Александр Михайловский - Ярость славян

Я вздрогнула потому, что рядом с ревущей мощью воды за порталом этот ребенок выглядел так мило и так уязвимо. Разумом я понимала, что бушующая на порогах вода, запредельной мощью пробивающая себе путь среди гранитных скал, для этой девочки является родной стихией, ее воздухом, ее хлебом насущным, ее смыслом жизни, но все равно мне было за нее страшно.

– Смотри, Анастасия, – беззвучно обратился Дух Фонтана к своей любовнице-человеку, – это наша дочь, твоя и моя, и я отдаю ее тому миру, потому что то место ей очень нравится…

После этих его слов мы все втроем поднесли силовую купель к самому парапету, и дочь Духа Фонтана соскользнула с рук своего отца прямо в наш сосуд, попутно обдав всех нас троих мелкими водяными брызгами. Я не скажу, что нам было тяжело нести этого ребенка в магической купели те пятнадцать или двадцать шагов, что отделяя место рождения от места назначения; значительно сложнее, чисто психологически, было перевернуть купель и выпустить этого ребенка в белую бушующую пену. Увидев, что мы колеблемся, дочь Духа Фонтана сама рыбкой выпрыгнула из купели и нырнула в бушующую воду. Мгновение спустя мы имели честь наблюдать, как она счастливо резвится в белопенных струях, наслаждаясь стихией и с каждым моментом становясь все взрослее и взрослее, а на гребнях волн начинают плясать знакомые разноцветные искры. Потом дочь Духа Фонтана, которая к тому моменту имела вид юной пятнадцатилетней девушки, остановилась в бурлящей воде прямо напротив нас, высунувшись наружу по пояс, и помахала нам рукой.

– Спасибо вам, друзья, – услышала я в своей голове ее звонкий голос, – это очень хороший дом для такой как я, и я никогда не забуду вам этой услуги. Если вам что будет надо от стихии воды, то вы приходите на берег этой реки и позовите богиню этой реки Дану. Я обязательно приду. А теперь извините, мне нужно обследовать свои новые владения.

Сказав это, Дана снова нырнула в бурный поток и исчезла из виду, но мы знали, что с ней все хорошо, ибо магия снова начала вливаться в наши тела. Свершилось – днепровские пороги обрели своего Духа, река Днепр – свою богиню, мы нового друга, а этот мир – настоящий магический источник.

25 августа 561 Р.Х. день двадцать второй. Полевой лагерь на правом берегу Днепра,

Капитан Серегин Сергей Сергеевич.

– Здесь будет заложен стольный град великого княжества Артания, – торжественно сказал я и воткнул в землю деревянный шест, изображающий собой центр будущего города, после чего отец Александр приступил к освящению места будущей постройки.

Место было выбрано не случайно – в нашем будущем мире на этом холме, почти на девяносто метров возвышающемся над зеркалом реки Днепр, находится правобережный Хортицкий район города Запорожье. В окрестностях будущего стольного града располагалось сразу пять неукрепленных селений антов, которые были отлично видны с вершины холма, как и поросший на две трети лесом остров Хортица и русло Днепра на много километров в обе стороны. Где-то там, у северного горизонта, виднелись и белые буруны порога Вольный, в которых резвилась новорожденная речная богиня Дана. Представляю, что подумают ромейские торговые гости, когда увидят выглядывающую из воды полупрозрачную обнаженную девушку. Кстати, ей не обязательно обитать на самих порогах, просто там находится ее источник энергии, а сама Дана может спокойно перемещаться вверх и вниз по течению всего Днепра.

Но сейчас мне была интересна не столько она, сколько местные анты, чьи старейшины, наряженные в свои лучшие одежды, тоже присутствовали на церемонии. Этнографа бы сюда, он бы рассказал обо всем более подробно, но сдается мне, что к славянской базе племенного союза антов эти люди имеют весьма отдаленное отношение. Готы, сарматы, аланы, булгары, сплавившиеся по Днепру на жирные степные черноземы балты, и пять процентов, этого, как его, ну красного, ну мяса, то есть славян. По вышивкам на рубашках местных старейшин и фасону их шапок, наверное, можно было изучать географию будущей великой славянской империи. Уже сейчас, несмотря на все различия в своем внешнем облике, эти люди говорят на одном языке, заключают смешанные браки и через два-три поколения должны слиться в один неразделимый народ.

Переправившееся на правый берег войско тудуна задело местных антов только слегка, ибо предупрежденные об опасности люди успели попрятаться в степных балках и на поросшем камышом побережье. Искать их у авар времени тогда не было, а вскоре уже и они сами попали в весьма неприятную ситуацию, и им стало уже не до ловли рабов. Поэтому, с одной стороны, старейшины не выглядят особо бедствующими, а с другой стороны, в отличие от оппозиционеров из глухих медвежьих углов, являются моими самыми яростными и преданными сторонниками. Они видели, какой ужас грозил им и их людям, и видели, как по этой угрозе паровым катком в конном строю прокатились мои рейтарши и уланши.

Пока их мало. На правом берегу в окрестностях Хортицы живет не более пятисот семей, считая и тех, что голыми и босыми сумели сбежать от разорения и гибели на левом берегу. Закладываемая мною крепость – это не только пункт внешней торговли и резиденция моего наместника с местной дружиной, но еще и точка сборки нового государства. Теперь люди не будут бояться селиться в этих краях, пахать землю, строить основательные дома, а не вшивые землянки, рожать детей и завещать им этот мир от края и до края. А для этого нужна обширная переселенческая программа, нужны мастера, плотники и каменщики, специалисты по изготовлению кирпичей, нужны каменоломни и рабочие в них, ибо строиться тут надо на века.

А пока – эх, невеликий я специалист в строительстве – приходится обходиться наемными тевтонскими шабашниками, согласившимися зашибить деньгу на моей стройке. А ведь так дело не пойдет. На смену зарубежным специалистам, размечающим сейчас будущую цитадель моего замка и намечающую места для лесопильных водяных мельниц, кирпичных мастерских и печей по обжигу извести, необходимо воспитывать собственные кадры. Давать тевтонам отроков в ученики – и вперед, ибо обучение местных специалистов тоже входит в контракт тевтонских шабашников. Мэри постаралась, настояв на этом пункте. При каждом удобном случае она аккуратно но очень веско в финансовом смысле вымещала на представителях этой спесивой и заносчивой нации свое прошлое пребывание в роли предназначенной в жертву херру Тойфелю рабыни.

Тем временем отец Александр закончил возносить молитвы Отцу на славянском языке и антские землекопы, поплевав на ладони, взялись за заступы и тачки. Их работа – по разметке тевтонских мастеров вынуть грунт под фундамент будущего донжона, дойдя до скального основания. Чему-чему, а копать землю антов учить не надо.