Александр Михайловский - Батыева погибель

Надо сказать, моя идея о набеге на питомник остроухих для его последующего разграбления была встречена юными князьями на ура, особенно после того как я сказал, что они сами должны участвовать в этом сафари. Без этого, мол, запечатление лилитками их образов в тот момент, когда рухнет заклинание Принуждения, будет не совсем полным, так как не будет включать сексуальный образ юного князя-героя, с сияющим мечом в руках побивающим орды мерзких Псов и Волкодавов. Надо сказать, что если я, как взрослый мужчина, всячески отбиваюсь от чести быть окруженным множеством перевозбужденных юных девиц (без различия формы ушей), готовых отдаться мне и душой и телом, то юных князей, по сути еще мальчиков-подростков, эта же ситуация манит, как светлячков пламя свечи.

Правда, старый рубака Ратибор Берест с некоторым скептицизмом как бы невзначай спросил о том, а как к этому приключению отнесутся бояре-воспитатели юных князей – Федор Данилович да Кузьма Борисович. Не будут ли они против того, чтобы в окружении их воспитанников завелись срамные остроухие девки-нелюди, потомки демоницы Лилит – и неважно, насколько хорошими рубаками они окажутся.

На это молодой князь Александр Ярославич сказал, что бояре тоже не дураки и понимают, что такие рубаки, как эти бойцовые лилитки, на дороге тоже не валяются, и даже их дети, если они не очень маленькие, тоже быстро вырастут и встанут в строй – и вот тогда их дружины станут самыми сильными на Руси. По крайней мере, он, князь, обязуется решить этот вопрос в течение тех двух-трех дней, которые понадобятся на сбор дружины и подготовку к этому мероприятию.

Ну и я добавил свои пять копеек, сказав, что лилитки никакие не нелюди, и что душа у них такая же, как и у всех прочих человеков, а может быть, даже получше многих из них, ибо остроухие вне зависимости от вида категорически не приемлют ни лжи, ни подлости, ни измены, а на их свидетельство можно положиться так же, как на слово самого нашего Небесного Отца. Вы только не причиняйте им зло и покажите доброту души – и вот тогда они сторицей вернут вам добром за добро.

На этом тема набега на питомник была закрыта на несколько дней, которые потребуются юным князьям на уговоры своих наставников, а нам – на разведку местности в соседней долине за хребтом, где пока еще сидели содомитяне на предмет выявления подходящего питомника. Кроме того, князьям и их помощникам требовалось подготовить место в Переяславле, Новгороде или Твери для постоянного размещения юных лилиток, а также подобрать им наставников и наставниц в боевом деле и всем прочем, что должна знать добропорядочная русская богатырка. Идею кадетского корпуса или суворовского училища, применительно к тринадцатому веку, я Александру Ярославичу изложил, а значит, в этих учебных заведениях полумонашеского типа вскорости будет не протолкнуться от детей бояр, князей, особо умных половецких ханов и прочих высокопоставленных типов, ибо только так можно ковать новую элиту Объединенной Руси.

Но вот как раз на эту самую главную тему мы с молодыми князьями пока не говорили, ибо ее стоило вести только в присутствии их отца Ярослава Всеволодовича, и только после того, как будет развязана коллизия с их дядей князем Юрием, возомнившим, что именно он главный петух, а все остальные должны тихо сидеть на жердочке и не кукарекать.

Кстати, юная воспитанница Птицы, аварская царевна по имени Асаль, кажется, положила свой узкий глаз на юного Глеба. Лилия говорит, что она действительно дочь Бояна от одной из наложниц, никогда не видевшая от своего свирепого Повелителя ничего, кроме окриков и оплеух, так что никаких мстительных рефлексов в нашу сторону она не испытывает. Напротив, мы дали ей то, о чем она не смела и мечтать – свободу и возможность повзрослев, стать самодостаточной женщиной, самостоятельно выбирающей свою судьбу. И вот, кажется, она выбрала юного князя Глеба… Конечно, если я объявлю, что по рождению она дочь восточного царя, а по нынешнему положению моя приемная дочь (ни капли лжи), то формальным препятствием для этого брака может стать только то, что Асаль еще не крещена в православие. Как только это препятствие будет устранено, она без проблем сможет выйти замуж за Тверского князя.

И ведь невооруженным глазом видно, что светловолосый, плечистый и синеглазый мальчик-князь, с которым моя приемная аварская дочь встретилась на ристалище, где тренировалась в стрельбе с седла из нового для себя монгольского лука*, попал ей прямо в сердце стрелою Амура. И эта стройная, черноволосая смуглая и раскосая красавица (видно, что знатных кровей), с легкостью мечущая в мишень свои стрелы, запала в сердце юного Глеба, да так, что он не смог вымолвить ей ни одного слова, а только краснел, бледнел и глупо улыбался.

Примечание авторов: * монгольский лук является усовершенствованной версией лука хунну, которым пользовались авары. Основное преимущество монгольского лука перед луком хунну, заключалось в том, что его можно было постоянно держать в боеготовом состоянии, а на лук хунну, тетиву можно было накидывать только перед самым боем, иначе она ослабевала.

Молодые князья так торопились уехать, что, к огорчению Асаль, даже не остались на вечерние танцульки, на которых она планировала продолжать «окучивать» своего милого. Дело было в том, что время, отведенное им на конную прогулку, подходило к концу. Если они будут отсутствовать дольше этого времени, то их рано или поздно хватятся, после чего начнется превеликий переполох, ибо Юрию Всеволодовичу наверняка уже известно о том, что мы с Отцом прочим его старшего племянника по линии брата Ярослава на роль князя князей всея Руси – а тут дело пахнет не какой-то занюханной Рязанью, из-за которой он на меня первоначально погнал волну, а вообще вопросом о власти и ее источнике. А то некоторые тут отвыкли от страха божьего и расслабились, решив, что все у них схвачено и за все заплачено.

Именно поэтому мне и надо вызвать сюда на совет из Киева Ярослава Всеволодовича. Политического опыта и силы характера у него побольше, чем у сыновей, и с его помощью есть надежда решить вопрос с братом Юрием, не доводя дело до войны или смертоубийства. Одно дело – направо и налево крошить монголов и прочих захватчиков, а совсем другое, когда русские убивают русских, или даже всего лишь один русский князь убивает другого. Междоусобицам, ставшим обычным делом за последние сто лет, должен настать конец, князей же, затеявших такое, следует наказывать – пусть и не так сурово, как будет наказан хан Батый, посмевший влезть на Русь вместе со своей Ордой.

9 января 1238 Р.Х. День двадцать восьмой. Вечер. Коломенское княжество. Лагерь сборного войска владимирской и иных русских земель.