С Лисочка - Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице

Отцу не так давно стукнуло семьдесят шесть лет, но человека крепче него — еще поискать. Выше меня на целую голову, он сложением напоминает пещерного медведя, а движениями — снежного барса. На вид ему не дашь более сорока, если, конечно, забыть о его седой шевелюре и бороде, которую он коротко подстригает. Глаза у него темно-карие, почти черные и в них совершенно нет ничего старческого. Широченные плечи, спина, на которой можно уместить небольшую катапульту, мозоли на ладонях от рукояти меча — вот каков мой отец.

— И вовсе не давно, а только две недели, — сказал я. — Ты же знаешь, что перед эльфским новым годом я занят подготовкой к краже пирога. Вот, освободился и сразу к тебе. С новым годом, кстати.

— Я-то не эльф, я новый год предпочитаю в январе отмечать, — ответил отец, делая в сапоге очередной прокол шилом. — В крайнем случае — в сентябре, перед сбором урожая [15] В Суранской империи, со времен императора Гриха IX, новый год официально отмечается первого января. Однако, Ицкарон формально вошел в состав империи относительно недавно, поэтому в нем сильна традиция отмечать этот праздник первого сентября. Кроме того, эльфы, которых в Ицкароне немало, отмечают свой новый год в марте — в ночь первого весеннего новолуния. По этой причине продолжительность эльфийского года в разное время разная: обычно 13 лунных месяцев по 28 дней, однако раз в 22 года — 14 лунных месяцев. Остается добавить, что у гномов тоже есть свой календарь, где день нового года рассчитывается весьма сложным и замысловатым образом. . А эльфам этим твоим лишь бы праздник устроить по любому случаю. Пирог-то спер?

— Ну а как же? — ответил я. — Кстати говоря, я сейчас из Лунного храма. Крису намекни как-нибудь так, чтобы до него дошло, чтобы он туда не с пустыми руками шел, а с подарками для Баст и для Луизы. С подарками — это не с гребнем василиска, а хотя бы с букетом цветов и коробкой конфет. И куклой для девочки.

— Сам ему и намекни, — сказал отец, протаскивая дратву через край подошвы сапога, — ты в таких вещах получше моего разбираешься. А я уж сейчас и не знаю, что дарить принято, что нет. Знаю только, что оборотням серебро не дарят.

— Я думаю, что мне придется на какое-то время уехать из города, — сказал я. — Так что Криса я вряд ли увижу.

— Куда собрался? — поинтересовался отец.

— Не знаю пока. Думаю, ты мне и скажешь, куда ехать. На, взгляни.

Я вытащил хрустальную монету, что выкупил у Фьюарин, и протянул ее отцу. Тот отложил в сторону сапог, шило и дратву и принялся изучать ее на свет.

— Какой только пакости люди не придумают, — сказал он. — Где взял?

— Ее достали из одной гробницы, — сказал я. — Теперь я бы хотел эту гробницу разыскать.

— В гробокопатели решил податься? — поинтересовался отец.

Перед отцом я кривить не стал и все ему рассказал. Ну, то есть почти все. Не стал только рассказывать о том, что произошло со мной и Баст в Лунном храме.

— Однако, — сказал отец. — Вот уж не думал, что Лара до сих пор жива. Хорошая была жрица, ее оборотни слушались как щенки мать. И не дура, как некоторые. Даже наоборот. Я с ней одно время работал. Соню мы вместе нашли, чтоб ты знал. Бывало, мы цапались — как без этого? — но в целом она мне нравилась. А ты, значит, пришел разузнать, что это за деньга такая?

— Да, — ответил я. — Монета — след. Так себе след, но, кажется, другого у меня нет.

— Ну, ты верно насчет нее угадал. Это — артефакт-темница. Вот только я не могу понять, для кого. Вряд ли на демона, хлипкая она для этого. Может быть, на призрака или духа какого-нибудь. Если честно, меня отверстие это квадратное смущает. Обычно такие вещи сплошными делают без всяких дырок. Иероглифы, что тут вырезаны, мне знакомы. Это ханский доатайский диалект. Вот этот — означает «склад», «амбар», «хранилище», «сохранять», «прятать». Этот — «жизнь». Жизнь, как таковую, в глобальном смысле. Этот — «хитрость». Вообще, у этого иероглифа много значений. «Хитрость», «обман», «супружеская измена», «отнять», «налог» и куча других. Этот — «могила», точнее сказать «урна для праха» или «смерть», если в широком смысле. «Сохранить жизнь, обманув Смерть» или что-то вроде того, получается.

— То есть, это катайская работа? — спросил я.

— Да, и очень странная. Этот алфавит не используется со времен падения Ханского царства, когда его завоевало царство Ху. А это было лет девятьсот назад или около того. Потом, лет через сто, они там все объединились в Юй, ну а потом пришли атайцы и теперь там везде один сплошной Катай.

Эти слова меня несколько расстроили.

— Девятьсот лет… — пробормотал я. — За это время монета могла много где побывать.

— Думаю, что поменьше, — сказал отец, подумав. — Работа очень тонкая, видишь резьба по гурту какая? Кроме того, у нее круглая форма, а в Катае монеты стали делать круглыми всего-то лет шестьсот назад. Опять же отверстие в форме правильного квадрата. Это еще лет сто отними. То есть, она не старше пятисот лет, я так думаю.

— Хм… неувязочка получается, — сказал я.

— Я же тебе сказал, что странная она, — сказал отец. — Впрочем, может быть, все банально объясняется. Мастер, который ее делал, родился еще в Хань, а монету эту делал уже при Ху или даже при атайцах. Эльф какой-нибудь или еще кто-нибудь. И, кстати, ничего ему не мешало такие монеты клепать в какой-нибудь Буратии, тем более что там за такие вещи не наказывают.

— В Буратии хрусталь не добывают, — заметил я.

— Хрусталь и привозной может быть, — резонно возразил отец. — Другое дело, что с тех пор, как атайцы заняли Катай, добыча и производство хрусталя находится под надзором «синих кэси [16] Кэси — вид катайской мужской верхней одежы, нечто среднее между длинным халатом без рукавов и плащем. Как правило, кэси шьют из хлопчатобумажной или шерстяной ткани. Атайское жречество носит кэси синего цвета. ». Смекаешь?

— Фьюарин говорила, что там, в гробнице, таких монет целый сундук был, — вспомнил я. — Насколько я понимаю, не каждый кристалл хрусталя на такую монету годится?

Отец кивнул.

— Значит, логично предположить, что тот, кто эти монеты делал, имел доступ к разработке хрусталя, — сказал я. — Но где гарантия, что этот хрусталь из Катая?

— Ты ее лучше гному какому-нибудь покажи, — сказал отец. — Он тебе точнее скажет, откуда хрусталь. Я же тебе скажу: какой смысл делать катайскую вещь из суранского хрусталя? Так что, мне кажется, тебе надо в Катай. В Хань куда-нибудь. Ближний свет, однако, на другой конец мира.

— Это не проблема, ты же знаешь, — сказал я. — А насчет гнома — это хорошая мысль. Да и насчет самой монеты у местных катайцев поспрашиваю.

— Скорее, проблема в том, что тебе придется отправиться в страну, где терпеть не могут чужестранцев, магов и последователей религий, отличных от культа Атая, — сказал отец. — Как бы там тебя не взяли в оборот местные «синие кэси».