Скарлетт Томас - Драконий луг

Она вернулась с коробочкой, в которой лежала пара новехоньких переносных раций — воки-токи. Эффи не раз такие видела, но в руках не держала. Воки-токи могли позволить себе только богатые дети. И делились ими только с лучшими друзьями. После миротрясения радиоволны остались единственным надежным средством связи, и теперь дети побогаче хранили в ранцах по две, а то и три или четыре рации — по одной на каждого друга. Но чаще обходились одной — для лучшего из друзей, а пейджер (у кого он был) использовали для связи с остальными.

— Мне на прошлое Рождество подарили, — объяснила Лекси. — Но до сих пор мне некому было отдать вторую. Они действуют на десять километров, так что мы всегда будем на связи. Ты сможешь объяснить мне, какой целебный тоник тебе нужен.

— Ты уверена? — спросила Эффи.

— Ещё как! — сказала Лекси.

— Спасибо!

Эффи спрятала аппаратик в ранец, ещё раз поблагодарила Лекси за тоник и ушла.

Это был лучший день в жизни Максимильяна. Ну, почти. Был бы лучший, если бы не… но об этом он решил не думать. О своей ужасной тайне.

Так или иначе, это случилось. Случилось то, о чем он всегда мечтал. Он прозрел!

Максимильян жил с мамой на дальнем от Эффи и Лекси конце города. На быстром велике (а в давние времена — на метле) от булочной мисс Флакон до университета было полчаса. Потом надо было проехать (или перелететь) школу Тузиталы для одаренных, трудных и странных, в которой сейчас злилась и недоумевала миссис Бойкарга Хайд, мимо старого Пасторского дома с новым замком, мимо больницы, кладбища и ботанического сада. Миновать большие дома под старыми деревьями и свернуть за угол. Там начинался квартал домиков-бунгало с бетонными лестницами. В одном из этих домиков мальчик сейчас мерил шагами комнату и размышлял, что теперь делать со всем этим.

Если бы вы проехали его дом и добрались до конца улицы, оттуда вы бы уже увидели море. А здесь, в маленьком бунгало за уютным сквериком, пробудившийся для магии Максимильян был счастлив, как никогда.

Если бы только не… это . Не то, о чем он решил не думать.

Первый час он провел, просто разглядывая разные вещи через Очки Познания. Все в его комнате преобразилось. Он видел содержимое своих шкафов и ящиков, не открывая их. Очки услужливо предлагали полный инвентарный список его вещей и, пока мальчик не попросил их остановиться, разрабатывали новые схемы раскладки носков, белья и школьной формы, предлагая разные гипотетические расклады, в чем Максимильян не видел никакой нужды. А кроме вещей в своей комнате, он мог заглянуть под дом и рассмотреть все артефакты, которые лежали в земле. И проверить срок жизни батареек пейджера, научного калькулятора и радиоприемника. Стоило открыть книгу, как очки выдавали ему интересные сведения об этой книге и предлагали толковый словарь и переводы незнакомых слов. Это было похоже на Интернет, по рассказам взрослых, только ещё лучше.

Ещё очки выдавали статистические данные по каждой книге — такими же колонками, какие Максимильян видел раньше над головами Эффи и Вольфа. Над книгами, как над Эффи и Вольфом (но не над соседом, мелькнувшим только что в окне), появлялись две таблички: зеленая и золотая — показывавшие, кажется, запас энергии или физической силы и что-то ещё. Но разве у книг бывает энергия или сила? Что касается «чего-то ещё» в золотой табличке… Ну, если в ней (как заподозрил Максимильян) указывалась магическая сила или, как её называли в тусклой сети, М-валюта — это просто фигня какая-то. Разве книги живые, чтобы в них была собственная магическая сила? То, что в соседе не обнаружилось никакой магии, мальчика не удивило. Но разве она есть в книгах? Это было как-то неправильно.

Выпив чаю, Максимильян уселся читать в тусклой сети старые номера «Перехода». Он искал сведений о Леонарде Леваре и библиотеке Гриффина Трулава. Чтобы выйти на «Доску объявлений „Перехода“», обычно требовался пароль и подписка за тысячу крублей в год. Однако очки любезно открыли ему пожизненную подписку и неограниченный доступ к архивам.

Максимильян собирался искать новые сообщения, но его все время отвлекала реклама редких и эксклюзивных подмог — например, лука из серебряного дерева и жил единорога в комплекте с пятнадцатью волшебными стрелами (оперение из перьев додо). Доставка из Иномирья за три часа, полная стоимость полтора миллиона крублей, или около 100 000 в М-валюте.

Отвлекали его и назидательные истории о злоупотреблениях чарами, о катастрофических путешествиях в Иномирье, о вырвавшихся в Реальный мир тварях без документов (среди них числились такие уродцы, как Лох-Несское чудовище, Бодминский зверь, эльфы Нового Леса, Человек на Луне и Бермудский треугольник плюс обычные йети, привидения и тому подобное, а также менее явные перебежчики вроде Северного сияния, трех августейших младенцев, одного премьер-министра, одного ученого и четверых спортсменов мирового класса). В каждом номере «Перехода» предлагались рецепты целебных тоников и бесплатные заклинания. И ещё на глаза то и дело лез раздел загадок.

Но Максимильян дал Эффи слово.

Простой поиск по Леонарду Левару выдал многожество статей — в основном из свежих газет. Хотя репортеры и не говорили об этом прямо, Леонард Левар считался книжным вором международного уровня, замешанным во всех крупных хищениях последних трех столетий. По слухам, в его коллекции даже находился оригинал манускрипта Войнича — таинственного документа, над разгадкой которого веками бились ученые — и ключ к шифру, использованному при его написании. У него же, по слухам, хранились протоколы всех собраний розенкрейцеров, тамплиеров и Дискуссионного общества Эдинбургского университета. И неопубликованные пьесы Шекспира. И дневник Джона Ди, и подборка неизвестных писем королевы Боудикки, и утерянные записки короля Артура, и несколько неизвестных табличек из эпоса «Гильгамеш». Чем более редкой была книга, тем вероятнее она оказывалась у Леонарда Левара.

Если он на самом деле был владельцем всех этих томов, то ловко это скрывал. Многократные налёты на его букинистические магазины не обнаружили ни одной из якобы украденных книг. Он владел недвижимостью во Франции, Марокко и Новой Зеландии, но и там обыски домов ничего не дали. Несколько лет назад «Переход» посвятил Леонарду Левару специальное журналистское расследование, но не нашел доказательств, что тот продавал считавшиеся похищенными книги кому бы то ни было. Между тем, какой смысл похищать книги по всему миру, если не делать на этом деньги? Но драгоценные книги, приобретенные Леонардом Леваром, как будто проваливались в черную дыру.

Может быть, букинист просто не мог с ними расстаться. Его считали большим любителем книг. Сам он называл себя библиофилом (что в переводе с греческого означает «тот, кто любит книги»). Помимо нескольких букинистических магазинов, он владел двадцатью процентами акций развивающегося издательства «Спичка-пресс». Возможно, «Спичка-пресс» и было источником его доходов, потому что продажей книг его магазины не занимались. Судя по налоговой декларации, Левар был бедняком, что ни год терпевшим убытки и едва наскребавшим на жизнь…