

— Дикарке, — исправила Гвен.

Каэл не видел разницы.

— Паразитка совершала преступления против нашего народа, — сказал Гриффит, указав на дикарей.

Каэл застонал.

— Что ты с ними сделала?

— Ничего страшного.

— Ты привела к нам виннов! — сказала Гвен.

Килэй пожала плечами.

— Тогда это казалось правильным.

Гриффит быстро встал между ними.

— Как только паразитка отплатит долги, все будет прощено. Но до этого она будет нашей пленницей.

— Нет уж, — прорычал Каэл. — Идем, Килэй. Найдем Бейрда и…

— И что? — она вскинула брови. — Куда мы отправимся? Какой план?

Он не знал. Он не мог спуститься с гор, не мог подняться. Он оказался в ловушке посередине. И Килэй это знала.

— Я вижу два варианта, как мне кажется, — сказала она, скрестив руки. — Ты или будешь бродить по горам до конца жизни, стеная, как призрак, или сделаешь что-то полезное. Я выбираю последнее.

— Нет, ты не выбираешь. Ты попала в беду, и я застрял тут, пока ты отплачиваешь долги. Как долго это будет длится?

— Сколько нужно.

Она улыбнулась ему через плечо и пошла по холму. Гвен следовала за ней с ухмылкой, оставив Каэла с дикарями.

Они цеплялись за раны и смотрели перед собой с пленкой усталости на глазах, ждали. Каэл тяжко вздохнул, потому что так он не ощущал боль в сердце.

Он взял Гриффита за руку и повел в другую сторону.

— Идем. Подлатаем эти раны.

* * *

Лазарет стоял отдельно на вершине холма. Его стены напоминали зубы ведьмы: почерневшие и обломанные, торчащие под странными углами. Крыша пропала. Каэл не хотел приближаться, но ноги шли сами. Они вели его туда, пока он не оказался среди развалин.

Обломки кроватей усеивали пол. Многие были перевернуты или сломаны. В шкафу осталось лишь несколько разбитых склянок настоев. Жар огня поглотил остальное.

Доски скрипели под весом Каэла, он прошел в кабинет Амоса. В горле появился комок, когда он увидел разбитый тол и пепел от кровати Килэй. Но больше всего ранило другое. Он и не думал, что ему этого будет не хватать.

Книги Амоса об исцелении валялись на полу, остались пустые обложки, названия были выжжены. Обрывки страниц упрямо цеплялись за корешки. Как много раз он заставал Амоса ночью над книгами…?

— Ну?

Гриффит стоял за ним и терпеливо ждал, как и еще группа дикарей. Каэл так погрузился в мысли, что забыл о них.

— Да. Я начну с самых серьезных ран, — сказал он, вспоминая дни, когда лазарет был полон. — Раны головы, сломанные кости и прочее. А потом разберусь с царапинами. О, — он посмотрел на дикарей, стараясь выглядеть строго, — если вам кажется, что что-то не на месте, так мне и скажите. Нет ничего хуже залеченной раны, которую придется разрезать снова. Ясно?

Он принял приемлемое количество кивков, выстроил их в очередь. Каэл старался не думать, как сильно был похож на Амоса.

Первым пациентом был старик с раной, словно меч опустился на его голову. Каэл несколько минут очищал рану от засохшей крови и заразы, а потом начал лечить.

— Еще день вот так, и вы бы умерли, — бормотал Каэл, разглаживая большим пальцем белый шрам на голове старика. — Нужно было раньше этим заняться. Удивительно, что это вас не убило.