Оксана Демченко - Топор Ларны [Litres, СИ]

Вороной двигался всё увереннее. Страф клокотал, радовался и ничуть не опасался изрядной высоты крыш: дома в центральной части Тагрима выстроены в три, а то и четыре яруса, крыши с большим покатом.

Пока именуемая Золотым усом улица выгибается попутно – пологой дугой от порта вверх, к главной площади – бежать по крышам удобно: узкие боковые переулочки страф перемахивает в одно движение, даже не задумываясь о них… Зато Ким с интересом глядит вниз, где замирают люди, наблюдая немыслимое зрелище. Пусть смотрит: сразу поймет, почему выбран такой путь.

Золотой ус в нижней части своей широк, но запружен в десятках мест почти что наглухо. Ближе к порту – обозами неторопливо спускающихся и поднимающихся торговцев, ругающихся друг с другом, зло нахлестывающих рыжих невысоких страфов и упряжных биглей. Далее же перегорожена заставой, закрывающей путь всем, кроме пеших – вот она мелькнула, пара столбов да цепь поперек мостовой, и при той цепи городская стража. Пятна лиц, запрокинутых вверх, недоумевающих, оставшихся позади…

Улица сделалась теснее, дома сдвинулись покучнее. Остатки прохода здесь нагло загромождены трактирщиками – столы вынесены прямо на середину мостовой, для удобства заманивания посетителей.

Тагрим – город богатый, золото из шахт ар-Рафтов не всё течет морем мимо, и по суше двигаются обозы, некоторые тут разгружаются, давая работу ювелирам. Из Горнивы сюда везут мёд да древесину, зная, что на севере строевого леса нет: словно напасть какая скручивает и гнёт сосны уже к ста годам, делая их хилыми, негодными даже на невысокие мачты… Ар-Бахта с соседями в ладу, торговле не мешают ничуть, охотно закупая наилучшую северную сталь и иной товар: сухопутной торговлей в замке уже два десятка лет ведает Сорг ар-Бахта, и возросший достаток Тогрима – его заслуга, нет сомнения… Он же устроил тут заказник и дозволил продавать на север несравненных вороных страфов, выдал договоры торговцам крашеными тканями со сложным многоцветным узором – это гордость островных владений рода. Даже далёкие южные соседи охотно прибывают в Тагрим, везут ячмень, который гниль пощадила, в отличие от пшеницы и ржи. И самоцветы южные везут, и травы лечебные, и зерна каффа – гордость юга…

Ларна свистнул, привлекая внимание страфов, шевельнул поводом – и вороные перемахнули хребет крыш, сбежали по скату, запрыгали ниже, спускаясь к мостовой улицы Серебряного уса, начинающейся с неприметной щели меж двух каменных стен и расширяющейся, но всё равно более узкой, чем Золотая улица. Ей ширина и не требуется: Серебряный ус огибает центральную площадь, он всегда малолюден. Здесь селится знать: шаарова родня, отошедшие от дел и успевшие на них неплохо заработать капитаны торговых галер, купцы, ювелиры.

Страфы рванулись резвее по привычной им мостовой. Ким пристроился рядом.

– Что дальше, капитан?

– Калиточку удобную в стене знаю, – усмехнулся Ларна. – Моим топором она вполне даже ловко открывается. За той калиткой перелесок, и выведет он нас без всякого шума к главной дороге. Глянем, кто поджидает там вороных с грузом золота… много ли их, куда направляются. Тогда и решим, что дальше. Полагаю, должны успеть. А ты ловок: игломет подобрал на шааровом дворе.

– И ножи со стены в нижнем зале снял, парадные, неудобные, но мне и они сгодятся, – улыбнулся Ким.

Впереди показалась ещё одна застава: пара столбов для привязи вороных, цепь поперек улицы и сонный охранник, присевший на скамью полдничать с миской похлебки… звякнувшей по камням мостовой, едва дозорный обернулся на звук бега двух страфов. Молодой парнишка, усы ещё пухом пробиваются… Он только и успел испуганно охнуть – да голову повернуть, провожая взглядом страшных чужаков. Ларна резко осадил страфа, вернулся, навис над непутевым дозорным, готовым растечься по мостовой вслед за похлебкой.

– Плохо поставлена служба, – рявкнул Ларна. – Доложи толком: кого пропускал с утра? Верховые были? Курьеры выровы?

– Один, только что… брэми, – сипло выдавил страж, не в силах оторвать взгляд от расчехленного топора.

– Сменщика зови, город перекрыт, приказ выра Шрона, – ещё жестче указал Ларна. – Всем по домам сидеть, а по этой улице и вовсе никому нет прохода, я точно знаю. Сам соображать должен, куда она ведет, гнилая ты чешуя… Почему пропустил?

– Так шааров курьер же… – виновато развел руками парнишка. – И знак должный у него был…

– А нас пускаешь почему? – хитро прищурился Ларна, дернул повод, разворачивая страфа и снова пуская побежью. – Вернусь – выпорю, так и знай, личинка!

Улица резко вильнула влево, сжалась до размеров одной плитки – и запетляла меж высоких стен, лишенных окон. Без страфа, пешком, по ней двигаться невозможно: для птиц предусмотрены ступеньки, редкие и на разной высоте. Ларна тропку знал и вороные – тоже.

– Калиткой пользуются курьеры, – Ким вслух высказал очевидное.

– Ага, – рассмеялся капитан, – и вся городская грязь тоже. Кинут страже мелочь – и шлют вести да золотишко в обход ворот. Я сперва хотел зарубить парня, но похлебка у него… брал бы мзду, не отощал бы на старой селедке пополам с крупой. Но выпороть следует обязательно.

Ким рассмеялся. Вороные сбавили ход до шага, перебрались через последнюю высокую стенку и привычно, без особой команды, подогнули ноги, ссаживая верховых на небольшой площадке в глухом колодце стен. Обещанная Ларной калитка была невысока, сработана из цельного дерева, ничуть не дешевле шааровых ворот. Капитан пристроился было рубить, хмурясь и ругая упущенное время. Но Ким погладил древесину, пошептал – и вынул одну за другой бронзовые клепки, словно ничто их и не держало. Ларна налег плечом, выпихивая лишенную петель дверь наружу. Та жалобно охнула, подалась. Капитан с интересом осмотрел висячий замок, прилаженный снаружи.

– Так не делают обычно, в стене есть два сквозных штыря, у курьеров имеется тайный ключ, чтобы оттуда закрыть – а отсюда снова открыть, уже следующему курьеру… значит, заперли от погони?

– Друзей за спиной не оставили, уж точно, – согласился Ким.

Улыбнулся близкому лесу – и в ответ качнулся ветерок, погладил лицо, ветки восторженно всплеснули листвой, опознавая друга. Ким чуть склонил голову, вслушиваясь в зеленый гомон, невнятный людям.

– След я тут не потеряю, всякий лес мне – родной. Не к дороге они пошли, Ларна. Точнее, один-то к дороге, тот, кто у калитки снаружи ждал. А второй из города выбрался и двинулся прямиком далее. Вон – сосна мне кивает, мимо он проехал и там вправо принял.

– Золото у ворот ждут воры, – прищурился Ларна. – Мне они не интересны, будь хоть вырам враги, хоть просто ловкачи из торговых… Не к спеху ловить их, да и золота им не видать. Нам по следу, полагаю, двигаться надо. Как думаешь?