Анна Жадан - Избранные (СИ)

Кейтлин Кравер и Леонард Стейси — правители Стейси. Кажется, самое время начинать волноваться.

Мы все вскакиваем со своих мест, опустив голову перед королем и королевой. Я склоняюсь в низком реверансе, краем глаза замечая, как мои мама с папой подходят, чтобы поприветствовать королевскую чету. Габриэль так же приближается к своей семье, но они здороваются с ним с неожиданной холодностью.

Господи, ну и сколько же бед мы натворили? Кажется, это будет очень долгий Совет.

— Кейтлин, Леонард, спасибо, что проделали такой длинный путь, — улыбается отец, приглашая их за стол.

Они садятся справа от Габриэля, напротив моих родственников — такое ощущение, что это очередная война между Лакнесами и Стейси, а не попытка сохранить наш союз.

— Знаешь, что я думаю? — шепчет мне на ухо Адриан.

— И что же?

— Ты в дерьме.

Лучше не скажешь.

Отец стоит перед своим стулом и смотрит на нас со смесью стыда и грусти. Будь его воля, я бы уже висела перед дворцом в назидание двум другим его детям.

— Господа, мы собрались здесь, чтобы обсудить вопиющее происшествие, — он вздыхает и делает театральную паузу, — понимаю, что именно так оно и выглядит. Все, что нам нужно сейчас сделать — это не позволить данному скандалу стать публичным.

— Ты торопишь события, Тристан, — приподняв бровь, заявляет Кейтлин, — предлагаю сначала обсудить, стоит ли ваша дочь вообще такого союза.

Я изумленно смотрю на Кейтлин. Мама никогда не позволяла себе таких резких высказываний на собраниях. Если честно, это даже интригует меня. Неужели в Стейси я действительно получу столько свободы?

— Не хотела бы ввязываться в перестрелку политическими терминами, Кейтлин, — неожиданно заявляет моя мама, — но это вовсе не моя дочь инициировала поездку.

У меня отвисает челюсть, когда я слышу едкие нотки в голосе моей матери — самой достопочтенной и совершенной королевы Лакнеса. Я вижу только лицо Эсмеральды, которая с трудом старается сохранить спокойное выражение. Ей тут вообще труднее всех — она же посол мира.

— Надо признать, ее величество права, — замечает наш посол — Норман, — к сожалению, его высочество принц Габриэль не только скомпрометировал принцессу, но и поставил под угрозу ее безопасность, а если еще точнее, ее жизнь.

Я открываю рот, чтобы высказаться, но отец кидает на меня убийственный взгляд, говорящий «Ты и так уже достаточно сделала», поэтому я замолкаю.

— Принцесса не должна была ставить себя в такое скандальное положение, — парирует посол Стейси, — судя по фактам, принц сделал все, чтобы поездка прошла незамеченной от любопытных глаз, но именно ее высочество настояла на самостоятельных прогулках. Я бы назвал это угождением будущей невесте.

— Проблема не в этом, — произносит Леонард, постукивая пальцами по столу, — данный скандал даст плохое начало этому браку. Простите, Тристан, но у Стейси и Лакнеса есть своя история, которая давно не по душе жителям обоих регионов. Брак вашей дочери и нашего сына мог бы положить начало новой эре только в том случае, если бы он был безупречным. К сожалению, — он внимательно смотрит на меня, — я полагаю, что ваша дочь слишком безрассудна, а мой сын — слишком влюблен, чтобы действовать благоразумно.

— Не понимаю, ваше величество, — морщится Норман, — по-моему, из этого можно было бы сделать прелестнейшую сказку для народа, а влюбленный принц — чарующее дополнение.

— Политические браки, посол, строятся на дипломатии, а не чувствах, — возражает Леонард, — я вынужден делать то, что лучше для моего народа. Принцесса Селеста — прекрасная партия и чудесная девушка, но слишком нестабильна, чтобы я без сомнений поставил ее рядом с моим сыном во главе региона.

— Раньше разговор об этом не шел, Леонард, — недовольно цедит мой отец, — Селеста — это дополнение к Габриэлю, а не правительница Стейси.

У меня перехватывает горло от его слов. Поверить не могу в то, что меня всю жизнь учили быть королевой, а в итоге я оказываюсь всего лишь украшением Габриэля. Да, я понимаю, что меня не подпустили бы ни к политике, ни к экономике страны, но это не значит, что у меня не было бы никакого веса в регионе. Я растерянно смотрю на маму, но она упорно избегает моего взгляда. Вот тебе и первый урок, Селеста — правда всегда больнее лжи.

— Более того, — бросая на чету Стейси мрачный взгляд, добавляет отец: — хочу напомнить вам, что любой королевский дом почтет за честь связать себя узами с дочерью Лакнеса.

— В этом нет никаких сомнений. Но нам нужна девушка, которая будет помогать Габриэлю поддерживать старый строй, на котором и держится Ламантра, — разведя руками, отвечает Леонард, — сам посмотри, Тристан, вот уже сорок лет прошло. Последствия Слепой войны начинают забываться, а все потому, что мы следовали правилам. Я запросил некоторые документы от моих Ищеек. Судя по тому, что мне было представлено, принцесса Селеста просветила трех человек без суда и следствия.

Все взгляды теперь обращены на меня. Внутри у меня все холодеет, и я ужасом цепляюсь за складки своего платья. Я и не думала, что мои старые ошибки так больно мне откликнутся.

— Эта информация не подтверждена, — злится мама.

— Клевета на принцессу может быть рассчитана, как неуважение к королевскому дому Лакнеса! — заводится отец.

— Если эта информация окажется правдой, мы вынуждены будем настаивать на суде, — выступает посол Стейси, — разумеется, только в том случае, если помолвка все же будет расторгнута. В противном случае я не вижу причин предавать эти сведения огласке.

Я сжимаю свое платье и говорю:

— Я хочу высказаться.

Отец раздосадовано смотрит на меня, но королевская чета Стейси зажигается неожиданным интересом. Габриэль смотрит прямо перед собой, и я не могу точно сказать, какие чувства он сейчас испытывает.

— Я совершала…плохие вещи, — с трудом подбирая слова, наконец произношу я то, что должна была сказать уже долгое время назад, — вещи, за которые мне стыдно, за которые я должна понести наказание и которые преследуют меня по сей день. Не все люди, которых я просветила, заслуживали этого. Многие из них ошиблись — подверглись влиянию момента — как и я, когда просветила их. И я, и они совершили ошибки, за которые должны были расплатиться. Я должна признаться вам, что никогда не хотела быть королевой Стейси, но встреча с принцем Габриэлем изменила меня. Я поняла, что хочу принять эту честь, потому что считаю, что, несмотря на мое прошлое, я могу стать достойной королевой. Моя мать научила меня терпению, моя сестра — благородству, мой отец — ответственности, а мой брат — храбрости. Я готова стать достойной опорой моему будущему королю, примером для подражания моим жителям и той, кем вы и мои родители смогут гордиться. Если вы позволите, то я стану истинной королевой Стейси — той, кого вам не придется стыдиться или опасаться. Я стану безупречной.