Алла Болотина - Маригрот [СИ]

– Ты взял то, что тебе не принадлежит, – прорычал один из сфинксов.

– Я взял то, что принадлежит Вселенной, вернее, планетам четырёх галактик.

– Ты выйдешь с камнем Туаои из храма лишь тогда, когда разгадаешь нашу загадку. Если ответ будет неверным, мы разорвём тебя в клочья, – безмятежно парировал второй сфинкс.

«Один обещал на небе достать, другие угрожают в клочья разорвать. Я здесь становлюсь популярным, пора на маяк. Дверь! Я опять про неё забыл!» – застонал про себя мальчик.

А в это время сфинкс загадывал уже известную Игорю загадку.

– …когда ходит он на четырёх ногах, тогда меньше у него сил. И медленнее двигается он на трёх, чем в другое время… – услышал мальчик конец загадки. Первый сфинкс замолчал. Каменные уголки губ второго начали подрагивать, готовые растянуться в смертельной улыбке.

– Это человек, – спокойно ответил Игорь.

Сфинксы переглянулись и молча направились к выходу. Игорь положил на пустой постамент оловянное колечко. Из него вылетел сноп света, вмиг преобразившийся в иллюзию камня Туаои. Мальчик быстро подошёл к Тайгете и запустил время.

– Небожитель? – растерянно прошептала она.

– Мы и не заметили, как ты подошёл, – произнёс стоявший рядом с ней старейшина Лас-Лу и безмолвно спросил. – Жрец?

– Всё в порядке. Уходим! – Игорь быстро кивнул в сторону выхода.

– Подожди, а как же кристалл? – оторопела Тайгета, переводя непонимающий взгляд с него на камень.

– Камень Туаои здесь, – постучал Игорь рукой по потайному карману своей туники и устремился к выходу. Остальные бросились за ним.

Ещё недавно пробиравшиеся к нему десятники растерянно оглядывались вокруг.

Над Атлантидой поднималось багровое зарево. Наступал новый день. Четвёртый лунный день. Они мчались что было сил к оливковой роще, за которой у причала их должны были ждать дельфины и Ра-Та с воинами.

– Где Майюм? – оглянулся Игорь. Атлант бежал к ним с центральной площади.

– Они перенесли жертвоприношение Бо с вечера на утро, – крикнул он, подбегая к ним.

– Теперь понятно, почему Попрыгунчик изменил цвет шкурки! – не сбавляя скорости, посетовал Игорь.

Майюм на ходу рассказывал ничего не понимающим мудрейшему и кариатиде о событиях последних нескольких часов. Тайгета начала немного отставать. Майюм выхватил у неё на бегу Агату и побежал рядом.

– Майюм, представляешь, я познакомилась с небожителем! – обхватив его за шею, важно заявила малышка.

– Что ты говоришь? – деланно удивился атлант.

– Да! И ещё он вот так махнул рукой, – показала она, – и все замерли. Ну, как в игре: море волнуется раз, море волнуется два, море волнуется три, морская фигура замри. Помнишь?

Майюм утвердительно кивнул, не снижая скорости.

– И с ним говорили каменные сфинксы, – широко распахнув глаза, заговорчески прошептала Агата.

– Да ладно! – уже по-настоящему удивился атлант.

– Ага, они загадали ему загадку, а он сказал, что это человек. Сфинксы обиделись, что он так просто её разгадал, и ушли… – проговорила она и, удобно устроившись на руках атланта, обратилась к бегущему рядом с Майюмом Игорю. – Небожитель! Понятно, что ребёнок не умеет ходить и ползает на четырёх ногах, а когда человек взрослый, как мы с Майюмом, он ходит на двух. Вот только я не поняла, что за третья нога появляется у него в старости? Вот наш мудрейший Лас-Лу! Ему уже семьсот лет, а у него нет никакой третьей ноги…

– Понимаешь, Агата, на Земле есть другие люди, не атланты. И когда они становятся старенькими, их ногам бывает тяжело носить тело. Они себе помогают, беря в руку трость, посох или палку. И ходят, опираясь на неё.

– Не может быть! – в один голос выдохнули островитяне. Наконец, показалась гладь воды. Навстречу им выбежали жрец и два воина.

– Папа! Папа! – радостно закричала малышка, цепляясь за шею и целуя отца.

Попрыгунчик перебрался к Игорю на плечо.

– Уходим! – крикнул жрец, держа на руках дочь и обнимая жену.

Все бросились к дельфинам. Но как только Игорь приблизился к воде, дельфины, что-то просвистев на высокой ноте, в ужасе отпрянули от берега. Игорь растерянно замер, не понимая, что происходит.

– Камень Туаои причиняет им невыносимую боль, – перевёл крик дельфина Майюм.

– Как же нам доставить тебя на остров? – кусая губы, прошептала потрясённая Тайгета.

– Вы, взрослые, такие глупые! Он же не-бо-жи-тель, – по слогам произнесла Агата и, подняв растопыренные пальчики вверх, добавила: – Его надо поднять в небо.

«Обожаю эту девчонку», – пронеслось у Игоря в голове.

И он почувствовал, как неведомая сила подняла его ввысь и быстро понесла над водой. Атланты мчались на дельфинах, высоко задрав головы и не сводя с него глаз. А он, словно птица, летел, легко рассекая воздух. Попрыгунчик вцепился когтями задних лап ему в плечо – передние лапки зверька крепко обнимали бутылочку с чернилами. Периодически он мечтательно облизывал её горлышко, залитое сургучом.

«Да ты у меня, братец, гурман!» – подмигнул ему Игорь. Ветер смешно раздувал большие ярко-синие уши Попрыгунчика.

Впереди показался остров. С высоты птичьего полёта он напоминал большого червяка, в самом широком его месте располагалась поляна с пятью гигантскими баобабами. «Звезда Атлантиды» переливалась в тёплых солнечных лучах. Паруса и мачты летучего корабля были уже убраны. На верхней палубе зеленели пушистые леса, мерцали зеркальные озёра, белели мраморные колонны уменьшенной копии храма Посейдона. Хозяйки, стоя на своих балконах, о чём-то весело переговаривались друг с другом и оплетали ажурные решётки виноградной лозой и цветущими стеблями глицинии. Дети играли на палубных детских площадках: кто качался на качелях, кто крутился на каруселях, а совсем малыши, зарывшись в песочницах, мастерили замки из песка. В огромном зелёном парке осваивались животные и птицы. Олени спокойно жевали траву, чёрная пантера, удобно устроившись на толстой ветке, вальяжно обивала хвостом свои бока. Чуть дальше, на каменном утёсе возились волчата. Корабль-город постепенно обживался островитянами. На прибрежной полосе последние из прибывших людей прощались со своими друзьями-дельфинами.

Игорь почувствовал, как его аккуратно опускают на землю. Коснувшись твёрдой поверхности, он отбежал от воды, чтобы не причинять камнем Туаои боли дельфинам. Мальчик ещё раз дотронулся до своей туники, проверяя, на месте ли кристалл. Последние атланты выбирались на сушу, разминая ноги после длительной поездки. К берегу подплыл дельфинёнок и жалобно заскулил.

– Бублик! – бросилась к нему Агата и вдруг заплакала, да так горько, навзрыд, как умеют плакать только дети.

«Бублик, очевидно, сказал, что они расстаются навсегда», – грустно подумал Игорь, глядя, как малышка обнимает друга.