Анна Жадан - Избранные (СИ)

— А как продвигается ваша помолвка? — я вижу, что Кристина интересуется только из вежливости.

— Все замечательно, благодарю.

— А где же, в таком случае, ваш суженый?

Кажется, тетушка Кейтлин уже донесла любимой племяннице о неприятностях в раю. Я одариваю Кристину неприязненным взглядом, но она остается невозмутимой. Что ж, кажется, я начинаю понимать, почему будущее с ней заставляет братца рвать на себе волосы. В конечном итоге, мы всегда сможем опробовать на ней изготовленные луки…

— У него много дел, но скоро он наверняка присоединится к гостям, — стараясь оставаться вежливой, отвечаю я.

— Это было бы хорошей идеей, — соглашается Кристина.

Адриан вклинивается между нами с самой сладкой улыбкой. Я благодарно наблюдаю за тем, как он берет принцессу под руку и склоняется перед ней с весьма заискивающим видом:

— Моя будущая королева не откажет мне в танце?

Кристина смотрит на него без всякого выражения, но спокойно отвечает:

— Почту за честь, ваше высочество.

Я едва сдерживаюсь от смеха, когда Адриан, натянув улыбку, уволакивает Кристину медленным танцем. Интересно, что он думает по поводу того, что она — единственная девушка во всей Ламантре, которая не теряет голову от его ухмылки?

Я осторожно продвигаюсь мимо гостей, попутно одаривая всех вежливыми приветствиями, и озабоченно пью шампанское. Мне не хотелось бы встречаться с родителями в одиночку, но ни Габриэля, ни Эсмеральды нигде нет. Едва бы они пропустили такой важный бал после того, что произошло. Внизу живота у меня поселяется отвратительное, мрачное чувство, а если мое прошлое чему-то меня и научило, так это доверять своим инстинктам.

Я бросаю быстрый взгляд в сторону моих родителей. Они выглядят слишком безмятежными, чтобы не вызывать подозрений, но, раз мой отец еще не послал никого на поиски Габриэля и Эсмеральды, значит, у них есть уважительная причина для отсутствия.

Только она мне уже не нравится.

Я не могу провести на балу ни одной лишней секунды. Тревога окутывает меня с головой, а ноги сами несут меня к выходу — я должна знать, где они. Лакнес не самое безопасное место для жертв королевских интриг.

— Куда вы, принцесса? — интересуется Хранитель у входа в зал.

— Мне нужно на воздух, — говорю я, активно обмахивая себя руками.

Он озабоченно кивает, и я несусь мимо него в сторону дворцовых коридоров. Я плутаю мимо залов и комнат, навещаю кабинет Эсмеральды, захожу в ее покои, а затем иду прямиком в спальню принца.

Тяжело дыша и проклиная всех в этом дворце за узкие корсеты и неудобные платья, я, наконец, достигаю шестого этажа, где расселили королевскую семью Стейси. Я делаю Хранителям знак удалиться от покоев принца, но они лишь качают головой. В чем радость быть Просветителем, если в итоге вся власть все равно в руках отца? Я вздыхаю, и, слегка приоткрыв дверь, наклоняюсь вперед, чтобы заглянуть внутрь. Мне никогда еще не приходилось набираться столько мужества прежде, чем посмотреть правде в глаза.

Эсмеральда и Габриэль стоят друг напротив друга. Я вижу лишь лицо своей сестры, ее полные, очерченные губы и то, каким взглядом она смотрит на принца.

На моего принца.

Она проводит рукой по его щеке и что-то тихо произносит, на что Габриэль кивает и застывает перед ней. Мое сердце пропускает несколько ударов перед тем, как он разворачивается, чтобы уйти.

Я резко захлопываю дверь и бросаюсь бежать по коридору, чтобы он меня не заметил. Не понимаю, что только что произошло. Все мои мысли роились в хаотичном порядке. Они никогда не нарушили бы протокол просто так, не подставили всеобщее доверие после вчерашнего инцидента. Ради чего тогда был весь этот спектакль в зале Советов?

Я забежала за угол и остановилась отдышаться. Надо здраво оценивать ситуацию — ничего не произошло, а не быть влюбленной в Габриэля и ревновать его при этом к собственной сестре — это уж точно не по мне. Даже если между ними что-то и происходит…что ж, предположим, что Эсмеральда испытывает какие-то чувства к Габриэлю. Мысль не из самых адекватных, но я никогда еще не видела, чтобы она так на кого-то смотрела. Возможно, я должна уступить его ей. У них был бы счастливый брак, основанный на взаимной любви и на доверии, да и королевой она была бы куда лучшей.

Это вообще очень в духе моей сестры — уступить мне принца и корону, потому что только в Стейси у меня могли бы быть радужные перспективы.

Я прислоняюсь к стене и закрываю глаза. У меня что-то ноет внутри, о чем раньше я и не подозревала. Каждая мысль о том, что я должна поспособствовать чужим чувствам, заменялась эгоистичным «Он любит меня».

— Да уж, любит, — с трудом тихо усмехаюсь я, — если у него есть ответные чувства к Эсмеральде, то у него ко мне явно любовь до гроба.

Я пытаюсь развеселить саму себя, подойти ко всему этому с юмором. Какая мне разница кого любит Габриэль, если все, что он делал — это обременял меня своей страстью? Мне нет никакого дела до того, с кем он хочет быть по-настоящему. И мне все равно, притворялся ли он все это время просто для того, чтобы стимулировать меня быть хорошей женой. Наверняка, Эсмеральда попросила его сделать меня королевой Стейси, потому что непутевая сестра всем доставляет слишком много хлопот.

В конце концов, чувства Габриэля все равно были бы лишь обузой для нас обоих. Помехой в королевских интригах. Непозволительной роскошью для такого игрока, как он. Как жаль, что мама не научила играть меня.

Я опираюсь о стену, и медленно переставляя ноги, бреду в свои покои. Все мое тело налилось свинцом и болит так, как будто я скакала на лошади несколько дней. Я задыхаюсь, но продолжаю повторять себе, что ничего такого не произошло, что я переоцениваю значимость всего этого.

Я ругаю Габриэля, ругаю свою сестру, прощаю их, ругаю себя…. Я все жду, что это чувство пройдет, мне станет легче, и я смогу вздохнуть полной грудью.

Но ничего не происходит.

В библиотеке, кроме меня, нет ни души. Я прохаживаюсь мимо старинных полок, рассматриваю пергаменты и свитки, теряюсь среди стеллажей и впервые чувствую себя в безопасности. Хотя, все это, конечно, лишь иллюзия.

С самого утра у меня болезненно сосало под ложечкой — сегодня состоится аудиенция у короля, на которой каждый из победителей попросит об одном желании. Наверное, именно поэтому я решила пойти в самое безлюдное место во всем дворце — чтобы потрепанные страницы вдохновили меня на правильно сформулированную просьбу. Где-то в глубине души я надеялась, что Скилар или Давина подадут мне знак, ведь они приняли мои условия, но по ним невозможно было догадаться, что между нами вообще состоял подобный разговор. Даже Нора не повела и бровью, когда по привычке ворчливо подняла меня с утра пораньше.