Грим - Облеченные в облако [СИ]

— А ты попробуй, — сказал Аркадий. — Вдруг тема стоит того. А то как бы тебя вместе с нами пытать не стали.

Видимо, такое было вполне возможно. Караульный еще с минуту почесывался, потом встал и, оглядываясь, отправился за предводителем.

Немного спустя, появился Невзор. Как водится, не один, а в народном сопровождении. Из шеи торчала пиявка, словно иллюстрация к теме драконьих жил. Крупная, разбухшая от дурной крови, она лениво лежала на его плече.

— Ну, чего звали? Пытать что ли пора?

— Пытать… Чуть что, сразу пытать, — сказал Дёма. — Вы и так нас уже запытали, используя всё, от прямых угроз до обольщения женщиной. И не надоело? Все это скушно и не смешно. Выслушать можешь?

— Я вас уже выслушиваю.

Толпа взяла в полукруг дуб, раззявив рты.

— Ты спрашивал, знаю ли я истории? Мы вам не только истории, мы для вас целое кино организовать можем.

— Что мне твои голословные обещания? Как с друга долг прошлогодней давности. Или как с гуся вода, — сказал Невзор. И, не показывая заинтересованности, спросил. — Каким все-таки образом?

— Это уж наше дело.

— Не тяни. Продолжай предложение.

— Для этого нас отпустить надо.

— Во дает, — сказал парикмахер.

— Ну не совсем отпустить, а только в озеро, — уточнил Аркадий. — А сами сядьте на берегу. Если мы выплывем со зрелищами, вы нас отпустите. А если без них, остаемся в ваших руках. Деться нам некуда. Тогда уж и напытаетесь всласть.

— К ПУПу хотят, — сказал парикмахер.

— К ПУПу, — подтвердил Аркадий. — Тут и скрывать нечего. Ибо только через ПУП можно дракона настроить на полноценные зрелища.

— Те видения, что возникают на радость вам… — начал Дёма.

— Сеансы…

— Вот-вот… Мы их сделаем регулярными и продолжительными.

— Да ну их совсем, ваши сеансы, — сказал парикмахер. Он сообразил, что его влияние может упасть. И так уже не все к нему благоговейно относятся. И он держится только на обещании, которое до сих пор не осуществлено. Хотя и осуществимо вполне. — Надо жилу искать.

— Ну, как хотите, — сказал Дёма. — А зрелища таковы, что доходят до ослепительности. Драмы, эротика. Про любовь…

Толпа заволновалась. Особенно женщины. Стали тыкать мужчин в спины. Те огрызались, оглядываясь.

— Мультики… — искушал Дёма.

— А жрать-то чего будем? — спросил Невзор.

— Киселя, тут уже не взыщи.

— А нельзя ли все это совместить? И жилу и зрелища? — Голос предводителя сделался ласков.

— Тогда будут зрелища другого характера, — сказал Дёма. — Триллер и ужасы. Да и то до тех только пор, пока дракон не грохнется наземь.

— Дак…

— Так что придется вам выбирать между кровью и зрелищами. Чему-то одному отдать предпочтение.

Толпа загудела пуще. Невзор оглянулся. Пиявка отцепилась и упала в траву. Если некоторые из мужчин и хотели крови, то другие колебались между кровью и зрелищами. Женщины же были поголовно за Дёмино предложение, а влияние их было велико. Раз уж они своих сожителей поленьями бьют, то могли и у Невзора отобрать бразды и передать другому.

— Оно конечно так. Хочется какой ни на есть счастливости… — сказал он.

— Вот-вот… А тут за счастьем и ходить не надо. Лежи и вкушай драконовы грёзы.

— В озеро, пожалуй, можно пустить. Пусть попытаются, — сказал Невзор. — Только как с пауком договариваться будете?

— Каким таким пауком? — спросил Дема.

— А ты не знал? Там паук в пещере сидит. Страшен и восьмирук, и в каждой руке — по сириусу, — сказал Невзор.

Дёма вопросительно взглянул на Аркадия. Про паука он слышал впервые.

— Так, паучок, — пробормотал Аркадий.

— Так я этому пауку все его руки повыдергаю, — похвалился Дёма. — Будь он хоть шестирук, хоть осьминог, если мне поперек станет. Мне что четвертовать его дважды, что голову отрубить — все едино. А дракона мы в другое место направим.

— Совсем собьёте с пути истинного, — сказал Невзор. — Будет гонять вдоль экватора или иной широты, описывая вокруг земли витки напряженности.

— Не будет, — успокоил его Дёма. — А если и будет, то на вас это не отразится никак.

— Эти сеансы — что журавли в небе, — сказал Тупей. — Неизвестно еще, состоятся они или нет. Давайте организуем зрелище тут и сейчас.

— Ну? — холодно поторопил его Невзор.

— Заставим их биться. Стравим в гладиаторском поединке. Вот будет зрелище! Приз — женщина. Хотя б и Молчана. Не хотят ее так брать — пусть будет им в качестве кубка для чемпиона.

Но Молчана так его ткнула кулачищем в ребро, что он схватился за бок и сел.

— Идем к озеру, — принял наконец решение одноглазый. — Только мы вас все равно попытаем чуть-чуть. Кто знает, может еще какие идеи у вас появятся.

— Что ж, — сказал Тупей, выпрямляясь и потирая ушибленное. — Значит судьба вашего племени такова: жить в простоте и дикости.

— Молчи лучше, — шепнул ему в ухо Селяныч. — А то я тебя со мной биться заставлю. Еще жалеть будешь, что не помер мирным путем.

— Ремень верни, гнида, — в другое ухо прошипел Дёма.

Грибы претерпели за ночь заметную эволюцию. То, что их стало больше, никого не удивило. Но у грибов вдруг совершенно отчетливо проявились животные признаки. Некоторые обросли шерстью и стали похожи на смышленых юрких зверьков, а у иных появились зачаточные костные образования, предваряя будущий скелет или панцирь. У грибоедов более явственно обозначились шляпы. И где бы ни остановился грибоед хотя бы на полминуты поболтать с приятелем, везде оставлял после себя на почве или на мебели налет спор. Словно эти две расы тянулись навстречу друг другу, подстегивая взаимомутации.

И уже видели гриб с зубами — он грыз сухую подошву от солдатского сапога.

Эти два явления, объединенные в одном акте — прожорливый гриб и солдатская подметка — произвели мистический ужас на паникеров, не оставив сомнений в том, что Дёма всё, мёртв. А значит, и в нас вот-вот вцепятся.

— Нет, — ответила Памела на их вопрос, не сбросил ли он сапоги, перед тем как на дракона высадиться. — Да мало ли на свете солдатских сапог?

— Может, самого сбросили, — упорно настаивали паникеры, трепеща от сладкого ужаса.

Тем более надо было поспешать с ответными действиями.

Но не всё так же гладко шло, как было задумано. Например, работа косой требовала значительных мышечных усилий. К тому же многие, например, шампиньоны успевали уворачиваться от косы смерти, и даже подсовывали под отточенное лезвие крупные камни. Так что эффект был весьма посредственный. Как из гаубиц по воробьям.

Ужасы от Памелы влияли на них лишь в трехметровом радиусе, а далее грибы смыкали ряды.

Паровой каток почти сразу увяз в грибной массе, и его пришлось бросить, эвакуируя экипаж.

То есть успех от этих мер был незначительный. Можно сказать, что успеха вообще не было — по крайней мере, до тех пор, пока Фомичу не удалось натравить опят на груздей.