Анна Жадан - Избранные (СИ)

— Ваше высочество, вы ослепительны. Позвольте проводить вас.

Он подставляет мне локоть, и я с удовольствием принимаю его.

— Вы тоже особенно хороши, капитан. А где же мой жених? Разве не ему престало забирать свою даму?

— Боюсь, он будет ждать вас на балу. В виду некоторых… — он мнется, — недоразумений его величество счел лучшим, если вы встретитесь там.

Я не стала ничего отвечать — кивнула и последовала за ним по длинным коридорам дворца, устланным красным ковром. Мы с Эйданом шли в молчании, и я чувствовала, что его мысли где-то далеко отсюда.

— Как ты, Эйдан? — тихо спрашиваю я, когда мы огибаем очередной коридор.

— В порядке, ваше высочество, как обычно.

— Брось, мы росли вместе. Я знаю тебя, как облупленного. Ты можешь мне рассказать.

Я помню те дни, когда я, Эйдан и Адриан были очень близки. В детстве нас всегда было трое, потому что Эсмеральде не нравились наши забавы, а мы считали ее занудой. Мы доставляли всем неприятности, проказничали и называли себя командой. А потом будто кошка пробежала между Эйданом и Адрианом, и я вынуждена была занять сторону брата в войне, причины которой были мне неизвестны. С тех пор мы не были близки, но в глубине души я скучаю по тем временам, когда капитан разделял наши увлечения. Просто с тех пор много воды утекло.

Эйдан бросает на меня взгляд, который яснее ясного говорит, что он тоже все помнит, но сейчас все так, как есть.

— Некоторые проблемы с Искупителями…ничего такого, о чем вам следовало бы волноваться.

— Ты скучаешь иногда? — я резко перевожу тему, — по нашим старым дням. По вылазкам, по походам в королевский лес, по нашим выходкам? Мы были теми еще сорванцами.

— Конечно, — он поднимает глаза к потолку, как будто пытается разглядеть за ним небесно-голубое небо, которое, в отличие от нас с ним, осталось все таким же, — я-то хотел быть, как вы. Только никогда не мог себе признаться в том, что примером для подражания выбрал девчонку.

— Ну, я всегда могла победить тебя на мечах, — смеюсь я. — Как жаль, что…

Я замолкаю, потому что не могу договорить. На самом деле мне хотелось сказать — как жаль, что ты тоже не мой брат. Между нами лежит пропасть длиной в титул и при самом большом желании нам никогда не удастся ее преодолеть.

— Я понимаю, — он кивает, — вы принцесса. И достойны всего самого лучшего. Я буду скучать по вам, когда вы уедете исполнять свой долг в Стейси. Только сделайте нам всем одолжение: никогда не меняйтесь. Я лучше еще тысячу раз услышу о том, сколько хлопот вы всем доставляете, чем буду восхвалять идеальную королеву.

Мое сердце сжимается, но мы с Эйданом оба знаем, что я не из плаксивых. Просто он напоминает мне о том, как приятно иметь рядом кого-то, кто принимает тебя таким, какой ты есть — особенно в мире дворцовых интриг, где каждый норовит сделать из тебя кого-то другого. К сожалению, я не красноречива, поэтому не знаю, как выразить все, что я чувствую, но что-то мне подсказывает, что он и так все понимает. Эйдан всегда был удивительным эмпатом. И мне больно от того, что отец решил превратить его в хладнокровного убийцу. Я лишь надеюсь, что титул и власть не сломили Эйдана, а сделали его сильнее.

Я улыбаюсь ему и в этот момент это лучшее, что я могу сделать:

— И я тоже, Эйдан. Я тоже.

Мы заходим в бальный зал под объявление Хранителя, облаченного в нарядный красный камзол. Перед нами расстилается золотая винтовая лестница, ведущая в главную комнату всего дворца, отданную королем под проведения балов. Мы с капитаном не спеша спускаемся по ступенькам, и я изо всех сил стараюсь держать голову высоко, а спину — ровно, чтобы все разглядели во мне будущую королеву.

Внизу нас ожидает не меньше сотни гостей. Мимо них снуют официанты с небольшими закусками и бокалами прохладного шампанского. Я выхватываю один бокал и мигом осушаю его прежде, чем ко мне подходят герцог и герцогиня Барленские — старые друзья отца.

— Селеста! — растекается в натянутой улыбке графиня и наклоняется, чтобы запечатлеть на моей щеке смачный поцелуй, — какая красавица! Как ты поживаешь?

— Спасибо, герцогиня, — я неловко склоняюсь в реверансе, — все в добром здравии. Как вы? Как поживает Христоф?

— Ох, не спрашивай, шалун еще слишком мал для подобных мероприятий, но уже к ним рвется, — герцогиня жеманно хихикает.

— А где ваш жених, принцесса? — улыбается мне герцог.

Хотела бы я знать.

— Как раз собиралась отправиться на его поиски!

Я еще раз склоняюсь в реверансе и поспешно удаляюсь от них в сторону оркестра, где танцует несколько пар. Капитан предательски куда-то запропастился. Я выглядываю королевскую чету Стейси и замечаю их у противоположного конца зала — они беседуют с послами из Кравера и моими родителями. А это может означать только одно. Пошарив глазами по залу, я наконец нахожу Адриана. С самым страдальческим взглядом он крутит в руках Кристину Кравер, которая с каменным лицом повторяет движения танца. На ней длинное, строгое платье бордового оттенка, а волосы так туго затянуты наверх, что ни один волос не отстает от прически. Ну и, разумеется, улыбка не появится на этом лице, чтобы немного разбавить образ.

Так и не найдя ни сестры, ни Габриэля, я уверенным шагом приближаюсь к брату, вежливо огибая дружелюбных гостей. Некоторых из них я видела на соревнованиях, посвященных Искупителям — эти держатся куда более серьезно, как будто их значение во дворце невозможно переоценить. По крайней мере, я бы не осмелилась пытаться.

Я приближаюсь к паре, и, наконец, Адриан замечает меня. Никогда я еще не видела, чтобы он приветствовал меня с такой буйной радостью:

— Сестренка! — почти выкрикивает он, остановив Кристину, которая недовольно оборачивается через плечо.

Я приближаюсь ближе и делаю реверанс:

— Рада приветствовать вас, ваше высочество. Простите, что прерываю ваш танец.

— Ах, я и сама утомилась, — бормочет Кристина, склоняясь в ответном реверансе, — ваше присутствие радует и меня, принцесса.

— Вы уже вовсю готовитесь к свадьбе? — улыбаюсь я, чем зарабатываю убийственный взгляд Адриана.

— Столько хлопот, — медленно отвечает Кристина, холодно глядя на меня, — но мне пока не хотелось бы об этом думать. Этим, занимаюсь, разумеется, не я.

— Ну, конечно, главной вашей заботой должно быть присутствие на этой церемонии, — невозмутимо соглашаюсь я.

— У нас обоих есть дела, требующие вмешательства более незамедлительного, — отвечает она, кидая взгляд на моего брата, — не так ли, Адриан?

Адриан растерянно моргает, но пожимает плечами и соглашается:

— Да, моя принцесса.

Я едва удерживаюсь от смешка. Насколько мне известно, в последние заботы Адриана входило ярое преследование Искупительниц и желание заглянуть под юбки всем фрейлинам дворца.