Дариуш Ришард - Записки судового врача [СИ]

И Олли начала читать, как она это умела… С выражением…

— «Давным-давно, в те древние времена, когда мир был юн и свеж, люди умели удивляться чудесам. Голые скалы тогда оживали под лучами благодатного солнца, великаны-горы врастали корнями в кору земли и, всасывая ее соки, плодоносили драгоценными камнями. Море тогда было сушей, суша — морем, а случайному страннику, порой, было нетрудно заплутать в пути и перепутать землю с небом…». Дальше читать?..

— Я полагаю, этого будет достаточно, — Лауритц мягко улыбнулся, радуясь тому, что если его затея еще и не удалась окончательно, то, хотя бы, выглядела она довольно эффектно. — Мне кажется, продолжать «состязание» не имеет смысла, так как победитель уже определился. Я считаю, что Олли показал высокий уровень начальной подготовки, и его я смогу попытаться обучить дальше. Ни у кого нет возражений?..

— Но я хотела, чтобы мой сын стал врачом, — настойчиво заговорила кок.

— Если вас это утешит, то, даже сделавшись моим подмастерьем, Луис не стал бы никогда настоящим врачом. По закону для этого нужно обучаться в высшем учебном заведении как минимум у трех профессоров.

— Это по вашим законам. А в море, на нейтральной территории, они уже не действуют.

— Все равно, простой подмастерье никогда не будет обладать достаточной квалификацией…

— Вам что, жалко, что ли?

— Добрая сударыня, ну что вы, мне ни для кого ничего не…

— Вам что, не нравится, как я готовлю?

— Вы прекрасно готовите, уважаемая Марука.

— Ага, вот то-то и оно! Как хомячить мои обеды за обе щеки — так пожалуйста, так это вы всегда готовы. А я-то вам стараюсь угодить, мол, «Пожалуйте, вот вам добавочка, ежели хотите, сэр доктор»… А как плевое дело — устроить моего мальчишку на хорошую работу — это уже нельзя сделать?

И тут начался форменный базарный галдеж. Марука возмущалась, что ее сыну перекрыли воздух и не дают развиваться в нужном направлении. Луи выкрикивал, что видал все эти докторские микстурки в парусиновом гробу и что если бы кто-то интересовался его личным мнением, то знал бы, что сам он хочет быть корабельным плотником или мастером парусов. Мастер парусов, в свою очередь, тоже был не дурак поорать и начал загибать свою линию. Боцман пытался кого-то урезонить тем фактом, что на корабле не бывает ненужных профессий. Даже Лауритц попытался поспорить с коком и утверждал, что вовсе он не «хомячит», потому что его несколько задело это слово…

— Живо все замолчали! — гаркнула Шивилла, и все, действительно, моментально позакрывали рты. — Будь по-вашему, сэр доктор, сейчас вы, пожалуй, правы, — проговорила капитанша таким тоном, будто только что проиграла лекарю в карты, — юный Олли становится подмастерьем судового врача и вверяется под опеку сэра Лауритца Траинена, доктора медицины. Сэр доктор, вся ответственность за мальчика теперь полностью ложится на ваши плечи, жить он теперь будет с вами, за каждую его провинность отчитываться вы будете вместе. И, раз уж вам так хотелось, помимо положенного всем членам экипажа пайка и койки, будете еще сами выделять на его содержание сумму, которую посчитаете нужным, из собственного жалованья. Начиная с этого момента и до тех самых пор, пока не передумаете. Тогда мальчик сразу сможет стать, как и планировалось, младшим юнгой.

— Благодарю, мадам капитан, — Лауритц поклонился, — не беспокойтесь, я не передумаю.

Когда публика поняла, что поживиться в плане зрелищ здесь уже нечем, по крайней мере, этим утром, все разошлись по своим делам. Ларри же вытер лоб платком, сгреб Олли под руку и потащил к себе в лазарет, возмущенно шипя себе под нос:

— А к вам, Молодой Человек, у меня будет тридцать три вопроса! И я очень надеюсь, что на все у вас найдутся для меня ответы, иначе я очень, очень огорчусь… А я теперь для вас, уж поверьте, буду последним человеком, которого вам хотелось бы огорчать на этом корабле.

— Доктор? Сэр доктор Траинен? — Олли потянула лекаря за рукав и заговорила так манерно, не иначе как на белый танец его хотела пригласить. — А вы не подскажете, где у вас здесь можно… носик припудрить?

— Что, прости?.. — не понял Лауритц.

— Ну, где у вас тут уборная комната?

И тут Ларри в полной мере осознал то, как же они на самом-то деле влипли…

— А теперь — спокойной ночи.

— Как это так?.. Ведь еще совсем не поздно, только начало смеркаться. Вы что, уже собираетесь спать?

— Я — нет. А вот ты — да.

— Но, доктор, я не хочу спать…

— Во-первых, не просто «доктор», а «сэр доктор Траинен». Первое, чему стоит научиться, ступив на борт — это субординации, молодой человек. Во-вторых (что проистекает из «во-первых»), ты теперь здесь будешь слушаться меня, как отца родного… Даже послушнее, потому что от отца ты уже сбежал. Иначе нас обоих ждут большие неприятности, — тут Ларри сделал «страшные глаза», — так что, если я сказал спать — будешь спать хоть средь бела дня. Поверь, это далеко не самый неприятный приказ… Спать полезно — в это время ты, ко всему, не сможешь ничего натворить.

— Сэр доктор Траинен, а почему вы называете меня «молодой человек», даже когда мы вдвоем?..

— Потому что, Олли, уж лучше я постоянно буду обращаться к тебе, как к мальчику, с глазу на глаз, чем единожды нечаянно назову девочкой на людях.

Примерно полдня Ларри втолковывал своему новому подмастерью суть их теперешнего положения и правила поведения на корабле. Прикинуться дурочкой у Олли бы, в любом случае, не получилось, потому как доктор уже представлял примерно, на что она способна. Но она сразу стала вести себя хорошо и адекватно, послушно кивая на каждую адресованную ей реплику и клятвенно обещая, что не только не будет создавать проблем, но и принесет всем массу пользы. Выяснив, что мальчишку, который изначально хотел попасть сюда юнгой, она не только никуда не «дела», но и вообще знать не знает, да и за судовым врачом Олли совсем не шпионила, а просто захотела пробраться на самый большой и красивый корабль, Ларри немного успокоился. Да и вообще, девчонка оказалась вполне себе милой, только склонной немного приврать и прихвастнуть… да и из взрослых кто этим не грешит?.. Потом был перерыв на обед, во время которого врач опасливо ковырялся в своей миске, ожидая найти там какой-нибудь «комплимент от повара», но, к счастью, так ничего подобного и не обнаружил. А затем продолжались воспитательные работы, и так почти до самого вечера… А вечером на «Сколопендре» намечалось одно мероприятие, на котором, как справедливо считал доктор Траинен, ребенку было присутствовать нежелательно и совсем не обязательно.

— Кстати, сэр доктор… Я вот совершенно позабыла спросить — а куда мы вообще плывем?