Настя Королева - Верная гончая

Сердце сжалось от поганого предчувствия. Подарок я купила очень вовремя. Проглотив горький ком, хмуро бросила:

– Диктуй, я запомню.

– К старому входу кладбища подъедешь, там, где арка полуразрушенная, а я уж встречу.

Я вновь подхватила пакеты и тяжело вздохнула. Сердце не обманешь – совсем скоро Делл вернётся к себе, а я останусь одна. Есть ещё надежда, что он не сразу сможет снять ошейник и ему придется снова вернуться, но. Никаких слов, о том, что он хотел бы видеть меня рядом с собой и в том мире, я от него не услышала. Да и если быть откровенной, сама не знаю, хочу ли вернуться в его мир. А как же родители? Лиза? Сенька?

– Хорошо, мы сейчас выезжаем, минут через. – не успела договорить фразу, как дверь подъезда с пиликаньем открылась, и мне навстречу вышел. Двэйн.

– Ну, здравствуй, собачка, соскучилась по мне? – хищный взгляд чёрных глаз, и холодная усмешка.

Кажется, я успела закричать и позвать на помощь, прежде чем меня утащило в невесть откуда взявшуюся воронку чёрного тумана.

Стоило двери захлопнуться за Ташей, как Ранделл рвано выдохнул и со всей злости ударил кулаком по стене. Эмоции, которые ему довелось испытать впервые, разрывали на части. Противный треск и по светло-зелёной краске расползлась мелкая сеточка, образуя на ровной поверхности небольшую вмятину.

– Вот же. – сквозь зубы выругался господин советник, прикрывая потемневшие от злости глаза и считая рваные вдохи.

Всё не так. Мужчина привык планировать свою жизнь на несколько недель вперёд и изредка планы рушились или экстренно менялись, но он всё же был хозяином своей жизни. А сейчас ему казалось, что он сидит на магической бомбе, которая готова рвануть в любой момент и это, увы, предотвратить невозможно.

Ещё несколько часов назад Ранделл почувствовал какое-то подобие спокойствия и настоящего безмятежного счастья. Нет, в молодости вспыхивала страсть к некоторым девицам, но это скоротечное явление, и он понимал – рано или поздно чувства утихнут и ему совсем не сложно будет перевернуть лист книги жизни, шагая дальше без сожаления. А с Ташей всё было по-другому. Рядом с девушкой ему даже воздух казался иным, будто бы тягучим, как патока, и самое главное – время. Оно переставало существовать.

Тяжёлый вздох, больше похожий на стон, сорвался с губ, и мужчина нехотя вернулся в комнату.

По гладкому экрану чудо-техники мелькали разноцветные кадры, но его они мало интересовали. Он сосредоточенно смотрел на камень, тот самый, что нашла Таша, и от которого он отмахнулся, будто от ненужной вещицы, потому что побоялся сказать девушке правду. Горькую, непрошенную, но правду.

Вновь захотелось ударить что-нибудь.

Нет, перенос не сработает, да и рискованно это, но как только гладкий камень оказался в его руках, он почувствовал магию. Мощнейший поток, с его помощью связаться с Квором проще простого, и маг сможет открыть портал.

Долг обязывал его немедленно связаться с другом, но. Пожалуй, впервые его останавливали чувства.

Таша.

Вроде бы простая с виду девушка, одна из тысячи, но. Искренняя, настоящая, без ноток фальши, ненужного кокетства и лести. Для его мира последнее действительно редкость.

Он привык, что при дворе лесть в буквальном смысле слова льется рекой. Каждый взгляд и жест – всё искусная игра. А Ташу мало того, что не интересовало его происхождение, количество домов, имений и золота, так ещё она ни разу не спросила, что означает его титул и каких привилегий можно добиться с ним не только в нашем королевстве, но и в содружественных государствах. Её не интересовало ничего. Разве что. он! Её интересовал он.

Делл пересёк комнату и опустился на колени рядом со столиком. Долг. Ненавистное слово, будто кость в горле! Если бы всё было проще, он бы схватил Ташу в охапку и вернулся в свой мир вместе с ней, но её родители, сестра, брат. Вряд ли он имеет право лишать девушку выбора, но и не спросить тоже не может.

Решено, как только она вернется, советник предложит ей пойти с ним. В качестве кого? Ответить на этот вопрос он пока не смог.

Прошло больше трёх часов, но Таша так и не вернулась. Нехорошее предчувствие царапало душу, и мужчина уже который раз проклял себя последними словами за то, что отпустил её одну. Подумаешь, работа! На крайний случай он мог бы подождать её в машине или постоять рядом, да неважно что! Главное она была бы под присмотром!

И если быть откровенным с самим собой он вообще не понимает, зачем ей работать? В его мире обеспечить достойное проживание для своей дамы обязан как раз-таки мужчина.

Меряя комнату нервными шагами, он вздрогнул всем телом, когда раздался звонок, но не в дверь – трезвонил какой-то аппарат, примостившийся на полке в коридоре. И что ему делать? Ответить, как это делала Таша? Или проигнорировать?

Махнув рукой на предрассудки и хорошее воспитание, советник снял трубку и приложил к уху.

– Ты. – проорал Арсений, брат Наташи, в трубку, – вниз быстро, она там. кричала!

Сердце замерло в груди, чтобы следом пуститься вскачь. Отброшенная трубка, щелчок замка, и, не замечая ступеней, он оказался у распахнутой двери подъезда, где остался лишь едва уловимый след закрывшегося портала.

Не успел.

Сознание ускользало, будто кто-то искусно манипулировал мной, удерживая на грани сна и яви. В ушах шумела кровь, и желудок то и дело подпрыгивал к глотке, заставляя бороться ещё и с дурнотой. Но как ни странно, вялые мысли текли в правильном направлении. Я точно помнила благодаря кому оказалась в таком плачевном состоянии.

Двэйн. Этот парень или, точнее сказать, мужчина, вновь вторгся в мою жизнь, когда его никто не ждал. Вторгся и всё сломал!

В себя пришла рывком – вот только я плавала на волнах мира грёз, как тут же вскрикиваю от боли в вывернутых запястьях.

– О, очнулась! – радостный голос чокнутого мага заставил прищуриться, фокусируя взгляд.

Вечерние сумерки окутывали широкую поляну с высокими столбами по кругу, а в центре я – подвешенная на цепях за руки.

– Отличненько, значит всё идет по плану, – накинув на голову глубокий капюшон безразмерного балахона, Двэйн сделал шаг назад, принимая выжидающую позу.

Я всё ещё никак не могла прийти в себя. События, будто в калейдоскопе сменяющие друг друга, мешали сосредоточиться, поэтому я лишь молча кривилась от боли, рассматривая «декорации». Всё слишком стандартно для страшилки.

Ночь, лес, жертва и мучитель. Стоять на коленях, с выкрученными под неестественным углом запястьями – то ещё удовольствие, но положенного страха и холодного пота на висках не было. Да уж. Вроде бы инстинкт самосохранения никто не умерщвлял, но почему же тогда мне безразлично всё, кроме боли?