Наталия Московских - Сети Культа

Там, на реке в дэ’Вере был участок, который Грэг Дэвери всегда наказывал своим детям переходить по берегу, а не переплывать. Он предупреждал детей о глубине и не разрешал им плыть там, даже когда его отпрыски упрямо объявляли себя опытными пловцами. Брат с сестрой злились, однако слушались отца до определенного момента. В тот день они сговорились, что докажут родителям свою самостоятельность и пересекут злосчастный участок вплавь. Аэлин поддержала идею брата: она доверяла ему, считала его отличным пловцом, чувствовала себя в безопасности рядом с ним.

… руки устали уже на середине участка, и девочка решила, что на мгновение опустится на дно, оттолкнется и сможет продолжить плыть, как ни в чем не бывало, поспевая за братом. Течение было несильным, вода не представляла угрозы… Аэлин верила, что справится.

Она погрузилась под воду, начиная уходить все ниже и ниже. Сейчас должно почувствоваться дно. Вот сейчас…

Аэлин потянулась ногой, готовясь упереться в речной ил, но дна не было. Слишком долго, непозволительно долго.

Девочка испугалась и открыла глаза. Вокруг была лишь толчея зеленоватой мутной воды, в которой угадывалось какое-то движение. Рыба? Или что-то другое… что-то…

Аэлин посмотрела вниз, надеясь разглядеть дно и оценить расстояние до него, но увидела лишь черный непроглядный мрак, в котором что-то шевелилось. Водоросли? Рыбы? Ответ был неважен — в тот самый момент на дне реки зашевелился ее страх. Аэлин лихорадочно попыталась всплыть, но в ту же минуту осознала, что сделать это быстро у нее не выйдет — слишком глубоко она опустилась, чтобы усталые руки сумели в несколько мгновений вытянуть ее наверх. Какая же здесь глубина?

Легкие загорелись огнем, воздуха не хватало. Судорожно захотелось заплакать, но девочка понимала, что сейчас этого делать нельзя — иначе смерть! Аэлин была уверена, что не выплывет. Она уже ловила холодное дыхание Рорх у себя под ногами — там, в черной, непроглядной глубине реки…

И тогда она почувствовала, как сильная рука Аллена тянет ее на поверхность.

— Айли! — выкрикнул он испуганно, когда голова сестры оказалась над водой. — Айли, с тобой все хорошо? Ты не наглоталась воды? Дышишь нормально?

Девочка не могла ответить — ее душили рыдания, слова застревали в горле, руки и ноги сделались совершенно непослушными и не желали шевелиться. От одной мысли о черной бездне под ногами хотелось вопить, но голос предательски сел от страха и даже крика не мог произвести на свет. Сейчас все желания Аэлин свелись к тому, чтобы поскорее оказаться на берегу, и Аллен, хвала богам, понимал это. Он быстро потянул сестру из воды, побелев от испуга: прежде ему никогда не приходилось видеть ее в таком ужасе.

— Айли, все хорошо. Мы почти выплыли. Вот берег!

Слова брата долетали до девочки словно издалека. Она истово хотела поскорее выбраться из воды и старалась работать одеревеневшими руками и ногами.

«Больше никогда…» — прозвучало в ее сознании, и Аэлин понимала, что теперь эта мысль вряд ли когда-нибудь покинет ее…

Через несколько мгновений Аллен сумел вытащить ее на берег — он и впрямь был хорошим пловцом…

Крупная капля пота скатилась по виску Мальстена. Живые образы в голове Аэлин утягивали за собой в глубины ее памяти. Данталли стиснул зубы, заставив себя не следовать в другие уголки ее сознания. Нужно было набросить мутную пелену забытья на те детали, что вызвали ужас в тот день.

Казалось, одновременно приходилось ломать и крушить собственные воспоминания. Работа с нитями, которые должны были исправить впечатления в чужом прошлом, была болезненной и тяжелой. Чужой страх, чужие переживания перемешивались с собственными чувствами кукловода, и так трудно… так неимоверно трудно было отделить одно от другого!

«Сосредоточься!» — скомандовал себе данталли, огромным усилием заставив себя сконцентрироваться на образах, рисующихся в сознании женщины.

Было глубоко…

Мальстен потянул за нить, одновременно сокращая в памяти Аэлин расстояние до речного дна. Не настолько глубоко было в той реке. Данталли постарался привить спутнице лишь мысль о том, что она была ребенком и не рассчитала собственные силы. Сейчас этих сил достаточно, сейчас эта глубина уже не покажется ей столь пугающей.

Вокруг было темно…

Данталли постарался добавить в воспоминание немного света. Сделать воду в реке кристально чистой он бы не сумел, однако чуть разогнать речную муть в памяти Аэлин у него вышло.

В голове будто взорвался болевой снаряд, черная нить словно раскалилась добела в руке демона-кукольника, однако отпускать было категорически нельзя.

Мальстен невольно задумался, как свои ощущения можно описать с точки зрения теории Ланкарта. Похоже, проникая в человеческое сознание, он проникал напрямую в душу своей марионетки и работал прямо в потоке обмена энергией с миром, тем самым искажая собственный поток. Мальстен предполагал, что именно по этой причине боль от такого воздействия была более жестокой и прийти могла непосредственно в процессе воздействия…

«Не отвлекайся! Продолжай работать», — со злостью приказал себе кукольник, вновь сосредотачиваясь на мыслях спутницы.

Что-то шевелилось там, вокруг меня.

Образ проплывающей мимо рыбы удалось сформировать довольно четкий. Мальстен постарался сотворить в сознании женщины нечто красивое и безобидное, что не вызвало бы страха или угрозы.

И что-то двигалось там, на дне. На непроглядно черном дне…

Этот образ был сложнее всех прочих. Он и явился причиной ужаса: темная неизвестность, таящая в себе опасность и смерть. Это был единственный фактор, смягчить который не удалось бы, если только не искоренить его. А можно ли это сделать?

«Не смотри туда!» — мысленно скомандовал Мальстен, резко потянув за нить и заставив мысли Аэлин обратиться к нему.

Девочка хотела опустить глаза вниз, но вместо этого подняла их кверху. Перед ней прямо в воде находился одновременно знакомый и незнакомый мужчина в длинном плаще. Он словно бы был здесь, в реке, совсем рядом, но в то же время пребывал где-то недосягаемо далеко, как посланник богов, явившийся, чтобы успокоить.

«Успокоить перед смертью? Жнец душ?» — мысли девочки из далеких воспоминаний путались. Страх перед Рорх и ее верным слугой перемешивался с четким ощущением безопасности, возникшим с приходом незваного гостя. Аэлин словно явилось воспоминание из будущего, из времени, в котором она уже знала этого человека.

Это существо…

— Мальстен?.. — ошеломленно произнесла девочка одними губами, и несколько пузырьков воздуха вылетели из ее груди.