Дмитрий Напольских - Общее дело

Ожидание затянулось. Прошел час, другой, третий… Солнце постепенно скрылось за горизонтом, озаряя небосвод багровым пламенем заката. Затихли птицы, весь день чирикавшие в кустах и ветвях деревьев и сильно раздражавшие Дарага. Но тишина не успокоила гнома, нет. Он мерил ложбину короткими шагами, сразу выставляя арбалет в сторону, откуда раздавался сколь-нибудь подозрительный шорох. В нынешнем состоянии гнома подозрительным был любой… Альвейну надоела сначала малина, потом черника, а под конец и земляника. Плохой признак.

В темноте раздался подозрительный шорох. Словно кто-то осторожно продирался сквозь заросли, стремясь остаться незамеченным. Дараг мгновенно прицелился на шум и выстрелил.

Эльф, спокойно наблюдавший за действиями спутника, констатировал:

— Мимо. К счастью, ты его не пришиб.

Вернувшийся шрук — а через кусты продирался именно он — оказался более многословен. Но гном интересовал его очень мало.

— Идиот подгорный, — прошипел он Дарагу, вываливаясь из кустов на поляну. — Уходим, быстро! Боюсь, скоро они поймут, что я сбежал, и начнут погоню. Собираемся! Да бросай ты весь лишний хлам! Я еду принес.

С этими словами он продемонстрировал здоровенный окорок, из которого торчал арбалетный болт. Гном покраснел, то ли от того, что чуть не убил шрука, то ли от того, что окорок был свиной… Так или иначе, но долго смущаться ему не дали.

Собрались они быстро. Часть припасов пришлось бросить, иначе на сборы ушло бы слишком много времени. Взяли лишь оружие и воду. Альвейн стремительным движением натянул на лук тетиву и взял колчан со стрелами. Гном лишь облегченно вздохнул — проклятую эльфийскую деревяшку он таскал на себе уже много дней. А тут она, наконец, может и пригодиться.

С луком в руке Альвейн возглавил процессию, во второй он держал костыль. Если появится враг, придется его, конечно, отбросить. Эльф надеялся, что нога позволит ему провести хотя бы короткий бой. Подсвечивать дорогу магией он не рисковал, а потому его товарищам оставалось лишь ориентироваться на смутный силуэт. Альвейн, хоть и видел во тьме не лучшим образом — что сильно мешало ему во время подгорного перехода — в лесу ориентировался прекрасно. Гном же постоянно натыкался на какие-то корни и коряги.

Шествие замыкал шрук. Выглядел он неважно: порванный балахон с окровавленным рукавом, огромный синяк под левым глазом. Окорок, который Спигр нес на плече, походил на разбойничью дубину. Картинка получалась столь забавной, что Дараг хихикал всякий раз, когда бросал взгляд на странного спутника. Тот на ходу рассказывал историю своих злоключений…

Люди сразу показались Спигру какими-то странными. Нет, это были не мурхи, пояснил шрук в ответ на вопросительный взгляд Дарага. Просто… просто они сильно отличались от тех, к которым привык и сам Спигр, и Вайс, в чьем теле шрук ныне обитал. Поначалу он списал необычность людей на то, что они долгое время жили на самом краю империи. Извне их беспокоили очень редко, налоги они платили исправно, посылая положенное через какого-то местного барона наместнику, а того больше ничего и не интересовало. Самое интересное происходило на юге, где императоры пытались вернуть утраченные территории, и в столице. То, что творилось в далеком западном захолустье, вообще никого не волновало. Но эти, несомненно, разумные объяснения, так и не смогли поколебать ощущение странности, возникшее у Спигра сразу, как только он вышел из леса к деревне.

Шрук остановился и оглядел раскинувшееся перед ним поселение. Было отчего застыть на месте: люди жили здесь веками, но дома, несмотря на это, были какие-то низкие и приземистые. И их виднелось подозрительно мало. Народу на окрестных полях и на немногочисленных улицах было гораздо больше, чем могли бы вместить столь неказистые строения. Ну не спят же они, в самом деле, вповалку?

Сложив руки каплей — священным символом жрецов Плачушего — Спигр двинулся вперед. Люди, работавшие на полях, смотрели на него подозрительно. Неужели так не любят чужих? Но к служителям церкви даже в самом унылом имперском захолустье относятся, как минимум, с уважением! В этом шрук, снова судорожно перелопативший память Вайса, уверен был абсолютно. А тут… В лучшем случае, неприязнь. Но идти ему не мешали. Люди просто прекращали работу и смотрели ему вслед.

Ворота были распахнуты. Гостеприимно? Скорее, зловеще. Спигр поежился. Давно он не чувствовал себя столь неуютно. Проклятое тело жреца! Неужели это оно так влияет на бесстрашного и могучего — по крайней мере, в родном Галае — шрука? Спигр искренне надеялся, что дело только в новой плотской оболочке. Иначе… Иначе ситуация становилась совершенно отвратительной.

Вошел он свободно. За воротами его встретили трое. В броне и с оружием.

Понимая, что отмалчиваться далее не получится, шрук протянул сложенные слезой ладони вперед и сказал:

— Смиренный жрец Плачущего просит верных сынов Церкви о гостеприимстве. Да падут слезы бога на вас и ваши дома!

Внутренности словно судорога свела, на глазах выступили слезы. Не стоило так открыто и громко призывать бога, чьи слуги почитают его сородичей за воплощение зла. Спигр едва заметно усмехнулся, представив, как он выглядит со стороны. Жреца Плачущего слезы лишь украсят.

Ворота за спиной захлопнулись. Не было ни суеты, ни грохота. Отлично смазанные жиром петли лишь тихо прошуршали, отрезая шруку путь назад. Спигр горько пожалел, что не остался в прежнем обличье, примитивном, но зато смертоносном в схватке.

— Жрец Плачущего, говоришь? — переспросил его один из воинов. — Гостеприимства не обещаем, но встреча будет горячая.

Два крепких мужика в доспехах и с шикарными бородами подхватили шрука под руки и потащили вглубь деревни. Сопротивляться было глупо, а потому Спигр лишь смотрел по сторонам, пытаясь узнать как можно больше о месте, куда его занесла нелегкая. Наглядеться он не успел — буквально через минуту его втолкнули в один из домов. Шрук едва успел нагнуться, чтобы не удариться головой о притолоку. Так низок был дверной проем.

Он ждал, что его тут и оставят — под стражей, разумеется. Но эта надежда не оправдалась. На первом этаже не было ничего интересного, лишь лестница, ввинчивающаяся в землю под домом. По ней его и поволокли в сырую темноту.

В поселении не было храма Плачущего, внезапно понял Спигр. Память Вайса услужливо сообщила, что сие невозможно. Даже в самой крохотной деревушке усилиями либо жителей, либо властей, либо самих жрецов возводили хотя бы маленькую часовню. Здесь же не было даже ее следа. Спигр был совершенно в этом уверен. Не засунули же они и храм под землю?

Три этажа вниз. Остановка. Охранники коротко посовещались и втолкнули шрука в узкую каморку. Дверь закрылась так же тихо, как и ворота. Местные жители, похоже, внимательно следили за состоянием петель и регулярно смазывали их. Да и вообще, вся деревня производила очень опрятное и аккуратное впечатление. Хотя и странное.