Наталия Московских - Сети Культа

Колер оглянулся на скрытый под навесом костер. Пламя шипело, когда капли воды все же просачивались в него, однако плотные кроны пока успешно защищали огонь от угасания. Не теряя времени, Бенедикт взял обезглавленное тело спарэги, второй рукой схватил ее голову и потащил тварь к костру.

Киллиан наблюдал за процессом молча. Рассеченная щека и укушенное правое предплечье сильно кровоточили, ушибленная спина ныла, грудь болела, а в легких что-то словно периодически перекатывалось. Вдыхать было больно. При очередном глубоком вдохе приступ кашля сотряс тело молодого человека, заставив его зарыться лицом в мокрую траву. Он уже с трудом мог различить, от чего его колотит дрожь: от болезненного озноба, от осеннего холода или от шока. Пожалуй, от всего вместе. Дышать становилось тяжело, будто на грудь опустили наковальню, а горло сдавила чья-то стальная хватка…

«Нельзя так оставаться», — прозвучало где-то в уголке его сознания. — «Нужно встать. Нужно просушить одежду, нужно…»

Мысль не сумела завершиться, погрязнув где-то в чернильной темноте этой ночи.

— Киллиан? — прозвучало где-то неподалеку. С этим обращением вернулась и боль, которая на некоторое время, казалось, отступила. Сконцентрировалась она главным образом в левой щеке, правом предплечье и груди. Спина ныла уже заметно меньше.

Харт попытался что-то сказать, но сумел выдавить из себя лишь тихое мычание.

— Киллиан, — на этот раз Бенедикт заговорил строже. — Пришел в себя?

«Пришел в себя? Я терял сознание?» — подумал Киллиан, но вслух этого вопроса решил не задавать: очевидно ведь, что терял, раз Колер это спрашивает. К тому же он успел заметить, что дождь уже не барабанит по его лицу или затылку, хотя шум его в листве — немного поутихший — все еще слышится вокруг. Похоже, Бенедикт успел перетащить его под навес.

— Угу, — сумел промычать Киллиан, понимая, что наставник все еще ждет от него ответа.

— Хорошо, — выдохнул Бенедикт. — Тебе здорово досталось. Руку я тебе перевязал. Щеку тоже смог кое-как заштопать. Правда, шрам, боюсь, останется, но, знаешь, я успел убедиться, что мужчинам такие отметины только прибавляют популярности у дам. Пожалуй, этого так не хватало во мне когда-то Адланне…

Колер нервно усмехнулся. Ученик прикрыл глаза, не сумев отреагировать на это замечание. На него все еще чугунной тяжестью давила усталость, тело казалось непомерно тяжелым и едва ли могло шевелиться.

— Долго…я… — попытался спросить он, но тут же остановился, нахмурившись от боли в щеке и постаравшись удержать свое лицо от дальнейших движений.

— Пару часов. Повезло, что ты был без сознания, пока я работал, иначе дергался бы.

— А вы… как? — заставил себя произнести Харт, хотя глаза у него закрывались.

— Пара царапин, ничего серьезного, — отмахнулся Бенедикт. — Мне досталось явно меньше. И настойки лекарственной я не лишился, так что…

Колер помедлил, глянув на слабо горящий костер. Дождь понемногу переставал и вскоре должен был закончиться.

— Не могу себе представить, как ты понял, что нужно делать, — признался Бенедикт. — Думаю, я бы так и сражался с этой тварью бесконечно… ну или пока кто-то из нас не издох бы от изнеможения. До того, что она боится соли, я бы не додумался.

— Спарэга, — коротко сказал Киллиан.

— Гм… болотная ведьма? С ними тебе тоже приходилось сталкиваться? — он нервно усмехнулся. — Я почти четверть века работаю в Красном Культе, и за все это время мне ни разу не доводилось видеть таких тварей.

— Я читал о них, — осторожно проговорил Харт, стараясь не потревожить рану на щеке, хотя она все равно отзывалась уколами боли. — Но не видел.

— Что ж, теперь я могу плюнуть в лицо Карлу. Он сомневался, что стоит брать тебя с собой, но, не окажись ты рядом, я был бы уже мертв. Пожалуй, после Малагории нам следует пересмотреть вопрос о том, что мы рассказываем нашим последователям. Они должны знать, как бороться с такими существами. И с остальными тоже. Ты молодец, Киллиан, — Бенедикт сочувственно нахмурился и качнул головой. — Ты как? Держишься?

— Да, — тут же отозвался Харт, — только… покараулить уже не смогу…

Он устало выдохнул: долгие речи пока давались ему с большим трудом и отнимали слишком много сил.

Бенедикт нервно усмехнулся.

— Думаю, твоя смена уже подошла к концу. Путь продолжим, когда ты отдохнешь. Как раз кончится дождь, и одежда немного высохнет у костра.

Киллиан не сумел даже кивнуть, он только моргнул в ответ и еще несколько мгновений не мог заставить себя открыть глаза.

— Отдыхай, — мягко произнес Колер, положив руку на плечо ученику. — Остается надеяться, что твоя болезнь не возобновится так стремительно, и ты сумеешь добраться хотя бы до ближайшего отделения Культа.

— Я буду в порядке, — тихо заверил Киллиан, но ответа наставника уже не услышал: он провалился в глубокий сон без сновидений, и сегодня даже привычные кошмары не сумели выдернуть его из темноты.

Легкая поступь советника всегда оставалась для царя незамеченной до самого последнего момента. Фатдир возникал рядом, как призрак — бесшумно и неслышно, будто даже одежда послушно переставала шуршать по его тихой указке.

— Государь, — почтительно обратился сухопарый малагорец к своему правителю, войдя на балкон главной залы, — надеюсь, я не отвлек вас. У меня есть несколько важных новостей, которые хотелось бы обсудить с глазу на глаз.

Аркал едва не вздрогнул, обернувшись на тихий голос советника, и хмыкнул.

— Бесшумен, как и всегда, — констатировал он. В главной зале Бэстифар не поправлял Фатдира, когда тот почтительно обращался к нему: пожиратель боли был убежден, что здесь даже у стен есть уши. — Что ж, тогда нам стоит удалиться в мои покои.

— Всенепременно, — согласился советник.

Они молча проследовали в нужную комнату. Аркал плотно запер за собой дверь и выжидающе воззрился на своего советника.

— Итак, я весь внимание. Что за новости?

— Перво-наперво хотел обсудить с вами начало строительства Храма Тринадцати в Грате. В скором времени мастера обещали приступить к работе над этим проектом. Необходимо выбрать подходящее место. Этот вопрос обсуждается.

— Ты — одно из чудес этой земли, Фатдир, — осклабился Бэстифар. — Качество и скорость твоей работы поражают.

— Благодарю, государь.

— В этой комнате можно обойтись без формальностей, — терпеливо напомнил аркал.

— Прошу простить, — кивнул советник, хотя тень тщеславной улыбки мелькнула в уголках его тонких губ. — Остальные новости касаются сведений, полученных мною с материка, и я бы назвал их новостями первостепенной важности. Как вы знаете, у меня есть некоторые… гм… связи в различных городах королевств Совета Восемнадцати. И от них до меня дошла интересная информация прямиком из правящей верхушки.