Стивен Эриксон - Полночный прилив

Шурк Элаль наблюдала, как Ублала Панг приближается к паре охранников, которые только что повернули за угол наружной стены поместья. Они только и успели в испуге поднять глаза, как Ублала одному сломал челюсть, а второго стукнул в висок. Оба рухнули на землю. Ублала подождал, глядя на охранников, потом отправился искать других.

Шурк вышла из тени и приблизилась к стене. На охранный камень были нанесены чары, но явно настроенные на проникновение живого. Тепло тела, влажное дыхание, биение сердца. Защита, настроенная на движение, обходится гораздо дороже, и ее ставят только в самом доме.

Шурк добралась до стены, оглянулась последний раз и начала быстро подниматься.

По верху стены были укреплены острые как бритва куски металла, которые начали впиваться в укрепленную подкладку перчаток. Шурк подтянулась, и острия, пронзив несколько слоев кожи, вонзились в ладони – так хватка получилась прочнее. Разрезы придется потом зашить, чтобы туда не лезли всякие насекомые, которые ищут пристанища.

Приподнявшись на руках, она оглядела территорию. Никого не увидев, повернулась и свесилась на другую сторону. Освободила левую руку от металлических шипов, уцепилась за край стены пальцами, затем освободила правую руку и быстро спустилась в тень под стеной.

Десяток стражников стояли между ней и ее целью. Мужчины… нет, сейчас об этом думать нельзя. Потом, с Ублалой. К сожалению, безмозглый зверек внутри ее не ведал ничего о сладости предвкушения. Он знал только голод, а голод нужно утолять. Вот разница, подумала Шурк, между существами живыми и мертвыми. Назойливость, неудовлетворенность, бремя аппетитов. Она и забыла.

Четыре стражника стояли у входа в поместье: по одному с двух сторон двойных дверей и еще два – на ступенях широкой лестницы. Часовые явно скучали. Окна на первом этаже были закрыты ставнями. На следующем этаже балконы – маленькие двери наверняка охраняются чарами. На верхнем этаже – три маленькие выступающие комнаты, выходящие в сторону входа; крутые крыши крыты шифером. Крыша за этими выступами плоская, окруженная невысоким бортиком, а на ней – целый лес растений в горшках и миниатюрных деревьев. И скрытых наблюдателей.

Что и говорить, с виду неприступно.

Именно так, как ей нравится.

Шурк направилась к ближайшему строению – хозяйственному сараю с покатой крышей, повернутой ко двору. Аккуратно, маленькими шажочками она прошла вдоль стены сарая и стала ждать.

У передних ворот раздался громкий стук.

Четыре охранника у входа в дом выпрямились и переглянулись. Улицы и переулок за стенами патрулировали по крайней мере восемь их товарищей. Для гостя поздновато, да и хозяина Геруна Эберикта нет дома. Впрочем, может, он прислал посыльного. Но тогда патрульные подали бы сигнал… Да, дело явно нечисто.

Два охранника, стоявшие внизу лестницы, отправились к воротам, положив руки на рукояти мечей.

Когда они были на полпути к воротам, стук прекратился. Охранники замешкались, доставая мечи.

До ворот осталось два шага.

Двойные массивные створки влетели во двор, накрыв обоих часовых обломками дерева и бронзы. По инерции Ублала пронесся над лежащими воротами и погребенными охранниками.

На верхних ступенях раздались крики тревоги, и оставшиеся два стражника бросились к гиганту.

– Я же ничего вам не делал! – взревел Ублала. По крайней мере, Шурк решила, что он прокричал именно это – слова было трудно разобрать из-за гневного негодования. Гигант бросился на охранников.

Сверкнули мечи. Ублала как будто просто отмахнулся – один меч кувырком унесся в воздух, второй царапнул плитку у ног гиганта. Снова взмах руки – первый охранник повалился наземь, второй закричал, неуклюже отступая. Ублала ухватил его за руку и притянул поближе.

– Я хочу мяса вволю!..

Или:

– Я никому не позволю!..

Под аккомпанемент невнятных выкриков Ублала поднял охранника в воздух. Бедняга болтался, мотая конечностями. Ублала бросил его на землю и огляделся.

Охрана неслась к нему со всех концов поместья.

Он тревожно хрюкнул, повернулся и побежал к воротам.

Шурк взглянула на крышу. Четыре фигуры смотрят на убегающего гиганта, двое готовят дротики.

Но Ублала уже проскочил арку ворот.

Шурк обогнула сарай и проскользнула вдоль стены поместья. Она тихо поднялась по лестнице на площадку и вошла в неохраняемый вход. Снаружи гремели приказы оборонять двор, однако никому и в голову не пришло оглянуться на входные двери.

Шурк очутилась в приемной, где стены были покрыты фресками, на которых Герун бесстрашно защищал короля Эзгару Дисканара. Шурк вытащила нож, чтобы нацарапать усы на мужественном грозном лице Геруна, затем поспешила через арку в большую комнату, устроенную по типу тронного зала, хотя сам трон – богато украшенное чудовище с высокой спинкой – стоял во главе длинного стола, а не на специальном помосте.

В каждом углу зала была богато украшенная дверь. За пятой дверцей, узкой и неприметной, видимо, начинался коридор для прислуги.

Все обитатели, несомненно, перебужены. Но раз это слуги – все до единого должники, – они прячутся под кроватями от жуткого шума.

Шурк вошла в маленькую дверь. За ней открылся тесный и плохо освещенный коридор. В ряд шли каморки с занавесками вместо дверей – жалкие жилища прислуги. Ни лучика света не пробивалось из-под драпировки, но Шурк слышала шуршание ног в одной комнатенке в середине коридора и сдавленное дыхание в комнате поближе, по левую руку.

Рукой в перчатке она обхватила рукоять боевого ножа, прикрепленного под мышкой, и обратной стороной лезвия корябнула по ножнам. Снова нервное дыхание. Испуганный писк.

Медленно пройдя по узкому коридору, Шурк достигла разветвления. Проход направо вел в кухню. Налево лестница уходила вверх и под землю, в подвалы. Шурк повернулась к коридору, которым только что прошла, и грубым мужским голосом прошипела:

– Отправляйтесь спать. Просто обход. Никого тут нет, крошки. Успокойтесь.

– Кто это? – спросил голос.

– Да какая разница? – отрезал другой. – Прист, тебе сказали – иди спать.

Прист не угомонился.

– Я просто его не узнаю…

– Ну да, – парировал второй, – а ты ведь не садовник, а прямо герой у нас, да, Прист?

– Я лишь говорю…

Шурк подошла к занавеске, отодвинула грязную тряпку в сторону и скользнула в тесную комнату. Воняло землей и удобрениями. В темноте у стены лежал сжавшийся в комок мужчина, натянувший одеяло до подбородка.

– А, Прист, – пробормотала негромко Шурк и подошла еще на шаг. – Ты умеешь хранить молчание? Надеюсь, да, ведь я собираюсь побыть с тобой. Не беспокойся, – добавила она, расстегивая пояс, – будет весело.