Дмитрий Напольских - Общее дело

С похожими проблемами явно столкнулись и гномоэльфы. Дарага уже коробило от столь неудачного наименования, но он не мог предложить ничего лучше.

— Гнэльфы, — простонал у него за спиной гоблин.

На несколько мгновений остолбенев от неожиданности, Дараг обернулся к Ырху. Тот снова сидел на камне. Охотник сильно сжимал руками голову, словно пытаясь не дать ей разорваться на части. Маленькое лицо от нестерпимой боли свело в уродливую гримасу. Плач вышедших из пещеры "гнэльфов" добивал несчастного гоблина, но тот даже не пытался бежать. По щекам Ырха потекли крохотные слезы, но он лишь крепче стиснул голову и сжал обескровленные губы.

"Пусть будут гнэльфы" — подумал Дараг, прокатывая по языку новое слово. Оно показалось ему гораздо более подходящим и благозвучным. А маленький гоблин, похоже, очень хорошо чувствовал чужие переживания или даже мысли. За что и расплачивался.

Не понимая, зачем он это делает, Дараг положил руку на плечо Ырху и тут же, негромко вскрикнув, убрал ее. На секунду он разделил ту боль, которая накрыла гоблина. Даже не боль, а ее жалкий отзвук, переданный через легкое касание. Но хватило и этого. Мир вокруг на мгновение преобразился.

Он услышал Плач. Безумный, дикий, опустошающий стон издавала каждая фигурка в темном балахоне, бродящая ныне по поляне. Каким-то неведомым образом гном понял, что Плач этот не сопровождается потоками слез, а оттого звучал он еще безотраднее и отчаяннее. Гнэльфы потеряли кого-то важного. И это были не сородичи, погибшие в битве с чужаками. О тех забыли сразу, как только их тела упокоились в желудках выживших. Не пропадать же хорошему мясу.

Скорбели же они по еще одному чужаку, такому странному и такому доброму. Внутри у него была огромная дыра, словно кто-то вырвал половину его сущности, оставив вместо нее зияющую пустоту. Но он все равно нашел в себе силы, чтобы протянуть им руку помощи. А теперь… теперь его нет.

Две фигурки скрылись в кустах, где лежали тела убитых Альвейном лучников. Но вскоре они вернулись — оставленные эльфом трупы не годились для их неведомых целей. Мертвецов просто стащили в кучу рядом со входом в пещеру. Гном понял, что и этих пустят на какое-нибудь нужное дело. Например, на ужин. Но гнэльфы искали не еду…

Осмотрев и собрав все тела — лишь к останкам жреца Плачущего так никто и не приблизился — фигурки застыли на месте. Дараг, как ему показалось, уловил отзвуки безмолвного разговора. Словно легкий ветерок пронесся над поляной и затих где-то в подгорной глубине. Пришел ли оттуда ответ, Дараг так и не понял, но гнэльфы, подобрав одно тело, наименее пострадавшее в битве, удалились в пещеру. Гном с гоблином снова были проигнорированы. Груда трупов у входа так и осталась лежать, ей собирались заняться позже.

Ырх облегченно вздохнул, убрал руки от головы, смахнул слезы, погладил ожерелье из ушей, висящее на груди, и довольным голосом произнес:

— Успеть.

К тому времени, как Дараг вернулся в лагерь Испытующих, ставший теперь приютом их причудливого отряда, разговор эльфа и шрука уже закончился. Спигр деловито стирал в ручье свои испачканные одеяния. На его счастье, церковники обосновались рядом с водой. На худом теле Вайса гном ясно видел каждое ребро, выпирающее из-под пожелтевшей кожи. Жизнь с гнэльфами и последующий плен дались жрецу Плачущего очень тяжело. А может, он уже и пришел сюда таким — усталым от жизни физически и сломленным морально.

Альвейн неловкими движениями тупого топора пытался соорудить себе приличный костыль. Эльфу надоело, что ему постоянно кто-то помогает идти. На переселившегося в более слабое тело шрука рассчитывать в дальнейшем не стоило, и он взялся самолично облегчить себе жизнь. В отличие меча, буквально порхающего в его руках, владение топором давалось Альвейну с гораздо большим трудом.

Безмолвно приблизившись к эльфу, Дараг вырвал из его рук топор, презрительно осмотрел творение хруртов, подобранное Альвейном где-то в лагере, и отшвырнул. Затем взялся за секиру, несколькими расчетливыми ударами придал заготовке приличный вид и протянул товарищу готовый костыль.

Тот благодарно кивнул в ответ и немедленно опробовал его в деле. Довольно бодро Альвейн прохромал через весь лагерь до ручья, где шрук заканчивал стирку. Вернувшись обратно, эльф сказал гному "спасибо" и спросил:

— Нашел что-нибудь?

— Нет, — ответил тот честно. Ведь он даже и не искал, рыться в куче трупов с отрезанными гоблином ушами ему не захотелось.

— Жаль, — Альвейн разочарованно подвигал своими и уселся на землю.

— Удобно?

— Вполне, — кивнул эльф. — По крайней мере, смогу двигаться самостоятельно. А это уже немало. Надеюсь, до следующего боя оправлюсь окончательно.

— Хорошо бы, — подтвердил гном, чувствуя, что обида на эльфа постепенно уходит. — Он что-нибудь интересное рассказал?

— Спигр, что ли? Да так, несколько домыслов, не больше. Он сильно изменился, оказавшись в новом теле.

— Я заметил, не ребенок! — вновь огрызнулся Дараг.

— Да я не это имел в виду. Успокойся, наконец. Новая оболочка, но содержание-то старое, — уши эльфа сверкнули красным.

— Буду с ним поосторожнее, — согласился с предупреждением товарища гном. — Хотя нынешний он мне гораздо больше нравится. А тебе?

— Слишком умный стал, — недовольно ответил Альвейн. — Раньше с ним попроще было. Кровожадный и прямолинейный — замечательное сочетание. А теперь что? Хитрый и бессильный!

— Зато выглядит хруртом. Нам же сейчас идти по их землям. К императору-то.

— Ты прав. Его сейчас никто не опознает. Только те, кто Вайса раньше знал. Тут ему даже память не поможет. Остальных он сможет неплохо за нос водить. Даже жрецов, если те основательную проверку не устроят.

— А как мы к Его Хруртейшеству попадем? — гном выжидательно посмотрел на задумавшегося эльфа.

— Хм, — тот замялся. — Спигр, домылся уже?! Иди сюда! Разговор есть!

Беседа со шруком закончилась ничем. Они решили сначала приблизиться к месту нахождения императора, а там… А там действовать по обстоятельствам.

— Шикарная идея, — подвел итог бесполезному разговору недовольный гном.

Остальным оставалось лишь согласиться с его выводом. На этом беседа угасла. Рассказывать о гоблине с ожерельем из ушей и гнэльфах Дараг не захотел, обо всем остальном они вроде как переговорили.

Потому, плотно перекусив еще раз, они двинулись на север, рассчитывая за неделю преодолеть расстояние, отделяющее их от места сбора человеческой армии. Идти им предстояло по узкой полоске леса, протянувшейся вдоль горного хребта. Люди вырубили его почти подчистую, но лезть дальше побаивались. Места эти пользовались дурной славой.